Страшней германца и австрийца

(Их победим мы наконец!)

Наш всероссийский кровопийца,

Стыда незнающий купец!

Взрастив у нас дороговизну,

Врагу принёс он лучший дар…

Он, мнится, продал бы Отчизну,

Когда б была она – товар.

1916 год

И. А. Гомолицкий

Все совпадения имён, фамилий, названий организаций и прочего, случайны, а все события в книге вымышленные.

Часов в 10 августовского вечера, когда солнце замирает в нерешительности, ложится ему спать или еще немного поболтаться на небосклоне, в дешевой забегаловке, находившейся в торце одного из домов, повиснув локтями на барной стойке, прямо напротив бармена, сидел человек лет 35 – 40 лет. Внешность его, вполне соответствовала возрасту, средний рост этого человека, был припечатан к земле лишним весом. Также как, деревья сбрасывают листву со своих ветвей, предчувствуя осень, так и с головы его спешили разбежаться волосы. Дополним этот образ двойным подбородком, вредным, но добрым характером.

На стойке перед ним, стояла отпитая кружка пива, несколько опустошённых рюмок и высыпанный на тарелку солёный арахис. Порядком подвыпив, и не найдя подходящего собеседника, он, вслух, начал философствовать. В своих измышлениях, он коснулся политической обстановки в мире, экономической ситуации в стране и особо углубился в свою профессию, задержавшись на этой стороне особенно долго. И хотя до этого никому не было никакого дела, но всё же, прислушавшись в этот, казалось бы, пьяный бред, сразу можно было понять, что человек этот носит на себе остатки высшего образования… И здравые мысли, всё еще вылезают на берег, порядком накупавшись в пивном озере.

– Я двенадцать лет в рабстве! – Продолжал он свою речь.

– Чего это ты в рабстве? – заинтересовался после этого заскучавший напротив бармен.

– А где же я как не в рабстве?! – возмутился, вытаращив красные глаза Александр Совок, именно так звали этого человека. Бармен молчал, с любопытством ожидая продолжения. Не увидев оппозиции, но почувствовав интерес к своей персоне, Александр выдержал многозначительную паузу, нащупал кружку пива, сделал большой глоток, вытер губы внешней стороной ладони и продолжил:

– Я, человек с двумя высшими образованиями, раб! Раб потому, что работаю, ибо работа есть добровольное рабство. Сам корень слова работа – Раб! Мы! Люди! Продаём часы своей жизни за деньги. Меняем свою личную свободу на газировку, пиво и чипсы, жертвуем своей личным временем за материальные блага. Свободен лишь тот, – продолжал он, – кто работает на себя, все остальные рабы и я раб, вот уже 12 лет, и завтра опять пойду, и стану рабом. – Совок кашлянул, допил пиво, медленно поднялся, оперевшись рукой на барную стойку, и пошатываясь махнул, не оборачиваясь, рукой бармену, затем пробормотал что-то несвязное, и поплёлся домой. Утром его ждало собеседование.

Ровно в это же время совсем на другом конце города, на лавочке во дворе одного из домов, усиленно готовились к тому же самому собеседования, что и Александр Совок, два товарища: Паша Подопоров и Вадим Клопов.

Первый из них, Паша, был возрастом чуть за 25, выше среднего роста, плотного телосложения, слегка лысеющий, и седеющий, от беспорядочного, а местами и безобразного образа жизни. Любитель тусить и выпить, Паша никогда не отказывал себе в этом нелёгком деле.

Вадим Клопов, в противоположность Павлу, тусить не любил, но также, как и Павел любил выпить и это безусловно их объединяло. Был он среднего роста, худой, своими повадками и габаритами скорее похожий на блоху, чем на клопа. Ироничный склад ума его, спокойный уравновешенный характер, дополнялся отличным чувством юмора. Возрастом он был примерно такого же, что и его приятель.

Будучи ещё бодрыми и неокончательно сломленные общением. Они обсуждали предыдущие место своей работы, запивая свои воспоминания шестым литром пива.

– Не проспать бы завтра, засмеялся Павел.

– Вот ты всегда был ответственный, – сказал Вадим и чокнувшись банкой из под пива с другом глотнул тёплова питья.

