Blue Shift

Объект: Барни Калхун

Должность: Офицер Охраны

Место Работы: Исследовательский комплекс 'Черная Меза'

Работодатель: Засекречен

Доступ: Сектор G, уровень 1-3

Обязанности: Обеспечение Безопасности Персонала; собственная безопасность - в последнюю очередь

8 ноября 200*** года

Какой парадокс: человек живет в этом мире, живет и принимает его как должное, и даже не задумывается, кому он обязан за свое пребывание здесь, или почему он все еще здесь, или хотя бы, как прекрасен мир, в котором он живет. И он не думает обо всем этом лишь пока его не забросит куда-нибудь еще. Только там, где-то далеко, можно оценить все, чего ты лишился, все то, что ты имел от рождения, но никогда не ценил, не замечал.

Каждый раз, проезжая здесь, Барни почти не замечал всего вокруг. Бездонное голубое небо, которое можно увидеть, если только высунешься из окна поезда до пояса. Молодой дежурный, картинно вставший на вытяжку перед поднимаемым американским флагом, чем очень смешит своих товарищей, курящих неподалеку. Одинокий коршун, на миг закрывший солнце, который так ничего и не найдет сегодня в этом палящем зное. Окна общежитий, сменяющиеся столиками кафешки, а затем и стенами темного туннеля. Все это плыло мимо окон без стекла.

Калхун уже целых десять минут ехал в монорельсовом поезде в сектор G, к месту его работы в исследовательском комплексе 'Черная Меза'. Ему, как и большинству его товарищей, совсем не нравилась манера поезда ехать медленно, (особенно в те дни, когда ты очень спешишь) и еще при этом читать лекции по безопасности. Как и всегда, когда Калхун зашел в поезд, он сел на сидения для инвалидов. Он делал так всегда, из принципа - ну не было в 'Черной Мезе' инвалидов! Их бы просто сюда бы не наняли. Хотя нет, есть один. Барни не так часто его видел, но он вдруг вспомнил, как видел две недели назад мимоходом какого-то научного сотрудника на инвалидном кресле. Кажется, Ричард Келлер? Наверное, какой-нибудь немощный, но очень ценный профессор-консультант ... Но за все годы работы здесь, Барни тогда в первый раз встретил в 'Черной Мезе' инвалида. И, может, никогда уже больше не встретит. Так что Барни всегда присаживался на самые лучшие места, демонстративно поставив ноги на то место на полу, где было изображение человека в инвалидной коляске. В контрольно-пропускной это уже стало поводом для классических шуток в адрес Барни, но это его ничуть не смущало.

Возможно, сегодня он бы, как и всегда, не стал бы глазеть по сторонам во время поездки, а просто почитал бы газету, но сегодня он заметил, что творятся странные вещи. Он уже миновал два сектора, где видел научных сотрудников, которые ожесточенно, сердито и безрезультатно набирали коды на панелях открытия шлюзов. Калхуна этот факт заинтересовал - здесь еще ни разу не случалось никаких неполадок в аппаратуре. И он стал наблюдать, с тайной надеждой, что все-таки все в порядке. Ведь в этом месте все основано на электронике, и если она даст сбой, никто не сможет отвечать за последствия. Его надежды с каждой минутой рушились - везде, через окна поезда он наблюдал ту же картину...

Но вот уже впереди видна его платформа. Барни встал, потянулся и приготовился выходить. Лениво зевнув - он как всегда не выспался - он глянул на последнюю платформу, которую ему осталось проехать. И вдруг на ней показалась знакомая фигура. Калхун пригляделся и растерянно улыбнулся. Да это же был его хороший приятель - доктор Фриман! И хотя многие ученые здесь заносчиво избегали общения с простецкими охранниками, которые так и изрыгали все особенности аризонского и техасского диалектов, Гордон Фриман был всегда рад обществу Калхуна. Как же частенько они забывали обо всем и сидели за веселыми разговорами в буфете на Уровне 3, попивая холодное пиво...

Но теперь то, что Барни увидел здесь Гордона, могло означать только одно - Фриман сегодня припоздал - ведь никогда раньше они с Барни не пересекались по пути на работу. Догадку охранника подтверждало хмурое лицо Гордона, который нетерпеливо отбивал такт ногой. Калхун чуть высунулся в окно и ободряюще помахал рукой другу. Тот ответил вымученной улыбкой и вялым кивком. Да, видно, у него и впрямь проблемы.

