Подойдя к сундуку, мальчик присел на колени. Будто почуяв его, котенок стал мяукать ещё громче, словно пытаясь докричаться до Гриши через толстые стенки своей кованой темницы: «Вытащите меня отсюда! Я голодный и испуганный! Помогите!»

«Интересно, а кто мог засунуть котенка в сундук и оставить его в темном лесу? – подумал мальчик. – Наверное, живодер какой-нибудь».

Где-то в отдалении послышались хлопки, свидетельствующие о том, что нужно торопиться, а то воспитатель догонит, откусит нос и вспорет живот. Но Гриша так давно мечтал завести котенка, ведь котята такие милые и пушистые! Он давно уговаривал родителей, а они взяли и купили ему рыбок. Рыбок, которые могут только жрать корм и плавать. А ещё воду в аквариуме нужно постоянно менять… То ли дело котенок! Это же ласковое, забавное существо, с которым можно играть целыми днями. Это тебе не бездушный робот – домашний питомец. Настоящий котенок это круто! Друзья сдохнут от зависти!

– Подожди, сейчас я тебя вытащу! – Гриша принялся ощупывать шероховатую поверхность сундука, пытаясь понять, как он открывается. Сейчас он возьмет котенка и, держа его в руках, побежит в ближайший населенный пункт и вызовет полицию. Оставалось только открыть сундук, а как он открывался – непонятно.

– Мяу! – послышалось изнутри. – Мяу!

– Сейчас-сейчас!

И тут палец Гриши наткнулся на маленькую кнопку в передней части сундука. Особо не задумываясь, он нажал на неё. Тут же в передней стенке сундука появились горизонтальные прорези, из которых, со свистом разрезая воздух и вращаясь вокруг своей оси, вылетело несколько металлических дисков с острыми зазубринами по бокам. Один из них срезал мальчику голову, остальные пробили тело насквозь и воткнулись в ствол дуба, стоящего за спиной Гриши, войдя в него более, чем на половину.

Призывный плач котенка стих. В траву упала Гришина голова, а через пару секунд на бок завалилось тело. Кровь, вытекающая из раны с ровными, почти идеальными краями, в темноте казалась черной, как чернила. Глаза Гриши были широко открыты и устремлены в небо, словно он разглядывал звезды на темном небе.

С верхушки дуба, тревожно каркая, сорвалась ворона. Она была почти лысой. Оперение осталось только на крыльях и на хвосте. Покружив в воздухе над опушкой, она приземлилась на землю, сложила крылья и стала осторожно приближаться к бездыханному телу, оглядываясь по сторонам. Подойдя к голове мальчика, она стала клевать глаз. Сначала она это делала осторожно, периодически отскакивая, но потом осмелела, села Грише на лоб и быстро выклевала оба глаза.

Раздался свист. Это из сундука вылетел ещё один диск, который разрезал ворону на две продольные части, подняв в воздух несколько перьев. Внезапный порыв сильного ветра разметал эти перья по опушке, после чего на непродолжительное время в лесу воцарилась тишина.

Просто сказать, что Федя испугался, когда воспитатель схватил Дашу и стал вгрызаться в её лицо – равносильно тому, что вообще ничего не сказать. Федя был так напуган, что намочил штаны от страха. И, как только фонтаном брызнула кровь девочки, Федя, не раздумывая, развернулся и побежал. Куда бежать – ему было безразлично, лишь бы подальше от Дениса Игоревича. Если он набросился на Дашку, то никто не даст гарантий, что он не нападет на других детей. Но Федя не столько переживал за других, сколько за себя, ведь он всегда был самым медлительным и толстым, из-за чего у него постоянно были проблемы. Пацаны раскурочат чужого робота – поймают Федю. Кто-то раскрасит стены домов похабщиной и нецензурной бранью – ловят Федю и всех собак вешают на него. После драк на заднем дворе школы убегали даже до крови избитые, с переломанными ногами, мальчики, а ловили Федю. Когда Федины друзья своровали в магазине коробку шоколада, охранники поймали тоже его, хотя он к шоколаду даже не притрагивался. Старшеклассники избивали и отбирали деньги тоже только у него. И таких случаев было много. И дело было не в том, что Федя притягивал к себе неприятности, а в том, что он притягивал к себе внимание из-за своего лишнего веса. Соответственно, бегал он медленно, что не раз сыграло с ним злую шутку.

