— Ну, тогда, Мили, я согласна.

Мили улыбается и делает реверанс, а затем приносит больше дров, чтобы разжечь огонь в камине. После ее ухода я сажусь в кресло, чтобы согреться, и вскоре я слышу шепот и хихиканье в коридоре снаружи. Я пересекаю комнату и прикладываю голову к двери, и слышу приглушенный голос молодой девушки.

— Стучи ты.

— Нет. Ты стучи.

— Нет, Леандра. Ты.

— Руби, ты первая хотела прийти сюда.

Голос первой девушки понижается до шепота:

— Думаете, она действительно страшная?

Я открываю дверь. Две молодые девушки с удивленными лицами быстро выпрямляются и извиняются. У старшей задумчивые, серьезные, зеленые глаза, а у младшей рыжеватые волосы и веснушки. Низ ее платья разорван.

— Привет, — говорит та, что младше, — я принцесса Руби. — Она улыбается, показывая два больших передних зуба.

— Мы сожалеем, что побеспокоили Вас, — говорит старшая. — Я — принцесса Леандра. Я устала останавливать Руби от прихода сюда, но она настояла.

Руби закрывает дверь за собой. — Мы должны быть на уроках, — говорит она заговорщицки. — Но мы не там!

— В самом деле? Тогда почему бы Вам не зайти и не присесть? — я веду их дальше в гостиную и указываю на кресла. Что там Арианна говорила о Леандре и Руби, двух сестер кронпринца? Собаки на обучении, вот как она описала их. В то время, я не восприняла всерьез этих слов. Арианна, сморщенный чернослив, вот кто она, у нее не было ни одного хорошего слова, ни о ком. Но смотря на Леандру и Руби сейчас, ее слова кажутся особенно жестокими. Руби не больше семи, и несправедливо ее или Леандру называть собаками, только потому, что они киринейцы.

— Мы не должны оставаться надолго, — говорит Леандра, нахмурившись, — или у нас будут неприятности.

— Мы слышали, как отец говорил, что вы самая гламурная леди в мире, и если вы выйдите замуж за нашего брата, это принесет много славы Кирении, — восклицает она, шлепая по плюшевой бархатной подушке.

— Тише, Руби! — ругается Леандра. — Он сказал не только это, — уверяет меня она. — Он сказал, что мирное соглашение может быть достигнуто, и что ваш брак с нашим братом спасет множество жизней. — Она декламирует слова, будто заучила их наизусть.

Но они опускают меня на землю, тем не менее. Они напомнили мне, что цель этой помолвки — прекращение войны, которую считают неизбежной. Я также вспоминаю, что обещала лорду Квинлану, что попытаюсь узнать, правда ли король Эзебо серьезно относится к поддержанию мира.

Если они узнают, что я не Вилха, это может сыграть мне на руку, так как не придётся обратиться за помощью к Хранителям.

— Ваш отец доволен минным договором, не так ли? — спрашиваю я Леандру осторожно.

— Конечно, а почему бы ему не быть? — хмурится Леандра.

Руби и Леандра направляются к двери, говоря, что их отец скоро позовет за ней.

После того как они уходят, я делаю несколько глубоких вдохов, готовясь встретиться лицом к лицу с королем.

Глава 32

Вилха

Виктор смотрит на меня. Антон и Джаромил смотрят на меня. Внезапно я понимаю, что я брожу по Коринфу без охраны и вообще без всякой защиты. Если бы солдаты Коринфа зашли сейчас в гостиницу, я бы подбежала к ним с облегчением.

— Я знаю, кто ты, — повторяет Виктор.

— Кто? — я хватаю сумку Элары, готовясь бежать.

— Одна из тех деревенских детей, которые думают, что найдут работу в городе, чтобы прокормить свою семью.

На меня накатывает облегчение, и я ослабляю хватку. — Да, — отвечаю я, отлично осознавая, что Антон и Джаромил все еще слушают. — Я из Тирана, — добавляю я, более чем просто благодарная Лорду Мерсендору за то, что он настаивал на моем изучении географии. Тиран — это деревня как раз на границе Кирении. Как и большинство киренийцев, жители Тирана укорачивают гласные и говорят слегка более формально, что делает их акцент и не киренийским, и не галандрианским.

— Большинство семей достаточно умны и посылают своих сыновей, — продолжил Виктор. — Большинство работ для сыновей.

— А есть ли работа для девушек? — спрашиваю я. Я не хочу сразу врать. Но и правду не скажу.

