Шансе хотелось прыгать от счастья — Сев, Ссаэши смирил гордыню, но цветы? Белые лилии? Интересно, что он подразумевает?
— Северус, почему лилии? Белые?
— В знак моего преклонения перед твоим величием, символ моей откровенности перед тобой и смирения моей... гордости. В общем, я хотел бы просить твоей руки, но не смею.
— Северус, ты ли это? — только и мог спросить Шанса. — Смотри мне в глаза!
Он не смог удержаться и стал нахом, так лучше! Он самый сильный менталист, а поведение Сева говорило, что тот подвергся коррекции сознания. Но кто?
— Алли? Ты? Зачем? Теперь чистить, не хочу такого Сева!
Работать было трудно, Ссаэши — бесценен, а у него в голове оказалась мышиная норка с кучей ходов. Пришлось вспомнить Аша, и по прозрачной ниточке энергии преследовать действия Алли. Если бы не наставничество лучших мастеров Сизого гнезда, сейчас справиться было бы гораздо труднее. Школьный друг поднаторел в этой науке, только иные подходы к работе с мозгом нахов оказались ключами. Северус стоял неподвижно и безучастно, за что Шанса добавил счет к Алли, хотя понимал: вероломное вмешательство в мозг вынуждало обездвиживать жертву и лишать ее воли для безопасности процесса. Легче перышка старался действовать Шанса, но не смотреть он не мог. Вот, его биологический отец занимает беседой Сева, а кто-то проходящий толкает плечом, и юный Снейп кубарем катится по лестнице под смех Мародеров. Новая боль — унижение на глазах подруги, и какая! Острая, жалящая, даже по прошествии стольких лет. Такие моменты Шанса не смог бы пропустить, даже если бы хотел. Милосердие, проповедуемое нахами и впитанное с младенчества, не позволило бы пройти мимо. И он действовал, смягчал негибкие мысленные связи, окружал их дублирующей прослойкой и шел дальше.
Ушел он от Северуса незадолго до полуночи, оставив того в постели. Раздел, заботливо уложил, рассмотрел свое сокровище. Стыд остался за гранью прожитого времени. Вампир в своем истинном виде. Да, теперь можно было уловить небольшое сходство с Аллианом, но главное, что кровь передала Севу — это черные глаза школьного друга. Волосы у него волнистые, чего не наблюдалось у предка, но если их отрастить, то лицо будет выглядеть значимее, а глаза станут привлекать внимание своим загадочным блеском. Тело у Ссаэши худое, но вполне прилично омускуленное. Белое, но неухоженное, местами шелушится от сухости, пятки потрескались, руки в шрамах и мозолях, а локти... Сев, ну почему ты себя так не любишь? — вздохнул Шанса и поцеловал пупочек Ссаэши.
Он ушел, приказал Зинки поставить защиту на дверь и охранять сон Сева, а сам думал о произошедшем. Сначала Ссаэши заставили забыть его моральные принципы и вести себя как идиот. Теперь Шанса отменил насилие над сознанием и подлечил Сева. Нет, привычная модель поведения никуда не уйдет, но постепенно будет трансформироваться, выцветать, как ткань на солнце, без поддерживающих ее устоев и однажды окончательно изменится. Сев будет помнить свои поступки, и даже букет, который теперь источал тонкий и чарующий аромат белых лилий. Шанса вложил Севу воспоминание, что ушел, приняв букет и смутившись, оставив его предложение без ответа.
Коридоры Хогвартса пусты, дети, наконец, заснули. Филч ковыляет, осматривает свое хозяйство.
— Миссис Норрис, как думаешь, почему здесь пахнет лилиями? Опять они что-то задумали!
====== Часть I. Глава 24. Плюшевый мишка на двоих ======
Шанса затаился, одноклассники теперь очень внимательно наблюдали за ним, шумиху наделал роскошный букет лилий. Из-за сильного аромата пришлось оставить цветы в гостиной, а утром началось.
— Цветы! — ахнула одна и шестикурсниц.
— Где? Чьи это? Там есть карточка? — набежали девчонки. — Тут ничего нет, кто-нибудь знает, когда они появились?
Шанса слегка опоздал, хорошо выложился утром, Северус не пришел, хотя это и было понятно, сам вложил ему такую установку: хорошенько отдохнуть. Но надеялся до последнего, поэтому во время обнаружения цветов выходил из душа. Естественно, он поспешил в гостиную.
— Карточка должна быть, — заявила Панси. — Это букет от мадам Ливин, видите, она всегда вкладывает внутрь зеленую хризантему, да так, что ее не заметно с первого взгляда. Тут есть вербейник и гипсофила — это букет-предложение! И кому это прислали? — девочка требовательно посмотрела на старшеклассниц.
