— Если твой сын выживет, то станет светлым вампиром, Владыка, — сказал Вейнхард, взмахом руки останавливая всех и вся в хижине. — Я позволю Райсхарду жениться на нем.

— Если твой сын остановится, то станет темным эльфом, Высший Лорд, — усмехнулся Владыка. — Я позволю Анрисваалю жениться на нем.

— Ты всегда оставляешь за собой последнее слово, светлячок, — тихо-тихо сказал Высший Лорд вампиров и посмотрел светлому эльфу в глаза. — На их месте могли бы быть мы.

— Ты никогда не уступаешь мне даже в мелочи, мышонок, — почти беззвучно ответил погрустневший Владыка. — Мне жаль, что на их месте не мы.

Властители смотрели друг другу в глаза и думали о том, что никогда не поздно исправить старые ошибки и стать счастливыми, а Райс и Анри теряли себя друг в друге и обретали снова, становясь Багровым Солнцем, встающим над горизонтом нового мира, в котором светлые вампиры и темные эльфы жили в мире и согласии целую вечность.

17.01.15

====== Темный Принц ======

Комментарий к Темный Принц Темные эльфы – воины. Светлые эльфы – творцы. И все они гордые, высокомерные и непримиримые, а Таркаэль... Таркаэль – бастард Светлого Владыки. Неправильный во всем. Один-единственный на всем белом свете. Темный Принц.

Пролог

Владыка Белых Чертогов Мирадэль задумчиво смотрел на лежащего перед ним на постели двадцатилетнего светлого эльфа. Люди, что нашли его, притащили сюда и выходили, почтительно ждали снаружи. Удивительно. Как он умудрился выжить после нападения темных эльфов? Мирадэль наклонился и провел рукой по острому уху ребенка. Ах, вон оно что. Невероятно! Три серьги жизни против обычной одной. Ну что же. Пусть живет. Светлый Владыка повернулся к свите.

— Это мой сын, принц Таркаэль. Он моя ошибка, бастард, но при этом моя кровь. Относитесь к нему так, как он сам того заслужит. Я им заниматься не буду, у меня и без него дел по горло.

Часть 1 Плен

Восходит солнце после сна,

Даря любви слова

Течет степной травы река,

Сплетая имена

Но честь твоя ведет тебя,

Эльфийская мечта

Стон сердца, взмах клинка

И больше нет меня

Горит трава, кричит душа,

Сжигая в сердце зло

«Прости меня, люби меня,

Моя душа — Таро»

Густой подлесок чертовски мешал стрелять, но Таркаэль недаром был лучшим лучником Белого Чертога (всего их было не больше десятка, но это не важно, ведь он действительно отлично стрелял), а потому ни одна стрела не пропадала даром. Свита Темного Принца редела на глазах, впрочем, как и отряд Светлых, которых дроу просто-напросто размазывали по поляне. Если бы не Таркаэль, сражение уже давно закончилось бы полным поражением детей Света. Как обычно. Эльф на минуту опустил лук, выискивая свою главную жертву — принца Черного Чертога Энарисадариэля, но его на поляне не оказалось.

— Куда же ты подевался, мерзавец? — забеспокоился светлый. — Мне с тобой лично встречаться не с руки.

— Да что ты говоришь! — властный голос, раздавшийся прямо под ногами сидящего на высоком дереве Таркаэля, едва не уронил его на землю. — А мне так очень даже с руки, лиана недоделанная.

Резкий рывок за щиколотку — и Таркаэль слетел с дерева прямо в растущие внизу кусты шиповника, приземляясь в них лицом и голыми руками.

— Аааааааа!!!

— Какая красота! Так бы и любовался вечность.

Жестокая рука бесцеремонно выдернула Таркаэля из колючек за волосы.

— Ааааааа!!!

— Слабак, — презрительно скривился Энарисадариэль, рассматривая светлого эльфа, стоящего перед ним на коленях.

Совсем еще мальчишка. Принц вздернул его на ноги за какие-то неправильно-белоснежные волосы, едва не свернув шею, и уставился на него в упор. Тонкая вязь замысловатой татуировки за ухом подсказала ему, что светлому только-только исполнилось 250 лет. Совершеннолетие.

— Дааа, твой Владыка совсем из ума выжил, детей на смерть посылать, — усмехнулся темный, пересчитывая пальцем тонкие колечки сережек на хрящике острого уха.

