В субботу отец забрал Шансу в восемь, отговорившись посещением заболевшего родственника. Камином переместились в Кабанью Голову, вышли на улицу и аппарировали на крыльцо Гринготтса. Еще там Шанса шумно втянул воздух: все его чувства кричали о присутствии родной энергии — Иссахо! Радость, возбуждение нахлынули на Шансу, хотелось прыгать как восторженному щенку.

— Отец! Иссахо!

— Да! Он приехал для тебя, хотел увидеть, как ты вырос. Идем, тебе нужно будет переодеться.

Но Шанса не мог удержаться, по следу увеличивающейся энергии он шел как лунатик на зов Луны. Вот дверь, он распахивает ее и не в силах сдержаться, набегу превращается в наха и бросается в объятия Иссахо.

— Иссахо, почему? — разочарованно стонет он в макушку черных волос.

— Дитя... Какой ты большой. Откуда силы взялись вырасти, — добро посмеивается Иссахо. — Красавчик! Слышал я, что ты уже двоих нашел для гнезда. Своих наследников вынашивай нагом, я знаю, что ты сможешь.

— Иссахо, а еще нахи в этом мире есть? — шепчет Шанса едва слышно.

— Конечно. Потом, — выдыхает старший наг.

— Господа, хватит шипеть, время не терпит, — одергивает их Атолло, и Шанса понимает, что говорил на серпентарго.

Шансе пришлось идти в кабинет переодеваться голым с отвлекающими чарами. Слишком интенсивная энергия бесновалась между ними троими, поэтому одежду восстановить не удалось.

С помощью портключа они вчетвером попали к мощным воротам, за которыми не просматривалось строение. Сзади оказался приличный ров с быстротекущей рекой.

— Окропите кровью змея, — велел гоблин, служащий банка.

На самом деле на воротах из них высунул голову змей. Раздутый капюшон, открытая пасть с клыками внушали опасения. Но не Шансе. Эта девочка напомнила ему Самму, уютно греющуюся на его запястье. Верная и бесстрашная.

— Ну-ну, детка, я вернулся, ты больше не будешь одна, — шипел он на серпентарго. Чиркнув ее острейшим клыком по запястью, окропил язык змеи, полил кровь на голову.

— Ничего, — заметил Атолло на неподвижную фигуру.

— Просниссссс, — властно приказал Шанса, выпустив свой наховский потенциал.

— Госссподин вернулссссся, — зажглись красные глаза змеи.

— Впусти нас, детка, — Шанса погладил голову фигуры, внезапно ставшую теплой.

— Ссекунду... Стражи просссыпаютссссся, сссслишшшшком долго ссспали...

Ворота дрогнули и стали со скрежетом открываться. Гостям открылся вид на замок, Шанса не мог сдержать восхищенного вздоха. Белое строение словно парило на облаке, силуэт его напоминал ступенчатый кокошник с башнями, стремительно вздымающимися ввысь. Элегантность замка не была вычурной, а отличалось сдержанностью, от него веяло достоинством. Дорога к нему была из белого мрамора с рядами статуй с двух сторон. Полупрозрачные фигуры василисков возвышались над идущими. То ли гости должны были бояться, либо гордиться от такого приветствия. Иссахо выглядел расслабившимся, довольным, а Шанса рукой касался каждой статуи справа, вливая ей толику энергии. Он знал, это стражи — энергетические носители защиты. Пусть сейчас они неподвижны, но вовсе не беззащитны.

Только приблизившись к замку, Шанса понял, что вокруг него по земле стелется легкая туманная дымка. Крыльцо сильно выдавалось вперед, ведь ступени были невысокие и очень глубокие, как раз для удобства змеиного движения. Теперь на каждой стояли домовики, прогнувшись в поклоне и с опущенной головой. Все в мундирах почти неразличимых цветов, только пуговицы блестели. Шанса размышлял, кто это такие. Не эльфы, однозначно. Гобины, каких он помнил? Нет, не так. Что это за помесь змееэльфов? Нет, скорее гобизмеи. Сероватая кожа, но вполне приятная на вид, глаза не широко распахнутые как у эльфов, а вполне нормальные гляделки, даже носик у них имелся, приплюснутый, как бы раскинувшийся над лицом.

— Кто старший? — рыкнул Шанса, эти торжественные молчаливые клоны не слишком его впечатлили.

