О, этот парень был далеко не тем, за кого себя выдавал. Он, разумеется, в совершенстве знал историю готической субкультуры и тщательно соблюдал дресс-код. Но на деле являлся не кем иным, как закамуфлированным под неформала бандитом, использовавшим тусовку как прикрытие и место для вербовки добровольных помощников. Не секрет ведь, что многие неформалы плевать хотели на закон, но при этом не относят себя к преступникам. Для такого человека, как Завулон – приятели сокращенно называли его «Зед», – подобная среда была настоящим золотым дном.
От «яичной» публики Завулон тщательно скрывал свою причастность к криминальным структурам. А от «братков» – истинные причины частых визитов в тусовку (товарищам по банде он говорил, что ходит сюда, чтобы «клеить телок»). Такая тактика позволила Артуру – так его на самом деле звали – стать одним из самых успешных преступников города, проворачивающим наиболее «горячие» дела руками людей, формально с криминалом не связанных, а потому редко попадающих под подозрение и в милицейскую разработку. Сам же он оставался практически недосягаемым для закона.
У Зеда были планы на каждого из нынешних собутыльников. Гарик, как человек легко поддающийся чужому влиянию, симпатизирующий нацистам и достаточно крепкий физически, был нужен ему для заказного избиения одного неугодного кавказского торговца. Что же касается Алисы… «Клеить телок» действительно было одной из целей присутствия Завулона в местах, подобных «Яйцам», пусть и не главной.
В случае с Алисой это не составляло для него особенных проблем – девчонка первой пошла на контакт, разве только интерес у нее был другого рода…
– Зед, – произнесла Алиса, сделав очередной глоток и передав пиво сидевшему слева панку, который мигом присосался к бутылке, как смертельно больной – к флакону с чудесным лекарством, – сегодня ты, наконец, посвятишь меня в готы?
– Вся готика произошла от панка, – веско заявил Гарик, оторвавшись от пластмассового горлышка. – Какое, на фиг, посвящение? Достаточно лишь вернуться к истокам…
– Тпру! – Завулон насмешливо посмотрел на парня поверх своих неизменных круглых солнечных очков. – Девушка со мной говорит.
Гарик примолк.
– Конечно, милая, – продолжил Зед, обращаясь уже к Алисе. При этом он положил руку на ее унизанное разноцветными «фенечками» запястье. – Мы можем сделать это прямо сейчас, если хочешь.
– Сейчас? – Лицо Алисы приобрело изумленное выражение, и Зеду это показалось очень милым. – Что, прямо здесь, на площади? Но ведь для этого нужен какой-то ритуал?
– Не здесь, конечно. – Завулон принялся поглаживать пальцами тыльную сторону ее кисти. Щеки девушки порозовели. Ее смущало столь явное проявление далеко не братской заботы, но пресечь его Алиса не решалась – очень уж ей хотелось получить посвящение из рук умудренного опытом гота. Школьница пока не догадывалась, что в данном случае главным инструментом инициации будут являться вовсе не руки.
– Пойдем, – сказал Завулон, вставая и увлекая за собой Алису. – Гарри, рюкзак мой посторожи.
– Угу, – буркнул панк, довольный тем обстоятельством, что ему представилась возможность в одиночку прикончить ту бутылку, что уже была почата.
«Гуру готики» и его новоиспеченная ученица, негромко переговариваясь, пошли к подземному переходу. Неподалеку от Гарика в этот миг присел на скамью пожилой мужчина с лицом советской кинозвезды. Одет он был в серую и явно не новую пиджачную пару. Разве только красной звездочки на груди не хватало для полноты образа ветерана Великой Отечественной. Пенсионер с интересом посмотрел на панка. «Вот же ж, блин, сейчас наверняка жизни учить начнет», – с неудовольствием подумал тот, машинально поправив свой «ирокез».
– А куда мы идем? – спросила Алиса, когда они с Завулоном перешли на другую сторону Ворошиловского.
