Да Лесенька, да сынок, всё будет...
Похоже надо что-то делать, только интересно что? А если так... вторая рука дернулась и опять чуть не заехала по лицу.
- Врачи рекомендуют в такой ситуации...
- Исчезни... Стой... что у меня с координацией?
- Ну дык, думаешь быстрее, а тело ещё не адаптировалось да и ослабло...
- Верни как было, сейчас не время для твоих экспериментов и что за "ну дык"?
- Делаю делаю. Шеф, знал бы ты что у тебя в памяти накоплено... прям клондайк... или свалка...
- Ладно, некогда мне... Надо маму успокоить...
- А вот тут ты не прав, времени у нас вагон. Я же тебе говорил... А мама твоя... Просто попроси водички испить... ой пардон..
- Мама пить хочется...
- Да сынок...
- Мама, дай воды!
- Ой , что это я... Сейчас подам. А ты из кружки можешь попить или тебе такая надо, ну с носиком?
Ну а потом всё завертелось и понеслось. Нянечка зашедшая протереть полы увидев нас ломанулась видимо на пост, где громогласно доложила что " малы ачуняу". Маму быстро спровадили домой. К восьми часам утра появились врачи, меня слушали, щупали крутили и вертели, катали на каталке по разным кабинетам, выкачали ведро крови и даже покормить не забыли. Естественно ничего не нашли и после обеда я оказался в общей палате, в обществе пяти мужиков, завёрнутый в больничную пижаму на десять размеров больше необходимого. Те торжественно выделили мне кровать у окна, мол пацану должно нравиться на поезда смотреть. Попробовал аккуратно пообщаться с соседями, хотя больше молчал или использовал междометия, как в ответах врачам. А смотреть пацану действительно было на что, чуть ли не сразу за забором больницы находилась станция "Минск-Сортировочная". А вот детского отделения в больнице не было, просто фельдшера узрев мою тушку почти без признаков жизни, понеслись в ближайшую. Ближе к вечеру ожидаемо явилось всё моё семейство. Тихий час дал мне возможность более или менее прийти в себя и даже провести небольшой военный совет со Склифом. Решение совета состояло из трёх пунктов и выглядело не очень оригинально:
Я это я, Алесь Ружанец десяти неполных лет.
Улыбаемся и машем.
Об этом я подумаю завтра, поэтому улыбаемся и машем.
Первой в палату просочилась моя сестрёнка Летка. Вообще-то её зовут Елизавета, но когда она начинала говорить у неё получалось Лиса-Лета, а на Лизу она не соглашалась ни в какую. Война за имя продолжалась почти два года.Это теперь я знаю - никаких шансов у нас просто не было. Победить ослиное упрямство замешанное на немецкой пунктуальности и аккуратности и к тому же изрядно разбавленное скандинавским спокойствием, я бы сказал пофигизмом - просто не реально. Только папа смог добиться себе небольшой привилегии называть её Лисой. Помня как в детстве реагировали на мою сестру не знакомые с ней люди, я приготовился к небольшому спектаклю. Убедившись что все обратили на неё внимание, мол вот я красивая какая и сарафанчик, сшитый мамой, и коса с бантиком, и белые носочки с сандаликами - выдала:
Здравствуйте дяди, меня зовут Лета Ружанец, мне скоро будет семь лет и я пойду в школу. А пока хожу в старшую группу в саду. А вы тоже все больные? Надо мыть руки и яблоки от микробов - тогда не будете болеть. Я вам потом могу прочитать стишок про микробов. Мы с папой и мамой пришли к моему братику, он тоже больной.Но он моет руки и яблоки, просто спал и никак не мог проснуться. А где он?
Пять рук тут же указали направление к моей кровати. Причём в одной была зажата куриная ножка. Не повезло мужику.
А вы дядя руки мыли? Их ещё перед едой надо мыть, а то больной будете ещё больнее и ваша тётя жена будет плакать и на вас ругаться ой на кого ж ты нас оставил.
Теперь я знаю как должна выглядеть немая сцена в " Ревизоре". Мои сополатники для начала выпали в осадок и видимо лишь осознание того что это больница удерживало их от истерического смеха. Куриная ножка словно телепортировалась в тумбочку.Только появление родителей спасло мужика, как минимум от прослушивания стихотворения про микробов. Народ сразу потянулся покурить, а самый старший выходя сказал родителям :
- Повезло вам с детьми, берегите их, а дочка вообще золотая девочка.
Золотая девочка сразу закрутила головой, все ли слышали что она золотая. А у меня внутри опять начала подниматься эмоциональная волна.
- Спокойно шеф, сейчас поправим - прошелестело на периферии сознания.
Отец умер намного раньше мамы, а тут вот он молодой, здоровый даже и сорока нет. А мне и десяти нет - подумал я и улыбнулся, стало спокойно на душе и от этого радостно.
Ну здравствуй сын, напугал ты нас всех. Врачи так и понять не могут что с тобой было. Думают что это был короткий летаргический сон. Хотят понаблюдать тебя пару дней и если всё хорошо, то в субботу выпишут.
Лежу улыбаюсь, Летка уже забралась на кровать и прижимаясь ко мне заявила
Алесенька я тебя очень люблю, не засынай так надолго, пожалуйста. Я теперь тебя будить буду каждый день.
И я понял что будильник мне теперь не скоро понадобиться, если понадобиться вообще. А мама просто держала меня за руку и молчала. Потом спохватилась
Мы тебе кофту принесли и трико. А ещё кексы и напиток, хотели сок, но не нашли во что перелить, спешили. Я завтра принесу, может ещё что хочешь? Кормят тут вроде неплохо.
Нет, спасибо мама. Мне ничего не надо
Главное что вы у меня есть, а у вас есть я, десятилетний пацан проживший уже больше восьмидесяти лет, который сделает всё для вас и без мерисьюшных плюшек, а уж если с ними... но этого говорить я не стал.
Ты наверное сынок устал, нам сказали недолго, пойдём мы.
Отец погладил меня по плечу и взял Летку на руки. Та довольная таким обращением сделала мне пока-пока, словно ей года три. Мама немного задержалась.
Я завтра одна приду, папа сильно устает на работе. Дружки твои прибегали, Юрка с Андреем, привет тебе передавали. Завтра приедет какой-то важный детский доктор, так ты не молчи, говори ему если что-то болит. Хорошо сына?
Да, мамочка...
Ну вот почти и закончился первый день в новом качестве. Осталось разобраться что же там за магия. Стоит ли овчинка выделки...
Большой военный совет затянулся чуть ли не до полуночи. И это при такой-то скорости обмена мыслями... Для начала Завуч ввёл меня в ступор объявив, что для изучения первой ступени потребуется около ста лет. И то там только простые лечебные, охранные и боевые заклинания, действующие только на короткоживущих и слегка на долгоживущих. Всего ступеней двенадцать, но он может обучить только первым шести, правда там уже идёт воздействие на Высших и на ткань Мира...Знать бы ещё толком что это такое. И нужно на это всего ничего - лет семьсот. Единственное что получаешь на халяву - это магическое зрение и то только потому что оно активируется у любого с пробудившимся Даром. Следующая плохая новость: хоть маны кругом полно, что тоже не понятно, он не может толком определиться с моим внутренним источником. А то что я весь кажусь ему источником, это херня полная потому что так не бывает. Потом уже я ввёл в ступор Завуча объяснив, что я никакой не Высший и как он попал ко мне понятия не имею. Пока он приходил в себя я немного поиграл со зрением, красота конечно. Раз... и всё вокруг в розовой дымке и в самых неожиданных местах из земли, а то и прямо из домов поднимаются вверх фонтаны разных оттенков розового цвета. Придя в себя, ну или в меня Завуч сказал, что учить он конечно будет, но за результат не отвечает. Потому как массив информации ну очень большой. Ах, массив... и любитель массивов информации попал под раздачу. Завуч оживился и сказал, что если учиться будет уважаемый Директор то первые результаты будут через пару месяцев. Только магии не будет поскольку он это не совсем я, а Дар то у меня. И тут я вспомнил про игру с которой всё собственно и началось. И гм... Директор получил предложение от которого не смог отказаться. Используя знания полученные от Завуча, переработать их и адаптировать управление магией под меня используя интерфейс игры. Завуч сказал, что может и получится, но всё равно никто так не делает, значит не получится. Склиф отправляясь учиться, голосом Василия Алибабаевича прокомментировал это: - получится, не получится... ромашка играешь, да? И я с улыбкой провалился в сон.
