Хоть и подземная часть монастыря хорошо освещалась, а гладкие стены и интерьер никак не намекали, что это место находится под землей, долгое пребывание здесь угнетало. Именно это навязчивое чувство дополняло беспокойный внутренний мир Винсента. Он шёл прямо по коридору, слегка опустив голову вниз, словно пытался найти что-то на полу своим отчуждённым взором. В руках он нёс поднос с тарелкой горячего супа и кусочками хлеба. Разумеется, он направлялся к Мире, которая уже почти двое суток сидела взаперти Ордена Света. По прибытии в монастырь Миру сразу поселили в одну из стандартных комнатушек для служителей. Слушая её истерические вопли, касательно того, что они все сволочи, чтобы они отпустили её и Крита, Эндрил принял следующее решение - он даст Винсенту неделю на то, чтобы успокоить её и убедить принять их веру, иначе придется просто стереть ей память и оставить жить в неведении. Эндрил был категорически против, когда Винсент попросил его оставить Миру, но Арон вступился за своего подопечного и вот она здесь. К сожалению, за вчерашний день у Винса и Миры даже разговор не завязался, а у него всего неделя на то чтобы вразумить её. Да, он любил её, но какой-то странной любовью. Винсент хотел, чтобы она была с ним, чтобы она принадлежала ему. Не знаю, искренне ли, или, введя самого себя в заблуждение, он думал, что лучше для неё будет так в этой ситуации. Скорее всего, он так поступал из-за страха потерять Миру. Если бы Винс позволил стереть ей память, то они никогда бы не смогли быть вместе. И сейчас он шёл к ней, перебирая в голове беспорядочные варианты диалогов и убеждений, хотя где-то внутри понимал, что глупо рассчитывать на взаимность.

            Винсент спустился на этаж вниз по винтовой лестнице и свернул направо в новый широкий коридор. С левой стороны находились деревянные двери с золотистым орнаментом. Они стояли на расстоянии трёх метров друг от друга. В этом небольшом крыле было около десяти комнат - Винсент, не обращая ни на что внимания, шёл к последней. Он остановился перед дверью. Использовав эмпатические способности, Винс почувствовал гнев и страдания внутри комнаты. Он окончательно собрался с мыслями и постучал в дверь. Ответа не последовало. Повторная попытка так же не дала результатов. Секунду поколебавшись, Винс открыл дверь. Комната была действительно маленькая, но уютная. У одной стены стоял пустой шкафчик, у другой письменный стол, на полу был расстелен тёплый ковёр. У дальней стены стояла кровать, на которой сидела она. Винсент остановился чуть дальше порога, закрыв за собой дверь. В комнате царила темнота, поэтому Винс первым делом нащупал лампаду и слегка раскрыл её. Тихий светло-золотой свет пробежал по комнате. Мира сидела на кровати, сложив ноги и опустив голову. Она совершенно не двигалась, даже дыхание было еле заметно, а затем она медленно подняла голову, и Винсент увидел её глаза. Эти глаза, красные от недавних слёз. Эти глаза, смотревшие на него с ненавистью, укором и горечью... Пока оба молчали. Винсент мельком смотрел на неё, он боялся, что их взгляды встретятся. Сделав шаг вперёд, он протянул к ней поднос и робко произнёс:

- Я принёс тебе ужин, поешь, - несомненно, он чувствовал то, что сейчас творилось в её душе и этот груз ответственности, давивший на его плечи. Никакой реакции не последовало. Винсент аккуратно поставил поднос на стол и задал очень глупый вопрос:

- Как ты? - наконец их взгляды встретились. Глаза Миры в полной мере описывали её состояние, да и Винс прекрасно знал, что она испытывает, просто не знал как начать. В комнате повисла тишина. В голове Винса прозвучал недавний разговор с Эндрилом - всего одна неделя, это невозможно. Он несколько раз отводил глаза и пытался найти в себе силы сказать всё, так как есть. Наконец он решился:

- Мира ты должна выслушать меня и сделать то, что я скажу, так будет лучше...

- Ты действительно думаешь, что мне будет лучше? - неожиданно перебила его Мира. Она говорила медленно, подавляя приближающуюся истерику, - Ты убил самого дорогого мне человека, забрал чёрт знает куда и посадил в эту камеру и надеешься как то помочь мне!? - капельки слёз выступили на её глазах.

