— новейший стратегический бомбардировщик, который на начальных стадиях фигурировал как «проникающий бомбардировщик», а впоследствии получил наименование «Стеле».
Горцева арестовали в октябре 1983 года, но после серии интенсивных допросов отпустили. Дальнейшая его судьба неизвестна[192]. Вероятнее всего, о его сотрудничестве с советской разведкой сообщил В. Ветров, (подробнее о нем в главе 16).
Сотрудник советской внешней разведки во Франции А. Зайцев работал по линии «X» и был выслан в 1983 году вместе с 46 коллегами. Среди завербованных им агентов — архивариус Научно-исследовательского центра угледобывающей промышленности П. Герье. Несмотря на короткий срок работы (с 1981 по 30 марта 1983 года), агент передал информацию, которая позволила сэкономить значительную сумму на проведение исследований в области подземной газификации угля[193].
С. Кота, американец индийского происхождения, директор компании «Бостон Групп Компьютер», в период с 1985 по 1990 год передал КГБ данные по новейшим военным технологиям. Был одним из обвиняемых по делу индийских бизнесменов. Второй обвиняемый — индийский бизнесмен А. Прасад. Оба были арестованы 8 сентября 1995 года. По версии следствия А. Прасад в период между 1984—1990 годами снабжал СССР закрытой информацией по программе звездных войн и разработке стратегического бомбардировщика «Стеле». А С. Кота выступал в качестве свидетеля обвинения. Правда, доказать ничего не удалось и А. Прасад был освобожден в зале суда[194].
Инженер Комиссариата по атомной энергии Франции (КАЭ) Ф. Тампервиль передал России с 1989 по 1992 год множество документов, содержащих секреты оборонного значения. По версии следствия, на этом он смог заработать два миллиона франков.
Его завербовал в сентябре 1989 года третий секретарь советского посольства во Франции С. Жмырев. В этой истории не было коммунистического прошлого агента, обиды на начальство или чего-то, что могло бы послужить аргументом, который заставил согласиться со специфичным предложением иностранного шпиона. Все было прозаичнее.
В 1987 году молодой доктор ядерной физики Франсис Тампервиль, дававший частные уроки, познакомился с неким «англичанином» по имени Серж. Новый знакомый проявлял интерес к физике и начал брать уроки у Там-первиля, в ту пору работника Национального научно-технического института ядерной физики (ННТИЯФ). Знакомый стал другом, его интерес к науке явно усиливался, и за небольшую плату — 2—4 тысячи франков — ученый стал приносить пытливому ученику интересующие его документы из своего института. Занятия постепенно переросли в постоянное общение с посещением ресторанов, от чего скромный инженер и, по его собственному признанию, большой гурман отказаться не мог.
Вскоре Тампервиль, как человек вне всяких подозрений, перешел в Управление по военным разработкам КАЭ. Это особо секретное заведение, окруженное забором с колючей проволокой, готовило ядерные испытания на атолле Муруроа (Тихий океан), а потом анализировало их результаты.
Мать Франсиса считала, что здесь и была совершена фатальная ошибка. «Моего сына, известного своими антимилитаристскими взглядами, — заявила она на суде, — нельзя было назначать на столь ответственную должность, тем более в 33 года». Однако молодого, но очень полезного агента приметили в Москве, и говорят, что им занимался тогда даже сам М. С. Горбачев.
В итоге благодаря помощи услужливого француза в руках советской разведки оказались все секретные отчеты о ядерных испытаниях на Муруроа 1970—1978 и 1989— 1991 годов — Тампервиль выносил документы целыми сумками, предварительно отксерокопировав их на работе. Вынеся документы из своего учреждения, ученый превращался в шпиона. Секретные бумаги он клал в пакет с мусором и этот пакет оставлял рядом с мусорным баком в условленном месте. Сигналом того, что «товар прибыл», служила брошенная неподалеку корка от апельсина. Там-первилю оставалось только вернуться через полчаса, чтобы убедиться в том, что «товар принят». О чем неизменно свидетельствовала лежащая вместо пакета пачка от сигарет «Данхилл».
Когда руководство КАЭ в конце концов обнаружило, что виновником исчезновения многих документов является Тампервиль, ему было предложено… уйти с работы. Что тот вскоре и сделал.