– Здесь недалеко, – лаконично ответил Зед. Все это время он продолжал держать девушку за руку, и она уже даже в мыслях своих перестала против этого возражать. В конце концов, он ведь был ее другом – Алиса знала Завулона целых полтора месяца…
«Посвящение в готы, – думал тем временем Зед. – Наивная дурочка начиталась интернетовских бредней, не подозревая, что все это – либо словесный понос каких-нибудь шизофреников, либо издевательские хохмы, ради развлечения написанные кем-то специально для таких, как ты. Им очень приятно встречать на улицах людей, живущих по принципам, что были самолично сляпаны на коленке этими завсегдатаями чатов и форумов. Впрочем, я благодарен сукиным детям. Их «перлы» здорово помогают мне окучивать малолеточек навроде тебя».
Несмотря на вполне определенного рода мысли и целиком соответствующую им вибрацию в паху, ничего дурного Завулон с Алисой делать не собирался. Изнасилование было одним из тех немногих правонарушений, которых Артур чурался. Стоит отметить, правда, что таковых было всего четыре, и в четверку эту помимо сексуального надругательства входил терроризм, а также преступления против детей и стариков.
«Все будет так, как ты хочешь, милая, – внутренне усмехнувшись – нет, ухмыльнувшись даже, подумал Завулон. – Строго по правилам посвящения».
Некоторое время эмо и гот двигались в направлении южного въезда в город. Потом – свернули направо по улице Шаумяна. Через квартал Зед остановился и любезно распахнул перед Алисой обшарпанную дверь темного подъезда, приглашая даму войти…
– Ой, а куда ты меня ведешь? – полушутливо-полуиспуганно спросила девчонка, поднимаясь вслед за Зедом по широким ступеням.
– Во тьму, – скаламбурил Артур. – Долиной смертной тени следует пройти, чтоб заслужить высокое звание истинного гота. – С улицы в подъезд и впрямь проникало крайне малое количество солнечного света.
Шутки шутками, но Алиса, что называется, «повелась». Мандраж охватил ее еще в тот момент, когда Завулон коснулся ее кожи на площади. Эмочка не знала, в чем конкретно будет заключаться «посвящение», но догадывалась, что ее ждут волнующие – возможно, даже мистические переживания…
На пятом этаже здания, где они сейчас находились, располагалась двухкомнатная квартира, которую Зед не так давно снял, чтобы не особо возиться с пассиями, подцепленными на «Яйцах». Кроме основного жилища у него было в городе несколько тайных лежбищ, но эта квартира к ним не относилась, будучи предназначенной лишь для любовных игрищ.
Завулон еще не проводил в ней «посвящений в готы» (предыдущие партнерши были не столь юны и наивны), но все для этого необходимое там имелось: свечи, благовония, репродукции средневековых гравюр на стенах и – самое главное – удобный мягкий диван на три персоны…
– Парень, можно к тебе обратиться?
Гарик хмуро взглянул на соседа по лавке. «Так и знал, бля», – мрачно подумал панк. Он очень не любил, когда его вдруг начинали «лечить» представители старшего поколения. Особенно незнакомые (хотя и родного деда, вздумай тот «докопаться» до его внешнего вида или привычек, Гарик, не задумываясь, сразу послал бы в баню).
Но хамить старику парень все же не стал. Юношеский максимализм, который еще пару лет назад заставил бы Гарика как минимум отсесть подальше, хоть и не полностью, но выветрился из него к девятнадцати годам.
– Можно, – сказал Гарик секунд через пятнадцать, после того как прикинул, стоит ли общаться со словоохотливым дедком. – Только сразу предупреждаю – про Христа мне рассказывать не надо.
– Да что ты, какой Христос? – усмехнулся старикан. – Я и сам его не шибко жалую. Кстати, а ты-то почему против о Боге побеседовать? Неужели сатанист?
– А даже если и так, то что? – Гарик действительно был склонен относить себя к приверженцам темных путей, но из обычного позерства, а не из каких-либо рациональных соображений.
– А если так, то… – дедок хитро прищурился и сделал небольшую паузу, – я, пожалуй, подсказать чего-нибудь тебе смогу. Если желаешь, конечно, – добавил он, слегка понизив голос.
