- Скучно, Яр,- Маруся снова сидела напротив, подперев подбородок ладонью.

- Зато у меня весело.

А потом он не отпустил её в спальню.

- Посиди со мной. Завтра суббота - выспимся.

- Да запросто, если ты ещё не наговорился на этих своих совещаниях,- она устроилась в мягких подушках одного из диванов, поставила рядом опостылевшие костыли и спрятала лицо в тень от света торшера.

Яр согревал в ладони бокал с коньяком.

- Ты мне не всё сказала. Есть ещё что-то,- начал он.

- Я тебе правду сказала.

- Не всю. Почему ты соврала? Чего испугалась?

- Ну... скелеты в шкафу и всё такое

- Мне плевать на ваши скелеты, Маша, ты обещала не врать. Говори.

Она долго смотрела на него. Внешне отстранён, но глаза...Удивится?

- Хорошо. Ирбицкая Алла тебе знакома?

Отстранённость, как рукой сняло. Яр нахмурился и сделал маленький глоток из бокала.

- Предположим.

- Она моя тётка по матери. Не родной.

- И какое это имеет отношение к тебе?

- Скажем так: я перестраховалась. Слышала твою фамилию от неё, нуууууу... вы вроде любовники?

Он молчал. Она кивнула.

- Вдруг вы в курсе дел друг друга, а у неё племянница пропала... Я решила, что ей ни к чему знать ... мммм ...о твоих странных способах знакомства с девушками.

Яр хмыкнул.

- А ко мне в дом проситься?

- Я думала, что ты меня в квартире поселишь, а сам - за реку,- попыталась оправдаться.

- Считай, что поверил.

- Алла очень ревнивая, поэтому хоть у кошки и девять жизней, но одной то уже нет. Плюс скелеты.... Одно к одному. Можешь гордиться собой: ты выпотрошил меня всю. Все мои тайны.

- Так уж и все?- он кинул на Марью ехидный взгляд.

- Не скажешь ей, что я у тебя сейчас?

- Мы расстались.

- Аллилуйя!- вырвалось у неё. - А то: ты и Алла! Немыслимо. После той шикарной блондинки.

- Что ты делала в моём кабинете?- острый проницательный взгляд и колючие интонации в голосе вполне однозначно прочертили границы его гостеприимства.

- Сказал бы сразу: "Туда нельзя". А то: "Осмотрись". Я и осмотрелась. Вот книгу взяла из шкафа. Нельзя было?

Яр долго молчал, а потом изрёк совсем не в тему:

- Я коляску тебе заказал. Завтра привезут.

- Жаль, я хотела второй этаж обследовать.

Поняв, что настроение "поболтать" у хозяина дома пропало окончательно, Маша предпочла оставить их втроём: коньяк, Яр и его задумчивость; разделась в темноте и какое-то время постояла у окна спальни. Полнолуние.

" На небесах печальная луна

Встречается с весёлою зарёю.

Одна горит, другая холодна,

Заря блестит невестой молодою..."

Вспомнила она Пушкина под настроение, навеянное "Барышней-крестьянкой". Стихи в Машиной голове приживались чуть не с первого прочтения, а бабушка была учительницей русского языка и литературы. Зари не было ещё и в помине. Пора спать. Задёрнуты шторы. Комната погрузилась в полную темноту.

***

Яна. Серёгин зашёл в кабинет и взял в руки знакомое фото. Уже не больно. Тут ещё она его любит и принадлежит только ему. Обворожительная Яна. Все головы поворачивались, когда она проходила мимо. Гордая, яркая, талантливая - она превосходно пела и весьма неплохо рисовала. До сих пор папка с её пейзажами, натюрмортами и прозрачными акварелями хранилась в шкафу одной из гостевых комнат. Почему он не избавился от всего, что напоминало о ней? Не затолкал на самую дальнюю полку эту фотографию?

Бокал с коньяком опустел и снова наполнился. Яр опустился в уютное кресло.

Сначала была неистребимая ничем потребностью хоть как-то чувствовать её присутствие рядом. Потом ... потом ...это было своеобразной местью другу, который снова начал появляться здесь. Потом Яр привык. И оставил фото, как дань тем чувствам, которые он испытывал когда-то к этой женщине. Серёгин вспомнил, как она стояла перед ним, сжав кулачки, и повторяла дрожащим голосом:

- Прости, меня, Яр. Прости. Это было какое-то наваждение. Я не устояла. Прости...

Он не смог простить.