- Я не убивал Крита, Орден... - категорично начал Винсент, но Мира снова его перебила.

- Но ты не попытался им помешать! - выкрикнула она с гримасой бешенства на лице.

- Крит больше не был тем человеком, которого ты любила, он стал порождением зла, демоном, - пока ещё спокойно говорил Винс.

- Он был человечнее любого из вас! И сердце у него билось, и было тёплым, любящим! Зачем Винсент, зачем ты это сделал, чего ты добивался?

- Я ещё раз говорю - я не виноват в случившемся и никак не мог этому помешать! - Винс повысил тон, - всё, что я делал, было ради тебя.

- И поэтому ты использовал меня? - Винс распахнул глаза, - я не знаю, что ты со мной тогда сделал, почему вдруг мне стало так легко и свободно на душе. Снова появился интерес к жизни, к общению, я даже обратила на тебя внимание. Не знаю, какими ты владеешь силами, но я не дура, - благодаря мне ты со своим проклятым Орденом нашли нас!

- Да пойми же, Крит был обречён, он совершил столько преступлений, за которые нет оправдания. У вас не может быть будущего, он умер тогда, когда стал демоном! - Винс старался донести до неё эту якобы истину, но безуспешно.

- Да кто ты такой, чтобы судить о будущем? Ты обладаешь даром предвиденья? Вспомни его последние слова, которые он сказал тебе - у каждого есть выбор, и Крит пожелал остаться человеком, а ты - трус! - произнесла она с особым презрением, - пёс подневольный, бездумно выполняющий поручения хозяев...

- Замолчи! Ты ничего не знаешь обо мне и Ордене, не знаешь, ради чего мы живём, за что сражаемся! - гордо воскликнул Винсент.

- И ради чего ты сражался?

- Ради тебя Мира, - после короткой паузы он добавил, - я люблю тебя, - Винсент жалостливо посмотрел на неё, надеясь, что эти слова изменят её отношение.

- Если бы ты меня любил, то исчез бы из моей жизни и оставил Крита в покое.

- Пойми же ты наконец, он не был нашей целью, мы хотели выйти на его хозяина, и если бы Крит не стал припираться, а сказал бы Норадину всё, что знает, то возможно остался бы в живых. Так что сам виноват в своей смерти и в твоих страданиях, поэтому я прошу тебя, смирись с тем, что его нет, живи настоящим, здесь и сейчас. Позволь мне показать тебе истинное лицо Ордена, ты поймешь, что мы хорошие, что я хороший и делаю всё ради твоего блага, - Винсент произнёс эти слова искренне, но почему-то от них на лице Миры пробежал ужас.

- Что ты говоришь, ты вообще сам себя слышишь? Неужели ты действительно надеешься, что я смогу принять вашу веру и жить рядом с тобой? Если ты этого хочешь, то можешь снова использовать свою силу, снова надеть на меня поводок и сделать меня своей послушной собачкой, другого выхода у тебя не будет! - злостно сквозь зубы сказала она.

- Какая же ты глупая это у тебя нету другого выхода. Мира, если ты не примкнёшь к нам, то тебе сотрут память и отправят домой. Ты не будешь помнить ни Крита, ни меня, всё это навсегда исчезнет из твоей жизни, - умоляюще произнёс Винс.

- Пусть так и будет! Это самый лучший вариант, тебя я с радостью позабуду, - она запнулась, словно проглотила ком в горле, после чего со слезами добавила, - а если Крит умер, то зачем о нём вспоминать, всё равно нашего прошлого уже не вернуть.

- Мира прошу, не говори так, я надеюсь, ты одумаешься, всего одна неделя...

- А знаешь, на что я надеюсь!? - снова перебила она, - Я надеюсь, что Крит жив или хотя бы этот, его хозяин. Надеюсь, что они придут сюда и уничтожат всё и всех, что здесь есть, сотрут с лица этот ваш монастырь и псевдосправедливые убеждения. А теперь убирайся вон, я никогда не приму того, о чём ты просишь! Иди, пожалуйся своим настоятелям или магистрам, пусть решают, что со мной делать, лучше всё забыть или даже умереть, чем то, что ты предлагаешь! - Мира бросила убийственный взгляд на Винсента, тот был в ступоре и не знал, что ещё можно сказать.