Хелен подняла руки, чтобы потереть пульсирующие виски, надеясь, что у неё не начнётся ещё одна мигрень.

– Разве мы не можем просто сказать, что я скомпрометирована? Девону придётся принять мои слова на веру.

Мистер Уинтерборн покачал головой ещё до того, как она успела закончить вопрос.

– Мне нужен задаток. Именно так скрепляются сделки в бизнесе.

– Но у нас же не бизнес-переговоры, – запротестовала Хелен.

Он оставался непреклонным:

– Я хочу гарантий на случай, если ты передумаешь до свадьбы.

– Я так не поступлю. Разве вы мне не доверяете?

– Доверяю. Но буду доверять ещё больше после того как мы переспим. 

Этот мужчина просто невозможен. Хелен судорожно пыталась найти другое решение, какие-то способы возразить ему. Но чувствовала, что с каждой проходящей секундой он становится всё более несговорчивым.

– Это всё ваша уязвлённая гордость, – сказала она возмущённо. – Вы были обижены и сердиты, потому что думали, что я вас отвергла, и теперь хотите наказать меня, хоть в этом не было моей вины.

– Наказание? – Рис насмешливо приподнял брови. – Не прошло и пяти минут с того момента, как ты с энтузиазмом отвечала на мои поцелуи.

– Ваше предложение подразумевает больше, чем поцелуи.

– Это не предложение, – сообщил он будничным тоном. – Это ультиматум.

Хелен уставилась на него, не веря собственным ушам.

Единственный возможный выбор – отказаться. Однажды она встретит подходящего мужчину, которого одобрит её семья. Представителя поместного дворянства, мягкого и сдержанного, с очень высоким лбом. Он будет ожидать от неё, что она примет его мнение и желания, как свои собственные. Жизнь Хелен будет распланирована за неё, каждый год похож на предыдущий.

С другой стороны, если она выйдет за Уинтерборна…

Ещё так много всего, связанного с ним, она  не понимала. Чего ожидают от женщины, чей муж является владельцем самого большого универмага в мире? С какими людьми она будет водить знакомства, и какими занятиями будут заполнены её дни? А сам Уинтерборн, который выглядит как человек, успевший не раз поссориться с окружающим миром, и ничего не прощающий… как это будет, жить в качестве его жены? Его мир такой огромный, что она запросто в нём потеряется.

Заметив, что он пристально за ней наблюдает, внимательно следя за каждым нюансом её выражения лица, Хелен повернулась к нему спиной. Перед ней находились ряды книг: каталоги, справочники, бухгалтерские книги. Но ниже, между рядами практичной литературы, она увидела коллекцию книг, которые, как оказалось, имели ботанические названия. Она моргнула и присмотрелась к ним ближе: Бромелии; Краткий курс содержания теплиц; Виды и сорта орхидей: перечень известных орхидей; Выращивание орхидей.

Эти книги не могли оказаться в его кабинете случайно.

Выращивание орхидей стало главным увлечением и хобби Хелен, после того как её мать умерла пять лет назад, оставив коллекцию порядка двухсот горшков орхидей. Поскольку никто другой в семье не был расположен ухаживать за ними, Хелен взяла это на себя. Орхидеи были требовательными, капризными растениями, каждая со своим собственным характером. Вначале Хелен не получала никакого удовольствия от взваленной на себя обязанности, но через какое-то время она целиком посвятила себя орхидеям.

Как она однажды сказала Кэтлин: "Иногда нужно полюбить что-то ещё до того, как оно станет привлекательным".

Кончиком пальца она нерешительно прикоснулась к позолоченному корешку книги, обводя контур расписанного вручную цветка.

– Когда вы приобрели эти книги? – спросила Хелен.

Голос мистера Уинтерборна прозвучал совсем рядом позади неё:

– После того, как вы дали мне орхидею, мне было необходимо знать, как за ней ухаживать.

Несколько недель назад он пришёл на ужин в Рэвенел-Хаус, и Хелен, поддавшись порыву, подарила ему один экземпляр из своей коллекции. Редкую Голубую Ванду, её самую ценную и капризную орхидею. Хоть он и не выглядел особо обрадованным подарком, но взял её и добросовестно ухаживал за растением. Но когда их помолвка была разорвана, Уинтерборн вернул цветок.

