- Ди, я поехал! – крикнул хриплый мужской голос, и машина завелась.

Ехали они долго, Харри проваливался в забытьё и от толчков машины подскакивал, тело горело огнем, а каждое движение заставляло замирать дыхание. Когда машина замедлилась и начала часто поворачивать, мальчик понял, что они в Лондоне. К тому же шум был изрядный. Когда водитель выскочил из машины и направился к кассе для оплаты стоянки, новый Харри с трудом покинул машину и поковылял прочь.

Харри брел уже третий час, шарахаясь от людей. Голова пульсировала, перед глазами все кружилось, его шатало, и он давно думал рухнуть на асфальт. Но каждый раз мальчик находил странную силу идти дальше. Теперь ему предстояло преодолеть длинную аллею, наполненную людьми. Откуда здесь их так много? Он проходил мимо художников, музыкантов. Переливы гитары, свирель, барабаны, бубны, чечетка под неизвестными каблуками. И люди, которые шарахались от него, провожая округлившимися глазами.

Дымный аромат флейты и мягкий перестук. Раги? Уже играют здесь? Он потянулся к этим звукам и пришел к двоим. Индийская флейта и табла. Харри застыл рядом с ними, закрыл глаза. Музыка окружила его, ласкаясь, лечила. Она казалась шоколадным покрывалом с нотками корицы и апельсина. Парочка смуглых парней с восточными чертами лица, кудрявыми волосами, затянутыми кожаными шнурками, сидели на одеяле и подушечках и играли. Тонкие аристократические черты лица, странные мерцающие черные глаза влекли его в темную бездну.

- Хей, парень, отойди, освободи обзор, – окликнули его на арабском. Харри вздрогнул.

- Ваша музыка настолько прекрасна, что лишила меня возможности двигаться. Простите, – пробормотал мальчик, но был услышан.

- Брат, тебе плохо?

- Нет, наоборот, теперь хорошо, – отозвался Харри и еще раз посмотрел на говорившего.

Перед ним очень близко оказались нечеловеческие черные глаза без белка и затягивали, затягивали его. Харри выдохнул и потерял сознание.

- Думаешь, это он?

- Мадхав, забираем, дома разберемся, – на чистейшем английском сообщил второй, у которого вдруг проявились серебристые пряди на голове и черты лица вдруг медленно приобрели европейские черты.

Ребенок лежал на удобном диване, а над ним хлопотал сухощавый мужчина. Смуглый, с блестящими черными, как полярная ночь, волосами, туго стянутыми на затылке. Лицо его напоминало маску, и присутствовавшие знали, дело плохо, потому и молчали.

- Кто даст энергию? Ему мало, у меня все запасы закончились.

- Я. Можно? – поднялся мужчина с серебристыми прядями в волосах.

- Сейчас сравню. Если подойдешь...

Лекарь сложил ладони мужчины и малыша и замер.

- Да, подходит идеально. Давай, через меня.

Донор энергии приложил руки на спину лекаря, и тот начал водить своими над ребенком. Через некоторое время мальчик стал розоветь, бледность уступала место более здоровому цвету.

Через два часа целитель сидел в кресле почти без сил, в руке дымилась чашка с ароматным чаем.

- Рахул, ты слишком выложился, останься на ночь, друг мой.

- Благодарю. Так и сделаем, за ним нужно смотреть. Не оставляйте его одного, если что, сразу зовите. Слишком много побоев. Если приснится кошмар, начнется истерика, моя работа будет испорчена.

- Скажи, как он дошел в таком виде? Я правильно понимаю, что он был очень плох?

- Да! Скорее мертв, чем жив. Держался на одной магии! Своего рода выброс — это его и спасло. Мальчик очень, очень силен. Его ядро только формируется, и он смог столько времени держаться. Вы знаете, откуда ребенок? По виду англичанин.

- Малыш, избитый до полусмерти, голодный, шел по улицам очень долго, и никто не обратил на него внимания. Вряд ли он кому нужен.

- Не всегда так бывает. Давайте дождемся, когда мальчик очнется. ОН знает?

- Каждый наш шаг, – хмыкнул мужчина с серебристыми прядями.

Харри плавал в тумане, влага холодными иголочками колола тело, и поэтому огонь, в котором он плавился до сих пор, стал терпимее. Ломота в костях постепенно уменьшалась, и тепло превратилось в холод, потом пришло оледенение. Но дышать стало легче, словно энергия прозрачными и голубоватыми облачками впитывалась в тело, и от этого становилось... спокойно.

