- А если разрубить? - в серьез спросила я, памятуя Александра Македонского.

- Я ж бессмертный, - расстроенно отозвался Лёд, - меня убить невозможно. А иначе не получится.

- Но я так сразу и не знаю, что сказать, не говоря уж о том, что сделать, - полностью растерялась я.

- Так я тебя и не тороплю, погости у меня, посмотри вокруг, может что и придумаешь, - оживился Лёд.

- А как же Макс?

- Когда решишь уходить, он тебя встретит, - сказал Лёд.

И я осталась, веря, что смогу помочь, главное, что бы Лёд понял, точку можно поставить в отношениях, но не в чувствах!

Утро застало меня в маленькой уютной спаленке под небольшой перинкой. Раньше. читая о таком я всегда фыркала. Жарко же! А вот и нет. Ложилась я уже когда было совсем темно и задергивать занавески не стала. Сейчас же растерянно смотрела на зеленую траву, бабочки и горы. Они устремлялись в высь, в самое голубое небо, на их высоте, в низинках, или как эти места у гор называются? Лежал снег. По низкому заборчику снова проскакала белка. Интересно, вчерашняя или другая?

В доме я была абсолютно одна. Домики соседей были видны, но казались маленькими, словно игрушки, и я понимала, что они были далеко, очень. Страшно мне не было, было какое-то необъяснимое чувство покоя. Я прошлепала босыми ногами на кухню. Поглядывая на пол. Он был из широких досок, но даже не скрипел. В кухне пол был из камня, по переход почувствовали только ноги, стало холоднее. Я подошла к окну. И снова взглянула на горы. Поскольку чайник и все прочее было современным, руки сами знали, что делать. Открыть кран, наполнить чайник.

Я мысленно пыталась представить женщину, для которой Лёд строил этот дом снова и снова. Почему-то я не верила, что он мог влюбиться в простушку или пустышку. Он не дурак. И хоть перед любовью и равны. Но родство душ никто не отменял, не может он помнить ту, кто была никем. Из ничего нельзя сделать нечто. Я снова подняла глаза на горы. Что могла увидеть та женщина? Что вижу я? Вот горы серо - седые, как волосы Льда. А вот горы, покрытые лесом. Наверное, как косы из вьющихся волос его возлюбленной. В низинке одной из гор снег лег так, что я отчетливо увидела очертания кошки. И подумала, что та женщина наверняка её увидела бы то же. А потом, к следующей весне ждала будет ли кошка опять жить на горе. Или снег ляжет совсем по-другому. Чайник отключился и я заварив самую первую, утреннюю и такую желанную чашку с удовольствием вдохнула аромат трав. Прошла и села за стол. Мы договорились с Льдом, что как я буду готова выйти из дома, тогда его и позову. А сам он меня тревожить не будет. Мне надо подумать.

Разумеется, мне очень хотелось выйти во двор, а затем и в лес. Но в чем? Вот эту ночную рубашку и легкий халат, что сейчас на мне, я нашла на подушке предоставленной мне спальни. А вот моя одежда, что сейчас висела в шкафу, была всё же зимней. Да и сапоги вряд ли подойдут для прогулок по каменистому лесу. Конечно, я видела, что туристы ходят по подобным тропам в высоких ботинках, шортах, с палками и зверским выражением лица, этакая "радость через силу". Наверняка это было необходимо и они, за много лет опыта жизни здесь знали, как одеться. Но будь моя воля, я бы хотела сейчас выйти в это утро в платье, красивом бежевом платье в маленьких розочках, похожих на шиповник, что цвел на кусте, который я видела из окна. А на ноги я бы хотела не жуткие ботинки, которые хоть и правильно фиксируют стопу, но жестоко мнут цветы, что в таком изобилии растут среди травы. И даже не босоножки, а туфли на низком ходу, но то же легкие. А на голову - шляпу. Соломенную шляпу с небольшими полями. Тогда я смогу переплести косу, сделав её менее тугой, и заодно она прикроет спину. Вот в этом я бы вышла.