— Для более крепких. — Он скептически осматривает меня снизу вверх. — Достаточно ли ты сильна, чтобы таскать ящики с рыбой.

Я качаю головой.

— Умеешь ли ты печь хлеб? Смешивать лекарства? Делать сыр или варить эль? — говорит он, пока я продолжаю качать головой. — Так и что ты умеешь делать? — спрашивает он с раздражением.

Что я умею делать? После всех этих лет, когда я чувствовала себя бесполезной в роли принцессы, неспособная ни на что кроме как ослеплять толпы, но не из-за большого ума или красоты, которыми я обладаю, а из-за мистики того, что я принцесса в маске, казалось, что я бесполезна как человек. Узнала ли я что-нибудь стоящее за шестнадцать лет своей жизни? Какие-либо навыки, которыми будут полезны, кроме сидения в стуле.

— Вышивка, — говорю я внезапно. — Я очень хорошо вышиваю.

— Ты имеешь в виду ту причудливую вышивку, которой занимаются благородные девушки? — Казалось, он обдумывает это. — Нечасто у нас такие бывают. — Он встает. — Следуй за мной.

— Я… — я почти говорю ему, что не ищу работу, но после быстрого взгляда на Антона и Джаромила, я решаю подыграть. Я следую за ним к барной стойке, где он берет потускневший серебряный ключ с крючка и протягивает мне.

— Как тебя зовут? — спрашивает он.

— Вил… — я резко останавливаюсь, потому что не могу называть ему свое настоящее имя.

— Вил? Очень странное имя для девушки.

— Я думаю, что мой отец хотел мальчика, — быстро отвечаю я. — Хотя он часто называет меня Вили.

Он кивает. — Приятно познакомиться, Вили. Я — Виктор. — Он начинает подниматься по лестнице за баром и жестом показывает, чтобы я шла за ним.

— Куда мы идем?

— У меня есть комната для тебя. Разумеется, ты заплатишь за нее, когда найдешь работу. — Он останавливается у двери. — Прежде чем я покажу ее тебе, я все-таки хочу, чтобы ты поняла кое-что. Улицы не место для такой девушки как ты. Но и эта гостиница тоже не дворец.

Он останавливается, чтобы я обдумала это, и я не могу отделаться от мысли, что как бы не была ужасна эта гостиница, я сомневаюсь, что меня запрут в ней как пленницу.

— Много сомнительных персонажей приходит сюда, — продолжил он, — и ты должна быть осторожна. Ты поняла?

Я киваю, и он открывает дверь. В комнате стоит кровать, маленький стол, и маленькая прикроватная тумбочка. — Это не много, но сейчас тебе должно хватить. — Он смотрит на меня скептически. — Тебе нужен долгий отдых. Я скажу Джеймсу, чтобы он принес тебе еды. Завтра, я отведу тебя к Галине, чтобы подыскать работу.

— Кто такая Галина? — спрашиваю я.

— Швея, одна из лучших в городе. — Прежде чем уйти, он говорит, чтобы я закрыла за ним дверь. Я так и делаю, а потом ложусь на кровать, тронутая добротой Виктора, и расстроенная тем, что мне придется его разочаровать. Завтра утром, если солдаты не придут за мной, мне придется уйти. У меня есть скала, на которую я должна забраться и жизнь, к которой я должна вернуться.

Глава 33

Элара

Слова — это сила. Слова, сказанные правильным тоном, могут поставить человека на колени. Они могут заставить влюбиться в тебя.

— Говори правильные слова, — однажды сказала мне миссис Огден, — и они принесут тебе то, чего ты хочешь.

И прямо сейчас, как только стража привела меня в главный зал, чтобы меня принял король Эзеро, я хочу только одну вещь: избежать разоблачения и казни.

Я не могу выкинуть из головы слова Леандры:

— Он сказал, что свадьба с нашим братом спасет бессчетное количество жизней…

На момент стены коридора в замке расплываются, и я возвращаюсь на площадь Элеаноры. Я вижу короля Феннрика как раз перед атакой, он обращается к толпе и провозглашает о мирном договоре между Галандрией и Киренией. Я слышу звонкие аплодисменты — такие же счастливые как свадебные колокола — и облегченные крики людей, которые благодарны заключению мира. Просто невероятно сколько надежд лежит на этой свадьбе. Не только счастье Вилхи, но и судьба двух королевств.