Имена изменены, образы собирательные

Тетка в трико

После концерта к нам с Сашей подошла наша старинная знакомая с малышом на руках. Рядом с ней широко улыбалась женщина средних лет с пучком соломенных волос на макушке. Вся такая белая, полная, как булка, тетка выглядела уж слишком по-домашнему: в своей растянутой майке да коротких штанишках на резинках под коленями. У нас все же концерт, на минуточку…

Да ладно, чего мы хотим: мы же в Таиланде, и музыкальная школа у нас тайская! На острове царит простота нравов.

– Привет, дорогие! Вот, взгляните на мое чадо, – Лена чмокнула кроху, сидевшего у нее на руках, – Решила прививать ему чувство прекрасного. А это Юля, наша няня. Хочу вас познакомить. Между прочим, она тоже музыкант.

– Правда? – приятно удивилась я.

– Я альтистка, – радостно кивнув, блондинка затараторила: – Ребята, как я рада встретить коллег-музыкантов! У меня аж на душе стало так тепло. Какой замечательный концерт, спасибо вам за все!

– А на скрипке можете учить? – во мне проснулся менеджер.

В тропиках страшный дефицит учителей музыки, если что.

– Конечно!! – закричала женщина.

– Инструмент с собой? Я имею в виду, на острове?

– Да!!! – заорала она.

– Тогда приходите к нам работать, – пригласила я.

– Завтра, завтра же приду! – блондинка аж захлопала в ладоши.

Несчастный случай на гастролях

Тетка действительно приперлась с альтом в музыкалку с утра пораньше.

Несмотря на звукоизоляцию, резкие фальшивые звуки из закрытого кабинета разносились по всем трем этажам, вызывая у нас недоуменное разочарование.

“Да уж, давненько не брала она в руки шашек”, – морщились мы, как от зубной боли.

Однако за чаем Юля поделилась с нами уважительной причиной столь разительной потери формы, поведав историю своей жизни.

…Итак, после окончания Центральной музыкальной специальной школы-десятилетки юная московская альтистка, одержав победу на международном конкурсе молодых исполнителей на струнно-смычковых инструментах, продолжила учебу в консерватории. В Юношеском симфоническом оркестре ее даже назначили концертмейстером альтов. Все вроде бы так удачно складывалось.

Но случилась беда. На гастролях в Японии автобус с оркестрантами упал с хай-вея…

– Я очнулась уже в Склифе, – повествовала Юля. – Первое, что я спросила, – где мой инструмент? Что вы думаете, – мой чудесный итальянский мастеровой альт разбился вдребезги…

Все было гораздо хуже. У Юли все руки оказались изрезаны битым стеклом, при этом были задеты важные мышцы и сухожилия. Врачи кое-как вытащили все осколки, но о профессиональной карьере для Юли теперь не могло быть и речи. Консерваторию пришлось оставить и перевестись в педагогический институт, на музыкальное отделение. Со временем шрамы зажили, но чувствительность пальцев долго не восстанавливалась. Прошло немало времени, пока Юля смогла удерживать в руках альт. Теперь ей пришлось заниматься на своем запасном, фабричном инструменте.

…Мы чуть ли не рыдали, погружаясь в этот триллер. Просто какой-то злой рок…

– С нашими я не общаюсь, слишком тяжелые у нас общие воспоминания. Девочки еще как-то нашли себя, выйдя замуж, детей нарожали, а парни сломались, кто спился, кто скололся. Некоторых уже нет в живых.

– А ты-то сама как с этим справилась?

– Я занялась бизнесом, – открыла в Москве несколько детских садиков. Завелись деньги. Замуж вышла.

Вроде как жизнь наладилась, так замужество оказалось неудачным. Избалованный большими деньгами, заработанными Юлей, муж оказывался работать. Сидел дома, – типа домохозяин.

– И чем он занимался целыми днями?

– Пил да играл в компьютерные игры с танками. Я приходила домой, ругалась, а он: не ори на меня – я командир танковой дивизии!

Все это было в прошлой жизни. Бизнес давно прогорел, с супругом Юля развелась.

– А как ты попала на Самуи?

