– Точно-точно! – широко заулыбалась Изабель, напрочь позабыв о том, что минуту назад она собиралась плакать. – Так и вижу, как они брызжут слюной, мотая из стороны в сторону головами в накрахмаленных париках!
Питер МакНил повернулся к дочери.
– Все время забываю, что ты еще совсем ребенок, а позволяешь себе подобные высказывания,– укоризненно покачал он головой. – Видимо я тебя слишком избаловал.
– Папочка – не переживай! – воскликнула девочка. – История – это все, что нас с тобой объединяет. А воспитанием пусть мама занимается!
– Кстати о твоей матери. Я заметил, что она с самого утра не в духе. Достала все платья из гардероба и по очереди их перемеряла. А затем заявила, что ей совершенно нечего надеть и куда-то испарилась!
– Наверно отправилась к портному,– ответила Изабель, возвращаясь к своему месту на полу и уже остывшему чаю. – На площади Джорджа расположился цирк-шапито из Будапешта. Мама где-то достала три билета на завтра, хотя они уже были распроданы на две недели вперед. А ты разве не знаешь об этом? Я думала мы идем все вместе! – удивленно захлопала длинными ресницами девочка.
– Впервые слышу об этом! – так же удивленно ответил Питер МакНил. – Я всегда узнаю обо всём последним.
– Нет, папочка,– улыбнулась Изабель, а на щеках, усыпанных веснушками, появились милые ямочки, точно такие же, как у её отца.
– Просто ты иногда так сильно задумываешься, что не замечаешь ничего вокруг! Мама несколько раз повторяла тебе о цирке вчера за ужином.
– Да?– искренне удивился лорд МакНил, усаживаясь за стол.
– Там будут выступать воздушные акробаты, клоуны, наездники! А еще покажут всевозможных животных: и обезьян, и слонов и верблюдов! Я мечтаю, о том дне, когда ты покатаешь меня по пустыне на верблюде!
– И я всегда выполняю свои обещания,– заверил дочь Питер. – Настанет день, и мы отправимся на раскопки вместе! А сейчас давай посчитаем, сколько же денег из бюджета я могу позволить себе потратить на предстоящую экспедицию.
Отец с дочерью едва успели погрузиться в свои бухгалтерские книги, как в кабинет настойчиво постучали.
Изабель открыла дверь, и её оттолкнули в сторону, вместе с дворецким, который едва успел открыть рот, чтобы сообщить, что к лорду посетители. В комнату вошли трое мужчин в строгих черных костюмах. Один из них держал в руках деревянную коробку. Девочка, вместе с навалившимся на неё весьма тучным дворецким, зацепила каблучком туфли разнос. На нем зазвенел чайник, и, опрокинувшись, разбил фарфоровую чашку с недопитым чаем. Громкий звук разбивающейся посуды сопровождался вопросом Питера МакНила:
– Кто вы такие, господа и что вам нужно?!
– Мы бы хотели поговорить с вами наедине,– ответил один из мужчин с явным ирландским акцентом.
– Но что происходит?! – привстав из-за стола, продолжил лорд.
– Пусть ребенок и дворецкий удаляться, тогда мы вам все объясним, – продолжали настаивать посетители.
– Изабель, мистер Риксби, – обратился он к дочери и слуге, которые стояли в углу, боясь пошевелиться. – Покиньте, пожалуйста, мой кабинет, джентльменам необходимо обсудить со мной что-то весьма важное.
– Но, папа! – попыталась было возразить Изабель, но отец пресек её поднятой вверх рукой, а дворецкий подталкивал к выходу, пытаясь удержать разнос с битой посудой.
– Только скажите, мне стоит звонить в Скотланд Ярд2( 2-Scotland Yard – полиция Великобритании), сэр?! – добавил он на ходу.
– Это лишнее,– ответил вместо МакНила один из ирландцев. – С вашим хозяином все будет в порядке. Мы ненадолго. А теперь закройте за собой дверь.
Мистер Риксби послушно прикрыл дверь, а один из визитеров защелкнув замок, прислонился к двери спиной, чтобы не было возможности подслушивать разговор с другой стороны.
– Меня зовут…. – последнее, что услышала Изабель, покидая кабинет отца.
Девочка не раздумывая ни секунды, сняла свои туфельки на каблуках и в одних серых колготах, направилась в сторону, где был чердак их особняка.