— Это Харри прислали, успокойтесь, именно для вручения его вызвали к профессору Снейпу, — отозвался от двери в их комнату Драко, с полотенцем на шее и в роскошном шелковом халате до щиколоток.
— Откуда ты знаешь?
— Харри вернулся вчера в комнату, окутанный этим дивным ароматом. И ещё, вы будете собираться или пойдёте так?
Внезапно все очнулись и кинулись по комнатам.
— Драко, зачем?
— Такой букет не скроешь, все равно узнают, лучше бы ты его отправил домой с Тутти.
— Нет, я еще на него полюбуюсь, — заупрямился Шанса.
— А кто тебе его прислал? — прищурился Малфой. — Не папа — это точно, слишком грубо. Кто? Признавайся!
— Нет, не скажу, догадайся сам.
На завтраке Сев время от времени бросал на Шансу задумчивые взгляды, будто силился что-то вспомнить. А сиду то и дело приходилось одергивать себя — улыбка сама собой выползала на лицо, слишком трогательно и глуповато выглядел Ссаэши с букетом, да и сам он был чрезмерным: не извинение, а предложение. Теперь Шанса решительно не мог сердиться на Сева, особенно после просмотра его сознания — слишком трудно было ему расти в этой жизни, чересчур ранимым и чувствительным он родился,да и обстоятельства никоим образом не оберегали его нежную душевную организацию. Теперь можно любоваться на броню – непрошибаемую, жесткую, шипастую, которую отрастил Сев, чтобы выжить.
Так Шанса дожил до вечера, теряясь в догадках, букет он все же отправил родителям, чтобы прекратить нервные шепотки вокруг него. Отработок у него не было, эссе все написаны, поэтому Шанса собрался погрузиться в древний фолиант, который ему доверил Люциус.
— Харри, тебя вызывает профессор Снейп, — заглянул к ним в комнату Грег.
— Опять?! — Драко обвиняющим взглядом посмотрел на брата.
— Снова, — кивнул Шанса и легко поднялся с места.
Внутри все замерло, когда он постучал к Севу и отшатнулся, когда мгновенно распахнулась дверь.
— Заходите, Поттер, — профессор выглядел усталым. — Присаживайтесь. Нужно поговорить. И примите свой естественный вид.
— Ооо, — выдохнул Шанса, Снейп не истекает медом и признаниями, но и не кидается. — Тогда и вы — прошу!
Через минуту друг перед другом сидели стихиарий и вампир. Глаза в глаза и трепещущие ноздри у обоих.
— Сансар, я не помню, что получил вчера в ответ на мой вопрос. И как лег спать. Вы раздели и уложили меня? — Принц выделил «вы».
— Принес в постель — я. Укладывал Зинки.
Северус испытующе смотрел на Шансу не меньше минуты, а потом выдохнул.
— Так что вы мне ответите?
— Я согласен принять ваше предложение, — коварно улыбнувшись своим мыслям, сообщил Шанса. — А вы подтверждаете его?
— Да! Разве я непонятно сказал? — раздражение выплескивалось из ответа, только глаза Ссаэши прятал.
— Тогда я должен представить вас родителям как моего жениха.
— Какого... жениха? — запнулся вампир.
— Букет, который вы мне преподнесли, считается предложением о помолвке. Поэтому я отвечаю — я согласен.
— Согласен... — эхом повторил Северус, потом яростно потер лицо ладонями, взъерошил волосы. — Сансар, я готов на встречу. Только скажи, Малфой тоже?..
— Нет, он за мной только начал ухаживать. Кстати, не думай, браслеты мы наденем, но до свадьбы нам далеко, успеем друг за другом поухаживать. И прости, я сразу перешел на «ты», думаю, это логично.
— Нет, не логично, — процедил Северус. — Сначала ты мне объяснишь, как ты можешь желать обоих: меня и Малфоя? Я — твой Избранный магией, зачем нам Люциус?
— Понимаешь, когда-то мы с прошлым воплощением Малфоя любили друг друга, сначала как братья, он был старше, потом... Он всегда был рядом, утешал меня, воспитывал, веселил. Чувства к нему впитались в мою кровь, в душу, энергию. Когда он ушел на испытание, мое отношение к нему стало прозрачным и ясным, а ведь я был еще подростком. Я любил вас обоих, по-разному, но всем сердцем. И когда он захотел умереть, чувствуя свою вину, я пообещал ему себя — такое большое сердце не должно было умереть. Именно я настоял тогда, чтобы заключить союз душ, мы слились, теперь он тоже мой Истинный. Я не понимаю, почему ты так враждебен к нему. Рано или поздно, но ты вспомнишь свои чувства к нему, а ведь вы стали очень близки. Если хочешь, я могу передать тебе свое воспоминание.
