Вальера с улыбкой смотрела на старшего сына, который восторженно размахивал руками, рассказывая, какая она – тьерина. Вот такая, и этакая, и еще нежная, и восторженная, и одухотворенная, и…
А что вы хотите? Первая любовь – такая штука. Критическое восприятие объекта стирается начисто, а эмоции брызжут фонтаном. Тут главное уклониться вовремя, чтобы… не забрызгало начисто. Поэтому Вальера выслушивала сына вполуха, пока не…
– …предложение…
– Луис?
– Мам, ты думаешь, она мне откажет? Но я все-таки хоть и бастард, но признанный, и тьер…
Вальера только вздохнула.
Ну да, признанный. Такое тоже бывало.
Когда по каким-то причинам законных наследников в роду не оставалось, а у Эттана их быть не могло, глава семьи мог признать ребенка со стороны. Часто своего бастарда.
Окружающие все понимали, но закрывали глаза на мелкие неувязки. Разве можно усомниться в слове благородного тьера?
Ни за что!
Луис был полноправным тьером, просто по негласному табелю о рангах стоял чуть ниже законных детей. Да и Велора не крестьянка, а вполне себе тьерина из старинного рода, это тоже имело значение. Но – брак?
– Милый, а что скажет твой отец?
Луис мигом спустился с небес на землю.
– Эм-м-м… мам, а почему он должен быть против? Он же не хочет для меня карьеры в Храме Ардена?
– Нет. Эту участь он планирует для Родригу, а для тебя только военная карьера.
– И чем моей карьере помешает красивая и умная жена?
Вот насчет красивой Вальера не спорила, а умная…
Тьерина Велора была просто очередной молодой дурочкой, главным достоинством которой являлась красота. Выставить ее на брачном базаре у родителей денег хватило, а вот заинтересовать мужа чем-то еще, например приданым, уже нет. Оставалось надеяться на удачу, а пока все щенки Тавальена пребывали в восторге от златовласой красотки. Сама Вальера гордилась своими смоляными локонами без единой седой ниточки (ну, может, и была парочка, но кто поспорит с пинцетом?), но признавала, что среди черноволосых, в большинстве своем тавальенцев, тьерина выглядит весьма эффектно. Да и вообще у лиардцев склонность к светловолосым красоткам. Вот жертвой этой склонности и пал Луис.
Но вслух Вальера ничего подобного не произнесла. Наоборот.
– Луис милый, это надо обсудить с отцом.
– Мам, но ты же…
– Хорошо, я поговорю с ним. Но ты сам понимаешь, что ничего обещать я не могу.
Луис послушно кивает.
Вальера смотрит на сына, глаза которого горят первой щенячьей любовью, и грустно вздыхает.
Если она хоть немного знает Эттана (еще бы ей не знать за столько лет-то), Луиса ждет жестокое разочарование. Эттан твердо уверен, что у детей должны быть только его интересы. Что дети вообще рождены для того, чтобы проводить его волю в жизнь. А любовь?.. Жена?..
Нет, что-то подсказывало Вальере, что у Эттана на сына другие планы. Близкая свадьба там вряд ли значится, тем более на красивой бесприданнице…
Но Эттан умудряется в очередной раз удивить и жену, и сына. Он абсолютно спокойно дает разрешение на брак Луиса. Мол, хочешь – женись, коли согласятся. И окрыленный мальчишка с головой кидается в любовь.
Тьерина Велора, поначалу с недоверием глядящая на поклонника, постепенно смягчается, начинает принимать его знаки внимания, потом соглашается на брак…
Вальера вытирает слезинки, глядя на стоящего в храме сына. Высокого, красивого, и рядом с ним очаровательная тьерина в голубом, нежная, словно лепесток незабудки…
Целый месяц молодые были счастливы. Или даже два?
А потом Луис пришел домой в неурочное время. Так вышло: отец дал ему задание, но не рассчитал время, и Луис решил забежать к жене, а потом уже…
Лучше бы не забегал.
Велора оказалась дома не одна. И даже в постели не одна, а с его отцом. Счастье, что у Луиса хватило ума не вламываться с криком, решил сюрприз устроить…
Так и стоял под окном дурак дураком, зато с букетом, а в комнате ворковали двое.
Эттан рассказывал, как мечтал о своей очаровательной Велоре, а та отвечала, что полностью отдает себя в руки любимого. Ворковали, как голуби…
А Луис и замужество?