Я прошла в комнату, чтобы убрать постель и открыть окно. И чисто машинально открыла шкаф, чтобы прикинуть, во что я всё же могу одеться, не ходить же по дому в халате. Открыли и замерла. В шкафу висело несколько платьев, стояли легкие туфельки, а сверху, на полке была и шляпа, с широкой лентой по тулье, и искусно сделанными цветами, прикрепленными к ней, как украшение. Я замерла. Вещи были абсолютно новыми, вот даже несколько складочек еще не разошлись. Но откуда? Кто? Кого же ждал Лёд? Меня? Я протянула руку и погладило бежевое платье, что бы тут не происходило, от меня ждут действий. Одевшись, я посмотрелась в высокое зеркало и даже растерялась немного. Я была красивой. Нет, понятно, что я старалась и следила за собой. Но глядя в зеркало всегда находила к чему придраться. А вот сейчас я словно увидела себя со стороны и неожиданно осталась довольна увиденным. Оказалось, бывает и такое.

Я вернулась в дом к обеду, или к тому времени о котором можно так сказать, гуляла по лесным тропинкам "разной сложности", как говорят в буклетах. И сейчас мои руки были заняты букетом полевых цветов с неожиданно открывшейся мне полянки, а в кармане было несколько шишек. Зачем? Да просто так, хоть что-то знакомое в этом Мире. Гуляя по лесу, так неожиданно похожему на лес моего детства, я всё больше приходила к выводу, что Лёд мне врал. Но не просто врал, он умело плёл интригу. Холодно и расчётливо. Да, всё то, что он мне говорил, было правдой. Но правдой разных мужчин и разного времени. Я посмотрела вокруг себя. Очень хотелось найти какой-нибудь блокнот или просто бумагу. Мне лучше думалось, когда я писала. Но ничего подобного не было. Я еще раз обошла дом.

Похоже всё же точка отсчета произошедшего много веков назад была здесь. Не даром Лёд не мог отдать это место. Он говорил, тут была башня и Замок. Но если ничего не сохранилось или специально уничтожено на земле, надо искать под землей. Тут должен быть подвал, а памятуя, что Лёд постоянно был связан с войной, то скорее всего, подземный ход. Лёд сказал, что пока не позову, он не придёт. Я ему не особо верила и поэтому расставила цветы и разложила травы запечатав ими входные двери. Конечно, хозяина входная дверь пропустит всегда. Но я всё больше склонялась к тому, что хозяином этого дома был не Лёд. Как бы мне хотелось поговорить с тем, кто сможет мне помочь понять, что же происходит. Или просто будет собеседником. Говорить сама с собой вслух это всё же не то. Но звать сюда Макса это значит подвергнуть его опасности. Недаром Лёд сказал, что ему еще рано. Я вышла на балкон и то ли на удачу то ли от безысходности тихонько позвала "Ветер"! И чуть не расплакалась от облегчения услышав "Что?" сказанное знакомым, насмешливым голосом.

- Не может быть! - откровенно сказала я и присела на ступеньку, что вела с балкона на зелень травы за домом.

- На меня по-разному реагируют, но такого сногсшибательного эффекта еще не было, - откликнулся Ветер и подошел ко мне. Он подал руку, помогая встать, а я обняла его за шею.

- Я так тебе рада...

- Польщен доверием, - отозвался он, мягко расцепил мои руки и не отпуская их сделал шаг назад, - что случилось и чем могу помочь?

Я удивлённо и даже немного обиженно посмотрела на него, Ветер досадливо поморщился на мою непонятливость и поцеловал мне руки, а потом скептически выгнул бровь:

- Так более понятно, что я очень рад встрече?

- Наверное. Но в чём дело?

- Не надо ЕГО провоцировать, ветер не удержать и ему никто не указ. А гонцов вообще не казнят, - вижу не понимаешь. Тогда так, трудно быть Богом. Особенно живым!

- А это еще почему? - я была удивлена теме.

- А это потому, что когда с тебя статую сделали или нарисовали с соответствующим выражением на лице, то в это изображение и верят! А живой, он чувства испытывает и они меняются. Да и идеальными могут быть только ангелы, да и то, не все.

- Возможно, я кого-то напоминаю Льду, - начала я.

- Скорее, ты ни на кого не похожа из встреченных им ранее. И ему просто нравиться с тобой общаться, но медленно, растягивая удовольствие, так сказать. Ему то спешить некуда. А что бы даже случайно не мешали, сюда поместил. Мертвый лёд - преграда почти для всех. Ты молодец, что именно меня позвала!