– Закончилось, – переворачивая тару, ответил Павел, – ну что ещё?

Клопов икнул, посмотрел на друга и проговорил.

– Мы не алкоголики Паша, просто собеседование это стресс, а пиво содержит хмель, а хмель это успокоительное.

– Да, – подтвердил Павел и засмеялся, после чего оба не торопясь поднялись и отправились за добавкой.

На обратном пути Клопов подобрал, бездомную кошку. Он гладил её и угощал семечками. Кошка, толи от того, что не привыкла к таким нежностям, толи от того, что стеснялась находится одна в обществе двух незнакомых мужчин, все время пыталась вырваться, на волю, но Клопов напрочь не хотел выпускать её. Через пять минут, безуспешных попыток освободиться, она сдалась и оставалась заложницей дружеской попойки до её окончания, уныло свесив морду и лапы.

Примерно через час. Когда приятели окончательно захмелели, Подопоров включил на смартфоне Песню Белоусова, «Девчонка, девчонка тёмные ночи, я люблю тебя девочка очень», и друзья не сговариваясь начали невпопад подпевать. И хотя время было позднее и многие уже спали, готовясь к новому трудовому дню, Наш дуэт всё же нашёл своих зрителей. Об этом свидетельствовало, прилетевшее сверху подгнившее яблоко и раздавшийся с другой стороны крик: «Пошли вон отсюда уроды!» Почувствовав, что благодарность может иметь непредвиденные последствия Клопов и Подопоров , медленно побрели по домам.

Любому, кому приходилось устраиваться на работу, не миновать собеседования. Если сравнить работу с войной, то собеседование это, безусловно, разведка боем. Это первая встреча противников на поле трудовой деятельности. Где цель каждого и соискателя, и работодателя выведать, как можно больше о потенциальном противнике, напротив не раскрыв свои слабые места, и приукрасив свою диспозицию, свои навыки, зарплату, льготы ИТП. Здесь как в боксе удар одного, может реваншироваться вопросом другого. Если, например работодатель или директор спросят новоиспеченного соискателя на службу: «Почему вы уволились с предыдущей работы?» Кому-то пришлось бы честно ответить: Меня выгнали за то, что я приходил на работу не вовремя с перегаром, забивал, на свои должностные обязанности, да и вообще мало платили. Но любой, даже слегка соображающий «полководец» непременно накинет маскировочную сеть на свой ответ, и он получится разяще лаконичным: «Мне мало платили». То же самое произойдёт и в обратном направлении. Если желающий трудоустроится, нанося контрудар, спросит вдруг: «Какая у вас зарплата, график работы?» Честный директор безусловно должен будет ответить: «Ну получают наши сотрудники тысяч двадцать, постоянно всех штрафуем, меняем мотивацию в середине месяца, чтобы поменьше заплатить. Постоянно задерживаем на работе не доплачивая, заставляем делать обязанности, не прописанные в инструкции»… Но вместо всего этого, в ответ прозвучит лишь это: «Наши сотрудники хорошо зарабатывают до 60000 рублей (и ведь не соврёт зараза, и в самом деле такое было, один раз, у одного работника, за пять лет существования компании). Дальше он добавит, что полностью белая зарплата (не уточняя, что белая она не вся, а лишь минимально предусмотренная законом). Если все пройдёт успешно и не один из разведчиков не почувствует подвох. Наступает следующий этап. Этап заключения трудового договора, который в нашей стране, я бы назвал скорее актом о намерениях, потому как, все, что написано в трудовом договоре на практике не соблюдается и носит скорее рекомендательный характер.

Если бы люди от природы не умели врать, можно было бы с уверенностью сказать, что трудовых отношений бы не существовало бы. И в самом деле, зачем работа, на которой постоянно задерживают зарплату, штрафуют, не оплачивают больничный. Или к чему работник пьяница или лентяй? Беда в том, что работа при всей своей добровольности, по сути не добровольна, а скорее уж вынуждена. И последнее: не надо думать, что все врут, не платят, скрывают, конечно это не так. Мне лично попадался директор, который не врал, Он мне сразу заявил на собеседовании: «Всех я вас знаю, все вы воры, жулики, пьяницы и лентяи», – этим сразу обозначив, желаемый ему круг, моих обязанностей.