Харри проснулся от чьего-то присутствия. Он точно знал: кто-то рядом. Открыл глаза и увидел черные мерцающие очи. Те самые, которые он запомнил. Перед ним на низкой скамейке прямо сидел мужчина. Черные волосы с серебристыми прядями струились до плеч, утонченные черты лица и губы... Харри смутился. Чувственные, трепетные, но это, конечно, его фантазия.

- Малыш, как тебя зовут?

- Харри. Харри Поттер.

Мужчина нахмурился, пытаясь что-то вспомнить.

- А вы кто?

- О, прости. Атолло.

- Просто Атолло и все? – удивился Харри.

- Да. Мы тебя подлечили. Наберешься сил, и мы пойдем в банк к гоблинам.

- Зачем?

- Нужно узнать, какие обязательства у тебя перед миром. Исходя из этого, мы и будем рассчитывать твою жизнь.

Харри похолодел. Что этот странный, нереально красивый мужчина имеет в виду? Как можно рассчитать жизнь? Он попал в рабство? Так, гоблины должны помочь, в конце концов, в нем течет кровь Поттеров. Хотя бы!

Прошло два дня. Он проводил все время в комнате: узкая и достаточно жесткая кровать, пушистый ковер на полу шафранного цвета, бледные лимонно-желтые занавески на окне, столик, кресло и все. Принесли кубики, головоломку, конструктор. Харри даже не подошел к ним. Появились книги: Киплинг, индийские легенды. Харри их от нечего делать проглотил. Хватило на один день.

Утром после завтрака с Атолло и Мадхавом Харри облачили в шерстяной черно-синий костюмчик с помощью слуг-индусов. Взрослые взяли мальчика за руки и оказались перед величественным зданием. Легко и непринужденно, никакой дезориентации и тошноты. А аппарация? Разве не она? Монументальное здание, темный металл и стекло, мощь и величие. Харри задержал дыхание.

Швейцар оказался человеком в униформе и с немецкими усищами. Он коротко осмотрел пришедших и склонил голову, открывая дверь.

- Да пребудет благосостояние ваше каждый день, – привлек их внимание гоблин за стойкой на входе.

Харри расширил глаза, так смотрел на коротышку. Можно было сказать, что перед ним ребенок лет 9-10, уродливый, с крючковатым носом, тонкими, почти лягушачьими губами, пронзительными глазками под нависшими бровями и непередаваемого серо-зеленого цвета. И только после этого Харри вспомнил, что этим воинственным карликам нужно желать всего и побольше, так писали в фанфиках.

- Кхем... Да умрут враги ваши от зависти и превратятся в неопознанный прах, и неуклонно будет множиться эхо падающих монет в ваших хранилищах.

- Ооо... – обернулся гоблин и выдохнул, округлив глаза. – Какой изысканный слог! Чем могу служить?

- Нам нужно определить его кровь, обязанности и связи, – отозвался Атолло.

Через минуту они сидели в небольшом кабинете, Харри же оставили стоять около взрослых.

- Крукодахх к вашим услугам, – улыбнулся гоблин.

Харри икнул. Интересно, два или три ряда зубов?

- Атолло, – представился его спутник. – Этого мальчика мы нашли на улице. Он был смертельно избит, брел по Лондону совершенно один, оказался голоден уже несколько дней. Мы хотим заботиться о нем, поэтому решили узнать его историю.

- Какое имя он назвал? – насторожился гоблин.

- Харри Поттер. Но ведь это неважно? Ребенок мог и забыть из-за стресса, – бархатистый голос Атолло в конце наполнился арктическим холодом.

- О да. Но если его имя подтвердится, с вами станет говорить другой сотрудник Гринготтса, – невозмутимо сказал Крукодахх. – Молодой человек, подойдите ко мне.

Харри встал у торца. Гоблин отодвинулся с креслом назад и выдвинул из-под стола ящик с принадлежностями.

- Харри, не бойся. Для определения личности нужно совсем немного крови.

Гоблин трубочкой с перообразным краем наклонно проткнул запястье мальчика. Кровь наполнила углубление сверху расчерченной почти как нотная бумага доски. Она отблескивала медными всполохами. Кровь стянулась вниз и побежала в разные стороны, стремясь изобразить какой-то странный узор. Гоблин удивленно поднял брови, резко перекрыл палочкой с шариком на конце очередной перешеек, и рисунок замер.