Рамка поставлена на место. Пусть стоит. Как предупреждение, как напоминание: насколько женщина может быть лживой. Как она могла предать его любовь? И с кем? С лучшим другом! Оттого, возможно, он отозвался на Марусину историю.

Яр вздохнул и отправился спать, а ноги сами принесли его в спальню. Он разделся, сбросил одежду в кресло и рухнул прямо на одеяло - жарко.

***

Маша слышала шаги, но не смела оглянуться. Кровать с противоположной стороны приняла тяжёлое тело.

Она осторожно повернула голову: "Яр! Голый! На кровати рядом! Спит!"

Надо было срочно что-то делать. "Встать и уйти наверх или в гостиную? Или притихнуть мышкой и сделать вид, что ничего не случилось? А что случилось? Девичья честь не подвергается опасности. А хоть бы и так.... " Стыдно, Маша".

Маруся пошевелилась. Попробовала осторожно спустить ноги на прикроватный круглый коврик. Подтащила к себе костыли. Чёртов гипс стукнул о паркет, когда она начала обходить кровать. "Тише",- приказала себе. Отчего-то стало неловко от того, что голова сама поворачивается в сторону постели. Совсем даже не маленькое тело раскинулось справа. Красивый. Света ночника было достаточно, чтобы найти выход. Тихо прикрылась дверь, и Маша поплелась, стараясь не шуметь к лестнице. Подъём занял целую вечность. Но "умный дом" сразу осветил коридор, как только она ступила на верхнюю ступеньку. Гостевая. Постель застелена.

Маруся спала. Плыла в море, раздвигая перед собой ласковое море. Вода пахла арбузом, а солнце, отражаясь от поверхности воды, слепило глаза, но ей было хорошо. Ещё гребок. Ещё. Маша перевернулась на спину и стала смотреть в небо. Оно было голубое- голубое. А море качает и приговаривает:

- Маша! Маша!.... Маруся, твою мать, ты где?- крик откуда-то издалека.

Мужской тревожный голос буквально выволок Марью из моря. Она вздрогнула. Мало того, что пришлось ждать его ночью, потом оправдываться, потом переться по лестнице наверх, так и утром поспать не даёт!

- Что?!!!!- крикнула недовольно. Но громкость её голоса не шла ни в какое сравнение с его ором

- Машка, ты где?

- Здесь я!!!- ну что пристал?

Пришлось спускаться с постели и кое-как двигаться навстречу, потому что её явно не слышали, тем более из-за закрытой двери.

- Ну чё ты кричишь, Яр?

Недовольное существо с всклокоченными волосами и на костылях двигалось по коридору навстречу Серёгину.

- Ты почему сбежала ?

- Я не привыкла спать с посторонними голыми мужиками в одной постели.

- Я не посторонний,- Яр немного отодвинулся в сторону, давая ей пройти.

- Голый зато,- ворчливо.

- Я всегда сплю голый.

- Ага. Один не сплю?- поддела его Марья.... и, засмотревшись на скалящегося Яра, оступилась костылём мимо ступеньки и покатилась с воплями вниз. Хорошо, что пол гостиной оказался недалеко.

- Машка....- Яр в тревоге опустился рядом. На нём из одежды только чёрные шёлковые штаны от пижамы, золотая цепь на шее и татуировка волка на правом плече.

- Семь...- всхлипнула.

- Что семь?

- Семь жизней осталось, - и она неожиданно для обоих заревела.

А Ярослав смотрел в растерянности.

- Тебе больно? Где, Маш? - начал ощупывать её всю: ноги, руки, голову, спину, грудь...

- Пошёл к чёрту,- она оттолкнула его и села. Всхлипнула в последний раз, вытерла слёзы ладошками,- пошёл к чёрту, Серёгин,- повторила она,- всё из-за тебя!

- Где болит? Сейчас быстренько позвоню Игорю Семёновичу, и поедем в клинику, сделаем рентген,- суетился Ярослав, после того, как притащил Машу в гостиную и усадил на диван.

- Хватит меня просвечивать! Не дам!

- Ты свалилась с лестницы! Вдруг снова трещина где-нибудь?

- Вот я и спрашиваю: ты меня укокошить хочешь? С первого раза не получилось, решил со второго?

- А кто тебя гнал наверх? Попёрлась на костылях. С голыми мужиками она не спит? А с какими спишь? С одетыми? Нечего тут из себя недотрогу строить!!- заорал Яр в ответ.