– Что вы делаете, мисс?! – крикнул ей вслед дворецкий.
– Отправляюсь к «уху». Я обязана знать, что этим людям нужно от моего отца!
Мистер Риксби лишь покачал головой, прекрасно зная, что Изабель МакНил – еще тот сорванец! Вздохнув, он отправился на кухню.
Вверх к чердаку, а затем налево, снова вверх, а потом вниз. Так Изабель оказалась в тайной комнате за отцовским кабинетом. Только истинный шотландец мог знать, где в доме находится помещение для прослушки, именуемое «ухом лэрда» (или «ухом лорда). « Ухо» в своем доме, девочка обнаружила ещё в возрасте семи лет, когда в подсчете ею комнат, что-то не складывалось в общем плане особняка. С тех пор она каждый год знала, где родители прячут подарки на Рождество.
Через камин потайной комнаты можно было не только всё слышать, но и видеть. Девочка устроилась поудобней, и до неё стали доносится фразы с ирландским акцентом.
– Поэтому мы хотим, чтобы вы провели анализ этого предмета искусства. Если его возраст старше, а история уходит своими корнями намного веков назад, его цена на аукционе многократно возрастет. И помните, что этот разговор между нами, строго конфиденциален.
– Но я историк, египтолог, а не ювелир,– послышался голос отца, который, пытался, было запротестовать, а затем неожиданно ахнул.
Изабель вытянула шею настолько сильно, насколько могла, пытаясь разглядеть, что же показывают отцу незваные гости. И даже пожалела на мгновение, что отвергла предложение матери заняться балетом. У прим такие длинные шеи! Сейчас ей бы это очень пригодилось. В руках у её отца оказалась корона, мерцающая бриллиантами на солнце, которое посылало свои лучи сквозь окна кабинета. В центре короны сверкал огромный рубин, завершенный крестом. Рубин размером 398,72 карата, быстро подсчитала в голове девочка.
– Вы правы, господа,– продолжил МакНил, разглядывая предмет искусства, – не нужно быть ювелиром, чтобы знать, что это. Это Большая Императорская Корона Его Императорского Величества Николая II! Последнего императора России!
В голосе отца Изабель расслышала нотки трепета, благоговения и страха. Девочка сидела затаив дыхание, завороженная зрелищем.
– Но как она оказалась у вас? – наивно поинтересовался Питер.
– Профессор – вам об этом знать необязательно. Могу сказать лишь одно, что новое правительство России, распродаёт практически за бесценок предметы искусства, принадлежащие русским аристократам. К вам мы пришли с конкретной целью, заинтересовавшись вашей статьей в Нэшнл Джеографик. Вы могли бы провести анализ драгоценных камней в Короне, чтобы выяснить их истинное происхождение и возраст?
– Потрясающе, просто потрясающе … – бормотал МакНил, все еще вертя в руках довольно увесистую царскую регалию.
– Так что скажете, профессор? – настаивал ирландец.
– Я скажу, что Корона – просто прекрасна! Но есть лишь одна проблема, хоть повторяюсь, что я и не ювелир, но рубин по центру – подделка!
– Что значит подделка?! – возмутился ирландец.
У Изабель ужасно затекла шея, да и долго сидеть неподвижно она не любила, поэтому ей пришлось нехотя покинуть «ухо лэрда». Позже она обо всем расспросит отца.
Ужин семейства МакНил поначалу проходил в полной тишине. Питер был погружен в собственные мысли о драгоценном предмете, который лежал у него в сейфе. Его жена Сильвия, мама Изабель, обдумывала, как сообщить мужу о том, что она потратила кругленькую сумму на новое платье. Итальянка по-происхождению, она все делала экспрессивно и с размахом. А её темперамент мог вытерпеть только Питер, просто потому что по своей натуре он редко вникал в смысл всего сказанного ею. К тому же его частое отсутствие из-за археологических экспедиций, делало этот брак еще крепче. Но с тех пор, как Изабель стала помогать отцу вести бухгалтерию, Сильвия снизила расходы на личные нужды. Тяжело было противостоять подобному союзу. Питер МакНил даже не замечал, что его дочь не притронулась к любимому мясному пирогу. Девочка думала, как сообщить отцу то, что она знает о Короне и выведать у него прочие подробности. В конце концов, Сильвия не выдержала:
