Дома нам выдали по легкому салатику из помидор со своей грядки и резко отправили в баню. Сказав что все будет, но только после бани. Мужики покряхтев начали намекивать на пару капель с устатку. Но хозяйка она хозяйка везде. Так что все облизнулись и получив вместо желаемого огромный термос с квасом потопали до бани.

О да! Мы с батей практиковали походы в Сандуны. Ну само понятно это счастье нам привалило только после того как батя встал на ноги. Но во первых приличная очередь, все по записи, во вторых нуууу. В общем недешево сходить в Сандуны в Москве. Минимум сто пятьдесят долларов. Так что обходились ванной и душем но раз в три месяца позволяли себе и Сандуны. Я как то раз у бати спросил. Дескать ну есть же масса других бань, саун и прочего. Батя усмехнулся и сказал. — Или свое или Сандуны. Почему? Не знаю. Ну да и ладно. А вот у Васильевых мне баня очень понравилась. Огромная, жар сухой, вся из дерева. А какой там стоит армат!! Ммм. Хозяюшка там пучками травок навешала, да и в бочке с холодной водой тоже пару пучков плавает. Ох мы и попарились. До хруста отскреблись и намылись.

Не поверите. Я так расслабился, что после того как меня укормили по самые уши, уполз в кроватку. И это была первая ночь после гибели отца когда я просто провалился в сон и уснул. Настолько умиротворяющая атмосфера в доме и сильнейшее чувство безопасности. В общем только хозяюшка расправила постельку как я ухнул в нее и все. Проснулся я по меркам деревни так совсем днем. В одиннадцать утра. На столе стучит механический будильник, окно открыто и через противомоскитную сетку ветерок шевелит занавеску. Обычные городские шумы? Да нету их. По меркам Москвы так вообще тишина. Но кое что все таки слышно. Какой то бубнеж отдаленного разговора, водичка вроде как журчит, где то куры разодрались и какая то сволочь отчаянно лупит молотком не понятно по какому гвоздю или еще чему то. В общем этот стук молотка он как то совсем не вписывался в пастораль и звуковое обрамление природных звуков. Вот! Отметьте этот момент, господа и дамы. Именно с этого момента у меня открылся музыкальный слух. Ээээ. Нет. Не так. Слух у меня и до этого был и неплохой. А вот с этого момента я научился слышать гармонию мира. Вот так будет правильно.

Баба Нина глянула на меня и властно сказала.

— Так внучок. На улице кабина с душем. Все дела делаешь и буду тебя кормить.

— Угум.

Выдал я и заторопился. Все таки пока они для меня люди чужие. Да уж. Надо как то вписываться в новую семью. Вот примерно такие мысли у меня витали в голове пока я повизгивая споласкивался под летним душем. Ну да. Пока он, остывший за ночь, еще не прогрелся. Завтрак вышел на диво вкусный. Салатик, сырники из натурального творога и крепчайший травяной взвар. Вот уж не знаю что там намешала моя бабуля, но вкус! Мммм! А аромат!!! Отлично. Я было подхватил тарелки и стакан, ну что бы помыть. Но был резко остановлен бабулей.

— Поставь! Иди к деду в гараж. Он там. Тарелки и кухня это для баб. Иди делом займись.

Так то. Это вам не Москва. Тут свои порядки, и надо сказать что по прошествии небольшого времени эти порядки мною начали восприниматься как самое естественное и единственно возможное.

Когда я зашел в гараж через дверь со стороны двора то увидел деда который стоял около раскрытых ворот и серьезно так вел разговор. Постояв рядом, минуты через три я понял, идут торги. Дед и коренастый мужик степенно но ожесточенно торговались. Суть торгов? Ну так покос. Трактор. Да и деду помощь не помешает. Минут пятнадцать я стоял как памятник и молчал, зато внимательно слушал. Наконец дед осерчав на Толика, ну тракторист, повернулся ко мне и выдал, махая на меня рукой.

— Вот. Стоит. Молчит. Спит до двенадцати. Ох и послал господь помощничка!

— Эээ.

Я немного ожил от своего практически постоянного ступора и сказал.

— Так это. Деда. Я помогу. Каникулы.

И опять замолчал. Дед вздохнул и протянув мозолистую ладонь Толику сказал.

— Ладно, договорились. Полторы тысячи рублев и сорок литров соляры.

Потом скривился как от зубной боли и выдал.

— Это же грабеж. Форменный грабеж.

Зато Толик разулыбался во весь свой щербато прокуренный рот и как то довольно гыкнув ответил.