Ну… а как им еще можно было жить вместе? Хоть семья Велоры и была бедна, но связей там хватало, могли и Эттану определенные неприятности доставить. Уж шум бы точно на весь Тавальен пошел, а к чему будущему предстоящему, а то и Преотцу, такие пятна на репутации?
А тут все шито-крыто.
Замужем дочка, счастлива – и ладно. А что ребенок может быть не от мужа, даже скорее всего не от мужа, Велора была почти уверена…
Цветы Луис искрошил в мелкие лохмотья.
Поручение отца выполнил.
А потом пришел к матери и напился в ее покоях так, что обо всем проговорился Вальере.
И та снова промолчала.
* * *
Второй раз Луис напился, когда его супруга умерла родами. Вальера боролась за ее жизнь до последнего, но спасти женщину не удалось. Ребенок тоже родился мертвым.
Луис не знал подробностей, да и не рвался их узнать. Ему было просто плохо и тошно.
А легко ли это – подозревать мать в убийстве своей супруги и ребенка?
Тессани… старый, очень старый род. И знаний у них много.
Луис никогда не спрашивал, Вальера никогда не рассказывала, но той ночью он напился в хлам, а проснувшись, обнаружил себя в постели у Клио. И… разрыдался.
От бессилия, слабости, боли…
Клио оказалась мудрой и доброй женщиной, она ничего не спрашивала, она просто напоила Луиса вином, утешила, как могла (да, и это – тоже метод утешения, кому что помогает), и рассказала о себе.
История Клио была проста до боли.
Деревенская девушка, богатый тьер, содержанка, ребенок, улица, проститутка… Дальше следовали пункты «канава» и «помойка», но пока Клио еще держалась. Сначала продала все подарки покровителя, потом продавала себя, потому что больше продать было нечего, посылала деньги фермеру, у которого жил ее сын…
Кто-то мог бы и осудить. Но не Луис, который всего сутки назад держал на руках трупик младенца. Только не он.
Так вот мальчишки и становятся взрослыми. Было ему тогда семнадцать, а стало…
Он не стал брать Клио на содержание. Он просто помог ей, как мог. Дал денег, предложил устроить швеей или служанкой, но Клио ничего не умела. Только продавать себя. И предпочитала это делать по высшей ставке.
Так и появился небольшой элитный бордельчик «У Клио», в котором не брезговали подработать и тьерины. Спокойствие, анонимность, высокое качество обслуживания – Клио отлично знала, кого надо брать на работу, а кого не надо, Луис поговорил с отцом, и Эттан ожидаемо заинтересовался. Побеседовал с Клио, помог деньгами, Луис обеспечил охрану – и бордель заработал. И приобрел за десять лет определенную известность.
Неудивительно, что предстоящий Тинур оказался именно здесь.
Бордель был незаменим для сбора компромата, сведений, а иногда и для таких своеобразных дел.
Вернувшаяся Клио с укором посмотрела на Луиса.
– Ты уверен?..
– Да. Вполне. Обещаю.
Женщина вздохнула и покорилась.
Собственно, а кто ей этот предстоящий? Ни сват ни брат…
Где они все были, когда она подыхала с голоду, когда себя продавала, чтобы на молоко ребенку заработать, когда под любого ложилась, воровала, пару раз и трупы обирать приходилось?
Что-то Храм Ардена ей тогда не помог! Только что блудницей честили и вслед плевали! И никто, никто руки не протянул, просто пользовались и шли по своим делам!
Сколько раз Клио молилась за Луиса, сколько раз благословляла тот момент, когда подобрала в таверне прилично одетого мальчишку в надежде на поживу, даже с рыжей Мег сцепиться пришлось… где сейчас та Мег? Давно уж померла от чахотки…
А она жива!
И сын ее жив, сейчас в Тавальене, в лавке у купца: пока бегает по всякой надобности, а там и приказчиком станет, выучится, свое дело откроет…
Отравить кого-то по приказу Луиса?!
Да она б и лично яд в глотку предстоящему влила, не поморщилась. Экая мелочь. Но показывать свое отношение Луису она не собиралась. Просто старший из сыновей Эттана Даверта всегда найдет у нее и помощь, и защиту, и поддержку, как бы смешно это ни звучало.