Странно, но их было целых три. Какой, однако, одаренный юноша, а? Даже Энарисадариэль щеголял всего лишь двумя, а он принц! Знать бы еще, какие именно таланты достались этому бледному немощному привидению. Серьги жизни просто так никому не даются. Темный скривился: светлый вывел из строя больше десяти бойцов, каким бы слабаком ни выглядел, и об этом стоило помнить.

— Я не ребенок, мерзавец! — сжал поцарапанные губы Таркаэль и постарался вложить во взгляд максимум презрения.

Ему это удалось лишь отчасти, потому что легенды о прекрасном Темном Принце Энарисадариэле оказались правдой: он был безупречен и ослепительно красив. Теперь Таркаэль прекрасно понимал всех тех, кто сошел от любви к нему с ума, а таких было немало даже среди Светлых. Последней жертвой его красоты стала принцесса Ринакаэль, старшая дочь Владыки Белых Чертогов. Собственно говоря, из-за нее и разразилась война, потому что когда она приехала к Темному Принцу и предложила ему скрепить столетнее перемирие браком, он не слишком вежливо выставил ее из Черных Чертогов. Конечно же, Светлые Темным этого не простили, и вот уже второе столетие эльфы с упорством, достойным лучшего применения, убивали друг друга, а не людей, которые пользовались этой вялотекущей войной и наглели все больше и больше.

Светлые сражались из рук вон плохо и избегали открытых конфликтов, предпочитая устраивать ловушки и засады, желательно без своего в них присутствия. Темные же делали все, чтобы встретиться со Светлыми лицом к лицу, и им это удавалось не так уж и редко. Изобретатели против Воинов. Война шла с переменным успехом и постепенно сходила на нет, в том числе и потому, что и Темные, и Светлые считали себя победителями. Сегодняшняя бойня была из ряда вон. Надо же было нарваться едва ли не единственному боевому подразделению Светлых на кавалькаду самого Темного Принца, Карающего Клинка и прочая, прочая, прочая! Против него у них не было ни единого шанса.

Энарисадариэль на глупую реплику светлого эльфа внимания не обратил, потому что звуки битвы на поляне внезапно стихли. Это было очень странно и подозрительно, так что времени на необычного юнца не осталось. Принц вскинул руку с катаной, чтобы отрубить ему голову, но до его шеи лезвие клинка так и не добралось, потому что холодный ветер Сонной Полуночи пронесся над ними обоими и унес в небытие.

— Спать.

…

Энарисадариэль пришел в себя от жуткого запаха человеческого пота, но показывать это не спешил. Мерное покачивание, скрип колес и пропахшее кровью и потом дерево под спиной подсказало ему, что он лежит внутри повозки, которая медленно ползет по довольно приличной дороге. Тихий стон рядом заставил дроу распахнуть глаза и повернуть голову. Невероятно! Светлый юнец лежал рядом и совершенно точно был жив. Как ему это удалось? Сонная Полуночь — заклинание, которому могли противостоять члены королевских семей или эльфы старше семисот пятидесяти лет. Дроу задумался, перебирая ближайших родственников Владыки Белых Чертогов. Официально у него было только две дочери. Получается, этот светлый эльф — тот самый принц-бастард, который как бы есть, но которого как бы нет? Энарисадариэль ухмыльнулся. Понятно, почему его отправили с отрядом Светлых. Наверное, Владыке Мирадэлю не терпелось от такого ненужного подарка избавиться.

— Пить… — очнулся юнец, поднимая связанные руки к поцарапанному лицу, чтобы проковырять глаза. — Воды…

— Может, вина? Подушку под голову и опахало, а?

— Я бы не отказался, — откашлялся Таркаэль, открывая глаза. Плохо подогнанные доски жуткого короба, в котором он находился, повергли его в ужас. — Что происходит? Где мы?

— Догадайся с трех раз, поганка бледная, — насмешливо отозвался Энарисадариэль, разглядывая светлого повнимательнее. Делать-то все равно было нечего.

По человеческим меркам эльф, конечно же, был красивым, по эльфийским — посредственным. Точнее не так: он был неправильным. Слишком большие глаза и длинные ресницы, нижняя губа чуть полнее положенного, едва заметная горбинка на носу. Тело слишком изящное, плечи всего лишь на десять сантиметров шире бедер, а волосы неестественно белые, как будто седые. Мелочи, незаметные простым смертным, но прекрасно видимые любому эльфу.