— Да не жмись Ляксеич. Все сделаем в лучшем виде, да и внучок поможет. Эвона какой вымахал.

Потом протянул мне слегка черноватую, от вечного копания с железом, руку и сказал.

— Ну давай знакомы будем. Толик, ээээ. Анатолий Степаныч.

Я крепко сжал огромную ладонь и ответил.

— Иван. Ээээ. Иван Трофимович Васильев.

На меня внимательно смотрели серые глаза тракториста и наконец он выдал, посмотрев на деда.

— Крепкий парнишка.

Потом опять перевел взгляд на меня и сказал ухмыляясь.

— А до Трофимыча тебе еще как до Луны раком. Пока в Ваньках побегаешь.

Я молча пожал плечами. И опять как бы замкнулся. Толик это заметил и обратился к деду.

— Слышь Ляксеич. А чего это твой внучек как не живой? Или ему в падлу с дяревней здороваться?

— Че блажишь то!!?

Вскинулся дед. Потом более спокойно сказал.

— У него месяц назад матка с батей в аварии погибли. Вот. Молчит.

Потом дед опять озлобился и выдал, махнув рукой в сторону Толика.

— Эээээ! Дяревня!

Дернул меня за руку и коротко бросил.

— Пошли внучек. Неча тут. Со всякими.

Толика как плеткой перетянули. Он налился кровью как свекла и залепетал.

— Это. Ляксеич. Ваня. Ну я это? Я же не знал. Вань?

Мужик очень просительно смотрел на меня. И я мотнул головой и сделав шаг опять протянул руку.

— Да нормально все. Дядь Толь. Правда, мне уже намного лучше чем было. Может к школе и совсем отойду.

И тут же словил плюху от деда. Подзатыльник был такой, весьма приличный.

— Отходят на погост! Ну или в кусты, по нужде. Ууууу. Город! Че несут? Сами не понимают.

Потом резко успокоился и наставительно сказал. Надо говорить что меня попустит. Понял ли?

— Понял.

Ответил я, потирая затылок.

— Ну а раз понял тогда пошли. Поможешь кой чего.

Я опять молча кивнул головой. Дед только вздохнул, Толик немного выпучив глаза развел руки. Затем все разошлись по своим делам.

До трех часов мы с дедом занимались хозяйством. Вернее это была ознакомительная экскурсия с одновременным исправлением некоторых непорядков которые замечал дед. Да. Дед так и выражался когда что замечал.

— Ешкин кот! Непоряяядок.

Немного в растяжку говорил он и затем давал мне какое либо задание. Пока приносил опилки в свинарник все таки рискнул спросить.

— Деда. А Граф. Ну где он?

Дед хмыкнул и как то задумчиво буркнул.

— Да кто ж его знает то? В пять утра встал, пожрал и ушел. Тайга она большая а Граф он….

Тут дед опять задумался но потом махнул рукой и выдал.

— Ну че застрял? Давай еще пару мешков, видишь же. Воооон тот угол. Голый бетон, свиней не дай боже простудим.

Я даже фыркнул и подавился смехом.

— Че ржешь то?

— Ну как? Свиней простудишь!! Ахааа. Гыыы!

Дед только руками развел, притворно вздохнул и ответил.

— Идиот.

Потом нравоучительно начал рассказывать.

— Вот что бы ты понимал то? Да свинья она как малый ребенок. И болеет так же, а уж воспаление легких для свиньи это обычное дело.

Я даже встал как вкопанный. Выпучил глаза и переспросил.

— Чего правда что ли!?

— Еще какая. Эээх Город. Все у вас булки на деревьях растут.

Потом нахмурился и добавил.

— Ну че встал? Еще мешок тащи.

В три часа дня нас баба Нина загнала на обед. И кстати. Она нас оторвала от интереснейшей задачи. Мы разбирали огромную кучу металлолома и выискивали там обрезки крыльев от ЯК 40. Как? Откуда? Дед только хитро щурился и приговаривал.

— Запасец Ванька. Он эвона. Лежит. Есть пить не просит. А вот! Я же говорил. Пригодится!

В общем моему хомяку до дедовского?? Ооо. Реально как до Луны на корячках.

А с чего все началось то? Мы зашли в конюшню. Дед решил меня познакомить с лошадьми. Занимаясь в секции реконструкторов я конечно же и с лошадями контактировал, да более того. Контакт у меня с ними был полный. Так что лошадок я ни мало не боялся. Познакомился я с ними быстро. Лоли. Крепенькая пятилетняя кобылка тяжеловоз. Радом с ней жеребеночек Гол. Как сказал дед.