Annotation
Шоу должно продолжаться.
Дадов Константин Леонидович
Дадов Константин Леонидович
Играя роль 3
ВМЕСТО ПРОЛОГА.
(пятый).
Открыв глаза, я обнаружил (обнаружила?), что сижу на коврике для медитаций, состоящем из пористого синтетического материала белого цвета, в большом светлом зале округлой формы, вдоль стен которого возвышались гладкие колонны из белого мрамора, своими вершинами подпирающие потолок. Вокруг меня на таких же ковриках одетые в свободные и легкие белые (иногда синие или розовые) штаны и рубашки без застежек, разместились примерно полтора десятка существ, людьми из которых были только шестеро.
"Жизнь - воистину странная штука".
Опустив взгляд на руки, согнутые перед грудью, вижу по-детски маленькие кисти, покрытые бело-серебристой шерсткой. Каждый из четырех пальцев руки или ноги оканчивается подушечкой, в которую втягивается острый коготь...
- Тая, что-то случилось? - Тишину зала умиротворения (помещения, предназначенного для уроков медитаций) нарушил бархатистый и чуть хриплый мужской голос.
Моргнув, с некоторым удивлением осознаю, что высокий человек, одетый в светло-желтую робу, перехваченную белым поясом на уровне талии, буквально материализовавшийся из воздуха в двух шагах передо мной, обращается именно ко мне. На его бледном лице с тонкими и аристократичными чертами с каждой новой секундой моего молчания все явственнее проступало беспокойство.
"Ну и что мне сказать? Хм... А почему бы не правду?".
- Наставник Канн... - Слова мелодичного, будто бы певучего языка давались легко и естественно, разве что по-детски звонкий (писклявый) голос вызывал некоторое недоумение у взрослой личности. - Кажется, я вспомнила свою прошлую жизнь. Несколько жизней.
Эмоции попытались всколыхнуться, где-то в глубине души зародился страх, но привычное усилие воли позволило вернуть спокойствие и ясность разума.
"Даже пребывание несколько десятков лет в черной пустоте в конце концов принесло какую-то пользу. По крайней мере моему "внутреннему покою" теперь может позавидовать любой монах-отшельник".
- Тая, ты не шутишь? - Шао Канн вскинул тонкие черные брови, ярко выделяющиеся на бледном лице, а в его глазах отразилась буря мыслей. - Не шутишь. М-да... и почему это случилось в мою смену?
Меланхолично пожимаю плечами, все же вопрос был риторический и в ответе не нуждался.
Человек сунул руку в карман своей робы, извлек оттуда тонкую пластинку стального цвета, ткнул указательным пальцем свободной руки в поверхность обращенную к себе и стал ждать. Через несколько секунд из миниатюрных динамиков устройства зазвучал приятный женский голос:
- "Мастер Канн, чем могу быть полезна?".
- Рыцарь Лара, передайте Гранд-магистру Йоде, что у нас произошла внештатная ситуация требующая его внимания. - Мужчина пожевал губами и добавил. - Пришлите кого-нибудь в двенадцатый зал умиротворения, чтобы проследить за юнлингами моей группы.
- "А вы...?".
- Сейчас я должен быть рядом с ученицей.
Последние слова человека показались мне очень трогательными, так как в них кроме беспокойства ощущалась еще и искренняя забота.
Примерно через десять минут через один из арочных проходов в помещение для медитаций вошел еще один мастер-наставник, также знакомый мне. Лю Кен был ниже Канна, более грубые черты лица придавали ему суровый и строгий вид, что совершенно не вязалось с веселым блеском темно-синих глаз.
Пока мужчины разговаривали, юнлинги из моей группы бросали на меня любопытные взгляды, словно пытались увидеть какие-то внешние изменения, но вскоре им это наскучило. Так как урок был сорван, многие начали переговариваться между собой, но ко мне никто не приставал с вопросами, так как мое нынешнее перерождение успело получить репутацию нелюдимой чудачки (вероятно это было обусловлено воздействием души).