К полному изумлению Хелен, она увидела, что чувствительное растение расцвело под его заботой.

–Значит, вы сами за ней ухаживали, – заключила она. – Мне было интересно знать.

– Конечно, сам. Я не собирался провалить твоё испытание.

– Это было не испытание, а подарок.

– Как скажешь.

Рассердившись, Хелен повернулась к нему лицом.

– Я была абсолютно уверена, что вы загубите её, но независимо от этого я собиралась за вас выйти.

Его губы дёрнулись.

– Но я не загубил.

Хелен молчала, пытаясь привести в порядок мысли и чувства, перед тем как принять самое трудное решение в своей жизни. Но было ли оно на самом деле настолько сложным? Брак всегда был риском.

Никто не знает, каким мужем может стать мужчина.

Последний раз Хелен позволила себе подумать о возможности уйти. Представила, как выходит из его кабинета, садится в экипаж и возвращается обратно в Рэвенел-Хаус на Саут-Одли-стрит. И тогда, действительно, будет конец. Её будущее будет таким же, как у других молодых девушек её положения. У неё будет Лондонский Сезон, множество танцев и званых ужинов. Рано или поздно это приведёт к браку с мужчиной, который будет понимать её так же плохо, как и она его. Она сделает всё возможное, чтобы не вспоминать об этом дне и не думать, как бы сложилась её судьба, если бы она сказала «да».

Хелен думала об утреннем разговоре с их экономкой, миссис Эбботт, который произошёл перед её уходом из дома. Миссис Эбботт, полная и опрятная седовласая женщина, которая работала у Рэвенелов на протяжении сорока лет, сильно возражала, услышав, что Хелен собирается выйти на улицу в дневное время без сопровождения.

– Хозяин спустит с нас шкуру, – воскликнула она

– Я скажу лорду Трени, что тихонько улизнула из дома, и никто об этом не знал, – успокоила её Хелен. – Скажу, что не оставила кучеру выбора, пригрозив пойти пешком, если он не отвезёт меня к Уинтерборну.

– Миледи, ничто не стоит того, чтобы подвергать себя такому риску.

Однако когда Хелен объяснила, что хочет встретиться с Рисом Уинтерборном, в надежде восстановить их помолвку, казалось, это заставило экономку призадуматься.

– Не могу винить вас, – признала миссис Эбботт. – Раз дело касается такого мужчины…

Хелен с любопытством посмотрела на неё, замечая, как смягчилось лицо экономки в мечтательной задумчивости.

– Значит, вы питаете уважение к мистеру Уинтерборну?

–О да, миледи. Я знаю, что в более высоких социальных кругах его называют выскочкой. Но для простых жителей Лондона, сотен тысяч тех, кто каждый божий день работает и перебивается, кто, как может, Уинтерборн является легендой. Он сделал то, о чём большинство людей даже не осмеливаются думать. Сын лавочника, вот кем он был, а теперь каждый, от королевы до обычного попрошайки знает его имя. Это даёт людям надежду на то, что они могут возвыситься над обстоятельствами, – слабо улыбнувшись, экономка добавила: – И никто не может отрицать, что он привлекательный, отлично сложенный малый, к тому же тёмный как цыган. Любая женщина, знатного происхождения или из низов, не сможет остаться равнодушной к нему.

Хелен не могла отрицать, что личная притягательность мистера Уинтерборна преобладала в числе её рассуждений. Мужчина в самом расцвете сил, излучающий необычайную, подобно животной, дикую энергетику, которую она нашла одновременно пугающей и неотразимой.

Но в нём было ещё нечто другое... то, что манило больше, чем всё остальное. Это случалось в те редкие моменты, когда он был нежен с ней, и тогда казалось, что глубоко запрятанная печаль в её сердце вот-вот вырвется наружу. Он был единственным человеком, кто сумел приблизиться к этому закрытому местечку, который, возможно, в один день сможет разрушить одиночество, накрепко обосновавшееся внутри неё.

Если она выйдет за мистера Уинтерборна, то, возможно, потом пожалеет об этом. Но ещё больше она будет жалеть, если не рискнёт.