Поезд Калхуна проехал чуть дальше и остановился на нужной платформе. Барни вышел - и поезд автоматически запустился снова и отправился дальше, к новым пассажирам, которые уже ждали его уровнем ниже.

Калхун опасался этого больше всего - дверь отказалась реагировать на его личный пароль. Барни набрал свой пароль на клавиатуре замка - ничего не произошло. Еще раз - тот же результат. Не хватало еще, чтобы он провел полдня здесь, в сыром и холодном туннеле. Калхун принялся молотить кулаком в дверь, и откликнулись на эти призывы довольно быстро:

- Кто бы это ни был, если ты не прекратишь, я выйду и надеру тебе задницу!

- Успокойся, Отис, это я, Калхун. Дверь, похоже, сломалась. Попробуй отпереть ее со своей стороны!

Пока толстяк Отис пытался что-то сделать с дверью, поезд Фримана уже поравнялся с Барни.

- Привет еще раз, Гордон! - приветливо крикнул ученому Калхун. - Что такой кислый? Проблемы?

- Не то слово! - поморщился Фриман и поправил очки, - У меня сегодня эксперимент всей моей жизни - а я опоздал на целый час! Даже чаю не допил - бросился сюда...

- Ничего, друг, - сочувственно сказал ему Барни, - Я тебе могу предложить кое-что получше чая. Сегодня вечерком, как освободимся, приходи в кафешку в Зоне 7- угощу тебя самым отменным пивом.

Гордон вяло улыбнулся и кивнул. Его поезд отъехал дальше и скрылся за поворотом. Барни усмехнулся и тут же сочувственно покачал головой: уж он-то знал, какое у Фримана начальство. Частенько, когда охранника по служебным делам заносило в сектор С, он натыкался на какого-нибудь профессора, который, брызгая слюной, осыпал Гордона проклятиями за малейшую промашку.

Воспоминания недолго владели охранником: дверь все-таки открылась.

- Фу, еле управился! - пропыхтел Отис, вытирая пот. - Сегодня все летит в тартарары: то система полетела, то это, а тут еще и автомат с пончиками сломался! Пора искать другую работу...

- Полегче, Отис, - засмеялся Барни, пожимая руку другу, - Где еще ты найдешь такую зарплату и такие простые поручения? Ты ведь, кажется, говорил, что перед 'Мезой' работал на кондитерском складе?

- Ну еще бы! - горячо подтвердил Отис, - Знаешь, если бы не зарплата, я бы там хоть на всю жизнь остался. Человек с мозгами, такой как я, и на кондитерском складе сделает себе карьеру. Там по крайней мере на меня не ругались непонятными словами пожилые маразматики в халатах, как здесь. А ведь я просто-напросто хотел помочь открыть бутылку...

Калхун едва удержался, чтобы не хихикнуть, когда вспомнил случай, на который так непрозрачно намекал Отис. Позавчера, когда у доктора Ньюэлла, заведующего сектором G, был день рождения, и старик никак не мог открыть бутылку с шампанским, Отис, полный самых бескорыстных стремлений, вызвался помочь. Еще никогда Барни так не смеялся, как тогда. Пробка выбила лампу освещения, повергнув всех во тьму, а поток шампанского окатил Ньюэлла с головы до ног. С этого дня у старика начал дергаться глаз.

- Да забудь ты это! - поспешил подбодрить друга Калхун, - Не вечно же тебе теперь быть дежурным на КПП.

- Ну конечно, не вечно! Наверняка Ньюэлл завтра пошлет меня к своим экспериментальным животным, в качестве куклы. Но ты не робей! - воскликнул Отис и наклонился поближе, - Я этому фрукту тоже сюрприз приготовил. Вот пусть только сегодня купит номер 'Mesa Times', тогда я хотел бы быть рядом с ним, чтобы посмотреть на его лицо...

- Ха! Тебе для полного комплекта осталось только с Магнуссоном поссориться! Ладно, друг, я пошел, а то и так уже припаздываю, - сказал Калхун, стараясь представить, что же такого Отис мог сделать с газетой.