- Тая, пойдем. - Подойдя на расстояние шага, Шао Канн наклонился и протянул мне руку с раскрытой ладонью.
Спокойно берусь за предложенную руку и поднявшись на ноги (задние лапы?), начинаю шагать рядом с наставником, который благодаря своему высокому росту на фоне моего детского тела выглядел словно живая башня.
За нашими спинами Лю Кен пару раз хлопнул в ладоши, привлекая к себе внимание юнлингов, а когда наконец добился относительной тишины, попытался продолжить прерванный урок.
***
Мой сопровождающий тактично молчал и, неторопливо шагая по длинному широкому коридору с высокими потолками, мягко сжимал мою маленькую ладошку своими пальцами. От мужчины ощутимо веяло спокойствием, умиротворением и заботой, что физически выражалось в ощущении, будто мое тело окутывает теплый пушистый плед, сплетенный из солнечного света (разумеется, никакого золотого сияния меня не окружало).
Белый мраморный пол состоял из шестиугольных плиток, плотно подогнанных друг к другу с такой точностью, которая явно недоступна ни одному живому разумному. На шершавых светло-зеленых стенах выделялись гравюры картин, изображающих дикую природу разных планет, в изредка встречающихся нишах стояли кадки с красивыми пышными цветами, заполняющими окружающее пространство приятными ароматами. Белые осветительные панели на потолке ярко светились ровным белым светом, что почти не оставляло места для теней.
Пару раз мимо нас прошли разумные, одетые в робы песочного цвета; негромко переговариваясь на бибикающем языке, проехали два дроида, похожие на мусорные бачки с единственным "глазом" на корпусе. На меня и наставника порой бросали любопытные взгляды, но с расспросами никто не подходил, предпочитая заниматься своими собственными делами.
Пока появилось относительно свободное время, я решил(а) разобраться со своими воспоминаниями и событиями, предшествовавшими моему новому перерождению. Для того чтобы погрузиться в состояние предбоевого транса, в котором скорость мышления увеличивалась на порядки, а окружающий мир словно бы замедлялся, потребовалось два вдоха и выдоха...
За точку отсчета наверное следует брать мое поражение в поединке с Гарри Поттером (себе-то можно признаться, что это был сокрушительный провал), а также последовавшее за этим заключение в магическую клетку. На то чтобы разрушить куб, похожий на пространственный лабиринт, единственной целью которого являлось удерживание одного заключенного внутри, у меня ушло примерно пять минут, но когда последняя преграда пала, стало очевидно, что проблемы только начинаются.
Бескрайняя черная пустота, где нет ни верха, ни низа, отсутствуют источники света или хотя бы плавающие в пространстве точки опоры, оказалась прекрасной тюрьмой для существа, способного одним ударом пробивать почти любую стену. За ругательства, которые начали вырываться из моего рта в момент осознания своего положения, мне несколько стыдно до сих пор (и не важно, что этого никто не слышал - мастер кунг-фу не имеет права позволять себе подобного).
Шло время, попытки найти выход сменялись периодами сна и медитации, затем чтобы не сойти с ума я начал отрабатывать приемы рукопашного боя и умения управления внутренними энергиями. Благодаря пространственному карману привязанному к душе, у меня имелся огромный запас питательных и почти безвкусных сухих пайков, некоторое количество воды, сменная одежда, разнообразные артефакты производства Куроцучи Маюри, тряпки и разные безделушки...
"Иными словами: "Могло быть и хуже"".
Время шло, одиночество и невозможность встать на твердую поверхность давили все сильнее, память услужливо подкидывала картины из периода моего пребывания заключенным в тюрьме для мастеров кунг-фу. Надежда на то, что меня в конце-концов спасут, полностью исчезла в конце первого субъективного года (да и было ли кому спасать, оставалось тайной за семью печатями).