– О, это отдельная история… Год назад приехала отдохнуть с друзьями, но попала в катастрофу, когда ехала на моторбайке.

Как много у нас общего! Несколько лет назад Сашино знакомство с островом тоже началось с госпиталя, и тоже после аварии на моторбайке.

Юля показала нам свою ногу, неестественно утолщенную в лодыжке:

– Вот видите, кости неправильно срослись, и доктор не хочет убирать металлический штырь. А железка мешает ходить, и суставы болят. Не знаю, что делать. Хорошо хоть, вес сбросила, а то пока передвигалась в инвалидной коляске, набрала девяносто килограмм. Короче, зависла я тут без денег, без работы, с больной ногой… И в Россию не могу вернуться.

– Почему?

– Потому что мой муж, пока мы жили вместе, повесил на меня кредитов общей суммой тыщ на семьсот. Банк требует деньги не с него, а с меня, и я теперь в розыске. Как раз сейчас у меня пытаются через суд отжать квартиру за долги. Слава Богу, что родители в ней прописаны, а то бы быстро отобрали. А бывший мой исчез в неизвестном направлении.

Ого…

Нет, ну за что одному человеку столько счастья… Бывает же.

– Спасибо Лене, взяла меня к себе няней, иногда рекомендует своим подругам.

– Сколько они тебе платят?

– Сто бат в час.

– Ничего себе: пять старушек рупь… Это очень мало, Юля.

– Я знаю, но пока ничего другого на примете нет…

– В нашей школе тоже платят мало, но все-таки это не сто, а триста бат за урок, за тот же час.

– Да это просто счастье для меня, – воскликнула Юля. – Даже не в деньгах дело: я хоть снова почувствую себя человеком, музыкантом.

Скрипка, увы, не самый распространенный инструмент на тропическом острове. Найти Юле учеников – задача непростая, но надо же что-то делать.

– Давай для начала выучим с тобой дуэтом какой-нибудь хит, – ты на альте, а на фортепиано, – и запишем видео, – предложила я.

– Я с радостью, – живо откликнулась Юля.

Поразмыслив, мы выбрали итальянскую песню “Вернись в Сорренто”.

Пакостная подружка

Неприятности стаями бродили за Юлей по пятам.

У арендованного ей моторбайка вдруг на ходу отказали тормоза, и Юля снова чуть не попала в передрягу, на сей раз легко отделавшись синяком, – правда, заплатив за ремонт несколько тысяч бат.

А еще Юля осталась без жилья. Раньше она снимала, можно сказать, диванчик на веранде где-то в тьмутаракани. Но отношения с хозяйкой дома, молодой девицей с Украины, в последнее время испортились.

Мы срочно подыскали ей недорогое жилье рядом с нашим домиком. Хозяйка запросила совсем низкую цену за аренду, при условии, что Юля заплатит сразу за полгода. Нам пришлось занять ей денег, зато хоть одну из проблем закрыли. Юля быстро перетащила в новое жилье свой нехитрый скарб, и мы стали соседями.

До пляжа две минуты ходьбы. Мы регулярно ходили купаться вместе. Юля на глазах стройнела, и даже опухоль на голеностопе опала.

Итальянскую песню мы таки добили, и Саша записал нас на видео. Не сказать, что вышло классно, но лиха беда начало.

Отдельной задачей стояло принарядить Юлю для записи, ведь она одевалась примерно как на субботник. Притащив из дома каких-то кофт, юбок, мы с певицей Аней сообща соорудили для Юли нечто пристойное.

– …Не поверите, папа плакал, когда смотрел наш ролик на Ютубе, – поделилась она с нами. – Я так счастлив, говорит, что снова играешь. Уж как я рада, вы даже не представляете!

Выложив видео в сетях, в первый же день я напоролась на странный комментарий от некоей Оксаны Петренко. Она обращалась к Юле:

“Ты уже и там всем мозги запудрила? И что ты им наврала на этот раз: что ты москвичка с высшим музыкальным? А сама кое-как закончила училище в каком-то подмосковном Мухосранске!”

Пока понятно только одно: Юлю обвиняют во лжи. Сразу вспомнилось про дым без огня… Все эти ее невероятные истории, давящие на гниль… Что-то здесь не так…