Одновременно он воровал в НИТИЯФ… канцелярские принадлежности. Зачем? Украденное он пересылал своей матери, которая жила в одной из французских провинций и держала небольшой магазинчик канцтоваров[195].
В сентябре 1991 года «англичанин» Серж познакомил Тампервиля со своим преемником, «шведом» с французским именем Рене. Естественно, он тоже был офицером КГБ и официально работал третьим секретарем представительства СССР при ЮНЕСКО, настоящее имя «шведа» — В. Макаров. Ему Тампервиль недорого (по 1000 франков) продавал оставшиеся секретные документы.
Кто знает, сколько бы еще продолжался этот бизнес, только в августе 1992 года попросивший политического убежища полковник СВР В. Ощенко выдал бывшего физика англичанам. Те по-соседски поделились информацией со своими французскими коллегами из контрразведки, которые немедленно арестовали Тампервиля.
Следствие по делу 40-летнего Тампервиля продолжалось 5 лет, и все это время он провел в парижской тюрьме Санте. В октябре 1997 года Парижский суд приговорил Ф. Тампервиля к 9 годам тюрьмы за шпионаж в пользу СССР и России.
По словам представителей контрразведки, они располагают данными о том, что Тампервиль получил от КГБ-СВР гонораров на 2 миллиона франков, хотя доказательства этого в деле отсутствуют. Подсудимый настаивал на том, что получил за все годы лишь 160 тысяч франков. Его адвокаты утверждали, что их подопечный не руководствовался никакими политическими мотивами, а деньги ему были нужны для создания собственной научной школы. Суд, как явствует из приговора, с доводами защиты согласился лишь частично и приговорил Ф. Тампервиля к 9 годам заключения вместо 15, на которых настаивал прокурор.
Неужели на него повлияли наивные объяснения и аргументы обвиняемого? Тампервиль оправдывался и тем, что советские агенты угрожали жизни его семьи, состоящей из мамы и бабушки, и тем, что он вообще не знал, с кем имел дело. Но все же свои 2 миллиона франков за услуги, оказанные КГБ, он получил. Правда, вложил их не совсем обычно — в создание собственной физико-химической школы, открыть которую ему так и не удалось.
Суд вспомнил и то, что на службе Тампервиль был замечен в мелких кражах — от блокнотов до карандашей, которые он отправлял матери.
Так что ни на «шпиона века», ни даже на «шпиона десятилетия» Тампервиль явно не тянет. Кто же он? Клептоман? Человек, одержимый деньгами? Французский Де-точкин, ворующий и продающий секреты не просто для собственного обогащения, а ради любимого дела — преподавания точных наук — и столь же любимой матери, у которой Франсис — единственный сын, воспитанный без отца?
Суд, скорее всего, склонился к последней версии, вынеся относительно мягкий вердикт. Впрочем, не исключено и то, что на приговор повлияло поведение собственных, французских, спецслужб, передавших дело Тампервиля в суд, но не подкрепивших его достаточным количеством документов под тем предлогом, что многие из них несут на себе гриф «совершенно секретно», а значит, не могут быть предъявлены присяжным и собравшейся в парижском Дворце правосудия публике[196].
10 января 1998 года Ф. Тампервиль вышел на свободу. Его срок был сокращен по представлению тюремной администрации, отметившей «примерное поведение» заключенного, и с учетом пяти лет предварительного заключения.
Несколько агентов КГБ активно работали по линии научно-технической разведки в Израиле. Самый высокопоставленный информатор Кремля М. Клинберг занимал пост директора сверхсекретного Биологического института в городе Нес-Цион в 16 километрах к югу от Тель-Авива. Этот институт был связан с работами в области химического и биологического оружия. Аналитики американской разведки считают, что Израиль, по крайней мере, создал оборонительный потенциал против химического и биологического оружия, имевшегося на вооружении ряда арабских стран, — запасы вакцин и способность контролировать воздушный и водный бассейны в случае применения противником этих видов оружия[197]. В 1982 году М. Клинберга арестовали и приговорили к 20 годам тюремного заключения «за передачу секретов странам Восточного блока, в частности СССР».