— Господин! Я — Старший Хранитель! Шиифа к вашим услугам! Господин, замок умирает, пожалуйста, поспешите, все накопители давно пусты, — отозвался высокий старец того же вида, почти Шансе до груди.

— Есть еще живые существа?

— Нет. Да. Поспешите, господин.

— Веди.

— Эти господа с вами?

— Двое. Остальных расположи со всем комфортом и обслужи.

— Господин, только после того как замок проснется.

Они почти бежали по высоким коридорам, Шанса так разволновался, что даже не смог обработать мозгом полученную информацию. Они остановились перед тяжелыми двойными дверями. Шанса не удержался и погладил великолепные кованые узоры гоблинской работы, поранившись о невидный штырек. Двери дрогнули так, что Шанса присел, показалось, они собираются выпасть из проёма. Но Шиифа потянул их на себя, ужасно медленно и неохотно они открылись, будто сопротивлялись.

— Там грязно? — обернулся к Старшему Шанса.

— Обижаете, господин, старого Шиифу. Это место — единственное, где никогда не будет пылинки, пока жив хоть один гейно.

— Отлично, развлеки пока гостя.

Шанса оглядывал зал. Родовой. Вон камень, похожий на лежанку, а на нем виднеется коричневая сердцевина. Неужели она должна быть красной?

Шанса быстро разделся и улегся на ложе. Иссахо ножом, похожим на стилет, начал чертить узоры на теле лежащего. Отец же рассек вены и наполнял чашу кровью, потом разбавил ее тягучим красным вином и встал в изголовье. Иссахо остановился в ногах.

Окунув палец в чашу, Атолло нарисовал руну на лбу, на груди, низу живота, пролил ее между ног, попав прямо на сердцевину, ведь Шанса почувствовал, как почти взрывом рванула энергия рода наружу. Отец медленно поднес чашу к губам сына, дал сделать ровно три глотка и начал поливать жидкость на голову, туловище. Шанса оказался в горячем мареве энергии. Здесь, кроме энергии нахов было много примесей, они буравили его, впитывались, испытывали на прочность. Он корчился от боли, но молчал, знал, что энергия речи может нарушить баланс. Глаза горели, в жилах кипела лава, кожу, казалось, сдирали заживо, надевали и приутюживали обратно. Тишина стояла такая, что хотелось воткнуть себе что-нибудь в уши, пробить пробки. Даже скрежета своих зубов Шанса не слышал.

Кончилось все внезапно, вдруг стало прохладнее и влажный ветерок прошелся по чувствительной от испытаний коже. И с этим потоком Шанса услышал шелестящие слова:

— Великий Стражшшшшшш воссссссссстаааааал.

Очнулся Шанса в своей постели полным сил, потянулся и вздрогнул — взгляд упал на руки, на которых как наручи появились узоры. Неплохой цвет, решил Шанса, полюбовавшись на сизые росчерки, потом схватился за себя. О, Хуул, он нах сейчас, то-то удобно, он закопался в подушки. Вот почему отец купил ему такую кровать, он сначала фыркал, думал, сексодром. Оказалось, вовсе нет.

— Тутти может сообщить хозяину Атолло, что хозяин Шанса проснулся?

— Мо... Стоять! Тутти, не подскажешь, почему ты подсматривала за нами с Северусом? И как посмела подсунуть мне имитатор? Где взяла его, чертовка?!

— Хозяин Атолло приказал следить за вами во время встреч с друзьями и Избранными, велел предотвратить потерю девственности. Имитатор? Тутти трасфигурировала...

— Стоп! Не плакать! Не бить себя! Из чего?

— Из колбы... Ыыыыыыыыыы....

— Иди, скажи отцу. Гости есть?

— Двое. Будущий хозяин Северус и лорд Малфой. Хозяин Атолло их специально оставил двоих.

— Они еще живы?

— Тутти не знает, Тутти больше не заглядывала туда, хозяин Атолло запретил.

— Ты хочешь меня уверить, что послушалась? Не ври, сам уши укорочу.

— Эээ... Тутти одним глазком только... Разок...глянула...

— И что Тутти увидела одним глазом? — Шанса едва сдерживался, чтобы не рявкнуть на эльфу.

— Оооо... — Тутти кокетливо шаркнула ножкой. – Хи-хи... Они... Гммм... Мастер Северус душил лорда Малфоя. Хи-хи..

— Так, Тутти, объясни, что смешного в попытке убийства?!

— Нуууу, мастер Северус не хотел убивать. Это было видно. Так, слегка напугать. Хи-хи.