Зная это, едва увидев, что назрела недетская заварушка в лесу, Федя припустил со всех ног. И, услышав топот за спиной, он не сомневался, что воспитатель выбрал его как самую легкую добычу, а потому погнался именно за ним. Поэтому Федя бежал с такой скоростью, которую только способен был развить пухлячок с толстыми короткими ногами, перепрыгивая через буреломы, продираясь сквозь заросли, ничего не видя перед собой. Отдуваясь и пыхтя, со стороны он напоминал катящегося через лес Колобка, ломающего всё на своём пути.

Боль иголками колола в боку, ветки больно хлестали по щекам, но он упорно бежал вперед, боясь остановиться и оглянуться назад. Он не остановился даже тогда, когда топот ног за спиной прекратился. Перед глазами из темноты выныривали пни, поваленные стволы деревьев, кусты. Казалось, что этому хороводу не будет ни конца, ни края. А силы иссякали. Горячий пот заливал лицо. Осветленная челка прилипла ко лбу, упорно лезла в глаза.

Когда обессиленный Федя издал вопль отчаяния, из-за дерева вдруг вышла девочка лет десяти. Глядя на него бездонными голубыми глазами, она произнесла:

– Помоги мне, мальчик! Я заблудилась.

От неожиданности Федя шарахнулся от неё в сторону, как черт от ладана, но не остановился. Не сбавляя темпа, он прокричал на ходу:

– Беги, дура! Там маньяк…

И побежал дальше.

Впереди был холм, покрытый папоротником и малиной, слева – бурелом, а справа – заросли шиповника. Куда бежать? Не задумываясь, Федя натянул рукава куртки на ладони и ринулся через шиповник, каждым сантиметром своего большого тела чувствуя острые уколы. Да, было больно и неприятно. Но это было лучше, чем штурмовать крутой холм или прыгать через поваленные деревья, рискуя сломать ногу.

Шиповник закончился, начался ельник. Молодые ели росли так близко друг к другу, так плотно, что Федя застревал между ними. Где-то протискиваясь между деревьями, где-то ломая колючие елки, он всё же выскочил из еловых зарослей и оказался на поляне. Но, стоило лишь Феде облегченно вздохнуть, он почувствовал, как многолетний мягкий ковер из иголок уходит из-под его ног, и он падает вниз, кувыркаясь и стукаясь головой и спиной обо что-то твердое.

Он упал на спину, на дно глубокой ямы. Сразу же всё его тело пронзила острая, нестерпимая боль, и он закричал. Федя пытался пошевелить руками и ногами, но не мог этого сделать. Его словно что-то крепко держало, причиняя адские страдания. В какой-то момент Федя смог приподнять голову. Но лучше бы он этого не делал, потому что, когда его взгляд упал на руку, он увидел, что рука проткнута насквозь острыми деревянными колышками, концы которых торчали из его плоти, окрашенные кровью. И он закричал ещё громче. В его крике были всё: боль, страх, отчаяние.

Где-то наверху раздался шорох, послышались странные звуки. В глубине души мальчика затеплилась надежда, что это люди, и они ему помогут, вытащат его из ямы. Он даже перестал кричать, только плакал, захлебываясь от душивших его рыданий.

«Помогите!» – крикнул он, с надеждой глядя вверх со дна ямы.

Сначала сверху полетели комья земли, а потом Федя увидел самых настоящих эльфов. Они были небольшого роста, не больше двадцати сантиметров, с заостренными ушами. Глядя на них, Федя даже перестал чувствовать боль и замер, приоткрыв рот от удивления. А как тут не удивляться, ведь Федя был уверен, что эльфы – сказочные существа, в реальном мире их не существует. А тут десяток самых настоящих эльфов стояли у края ямы и с интересом рассматривали Федю. Несколько эльфов парили в воздухе над ямой, часто махая своими полупрозрачными крыльями. На крылатых эльфах были надеты обтягивающие костюмы, сшитые из разноцветных лоскутов ткани. На бескрылых эльфах, которые, судя по округлым формам, были женского пола, были надеты разноцветные платья. Волосы и пеших, и крылатых эльфов были белыми и напоминали тополиный пух.