Помимо основной профессии технолога большой типографии, Неля имела и другие увлечения. Девушка немного рисовала, переводила стихи и песни с иностранных языков, сочиняла свои, писала рассказы. Но самой главной любовью этой романтичной души была музыка. Это было не хобби. Неля никогда ни на чём не играла и не пела, имея скверные голосовые данные. Зато умела слушать, причём, не столько ушами, сколько сердцем. Музыка всегда звучала в доме и была главным источником вдохновения, как в творчестве, так и в жизни. И именно поэтому девушка так хорошо в ней разбиралась. Больше всего Неля любила рок семидесятых годов. Такая музыка заставляла забывать обо всех житейских неприятностях и мечтать о любви и наслаждениях. Всё это было популярно лет тридцать назад. Мама Нели в то время тоже увлекалась тем же, и у нее было много редких записей. Она их включала для маленькой дочки, невольно формируя ее вкус. Что-то из маминой коллекции девочке нравилось меньше, что-то – больше. А записей тех исполнителей, которые полюбились сильнее, в маминой коллекции оказалось мало. Ведь и в те времена, и теперь их было труднее всего достать. Но Неле постепенно все же удалось собрать действительно уникальную коллекцию редких старых записей уже на современных носителях – дисках. И каждый раз, слушая какой-нибудь редкий альбом, наслаждаясь каждым звуком любимых с детства песен, девушка испытывала чувство удовлетворения еще и от того, что, наконец-то, эти шедевры звучат в хорошем качестве. Однако самые любимые песни пока что так и оставались исключительно на старых бобинах. Поэтому Неля с позволения мамы умыкнула эти записи к себе вместе с магнитофоном. Мама к этому всему давно охладела. То коллекционирование было для нее всё же в большей степени данью моде.

***

Это был конец недели – пятница. Неля вернулась домой немного раньше, чем предполагала. Она не устала, нет. Девушку сегодня почему-то тянуло домой с непонятной силой - она еле доработала до окончания смены. И лишь опустившись на свой любимый диван, действительно ощутила спокойствие.

Посидев немного, расслабившись, Неля вышла на балкон, расположенный на тыльной стороне дома. Вдали солнце быстро скатывалось за горизонт, уступая место сумеркам, окутывающим сад. Вечер окрашивал небо в темно-фиолетовый цвет заката. Тихо было над Землей. Внизу белели цветущие деревья. А чем ниже садилось солнце, тем загадочнее становилось все вокруг – яблони приобретали легкий розовый оттенок; причудливым великаном казался засохший старый дуб, что отбрасывал длинную черную тень на соседний дом.

Неля посмотрела на свою еще не оконченную картину, укрепленную на этюднике, стоящем на балконе. Отблески заката играли на холсте: тонкая полоска городского пейзажа терялась внизу полотна, а все остальное его пространство заполняло закатное небо. Сейчас нарисованные и реальные небеса сливались воедино – так картина становилась живой.

Кто-то когда-то сказал тогда ещё совсем юной художнице, что ее искусство должно быть воспето в песнях-легендах, таких, как эта:

***

Сказки детства – жизни средство,

Той, что пишет под луной,

Нити звезд вплетает она в холст свой.

Дева грез, ты – нежное дитя,

Щедрый сад – любовь моя.

Краски, кисти, ветви, листья.

Солнца свет сквозь полотно:

Штрих один – и ожило оно.

В окнах дома напротив уже зажигался свет. Постепенно темнело. Неля думала о Викторе и сегодняшней встрече с ним. Все было, как всегда, приятно, красиво. Девушка вспоминала и разговоры, содержательные и не очень, и его многозначительные взгляды, и как он ее провожал домой, как понимающе отнесся к ее желанию побыть сегодня одной. Нелю удивляло то, что она до сих пор к этому всему как-то весьма равнодушна. Они встречались уже довольно долго, и ей даже казалось, что он ее любит. Ведь Виктор все свои выходные и отгулы проводил с Нелей, иногда даже отказываясь от походов с друзьями на любимые футбольные матчи. Мужчина часто приглашал ее к себе домой и сам готовил очень вкусный ужин. Даже помогал решать некоторые бытовые проблемы. Рядом с Виктором было спокойно и комфортно. Но иногда, как сегодня, Неля хотела от него отдохнуть.

Сейчас, стоя на балконе и глядя в чужие окна, почему-то вспоминалась история о том, как пару лет назад Неля влюбилась «по самые уши» в одного парня. В институте, где она тогда училась, он был самым красивым и самым взбалмошным. Все девчонки за ним волочились. А он выбрал Нелю. Читал ей свои стихи. Ухаживать этот парень не умел. Мог только шокировать. Сейчас Неля уже не понимала, почему и за что она могла полюбить такого. Несколько незабываемых ночей под звездным небом на сеновале, сбежав к нему на дачу в разгаре сессии, провели они вместе. А потом он просто исчез, бросив институт. Около года она не могла ни о ком думать, кроме него. А потом сказала: «Я больше не люблю его. Но и никого другого полюбить не смогу. Любви для меня больше нет». Неля, конечно, понимала, что это просто временная психологическая защита. Но защита работала долго, помогая девушке при знакомстве с парнями, трезво их оценивать и получать от этого общения то, что ей самой хотелось.

Сперва это было весело, потом обыденно. Со временем Неле стала надоедать жизнь без настоящих чувств. В этом искусственно-весёлом «НЕодиночесве» всё равно было пусто, а поэтому больно. И неугомонная фантазёрка и романтик стала придумывать себе образ мужчины, которого могла бы полюбить по-настоящему, всей душой. И тут подвернулся Виктор. Он был на год старше и, казалось, соответствовал всем требованиям, которые может предъявить женщина мужчине. До знакомства с ним Неля думала, что, встретив такого, сразу же влюбится. Но этого не происходило. В ее сознание прокрадывалась мысль о том, что может быть Виктор просто не тот, не ее человек, а только очередной завидный ухажёр, в котором есть отдельные притягательные черты. А тот человек может быть где-то рядом, просто еще время не пришло, мысль не дозрела.

Совсем стемнело. Неля вернулась в комнату, включила свет, налила себе чаю и включила телевизор. Романтическая натура девушки не позволила бы пропустить еще с отрочества любимый фильм «Призрак» с Патриком Суэйзи в главной роли. Сила любви, показанная там, что была сильнее даже самой смерти, в который раз поражала. Неля не могла сказать, испытывала ли она сама хоть раз в жизни такие сильные чувства? Может, к тому парню из института? Хотя, нет. Разве что…

Нет! Эта мысль всегда ее настораживала, И непостижимым образом влекла. Это не было чем-то навязчивым. Скорее, болезненно-притягательным, давно проникшим в самые глубины души и подсознания. Лет девять назад, когда Неле было пятнадцать или уже шестнадцать, она очередной раз копалась в маминых музыкальных записях и наткнулась на одну бобину, которую раньше никогда не слушала. Плёнка была изрядно потрёпанная и даже кое-где обсыпавшаяся. Дата ее выпуска была на тот момент примерно двадцатилетней давности. Название совсем ни о чем не говорило. В коробку была вложена черно-белая фотография очень плохого качества. На ней был солист той группы. Худой стройный, с гитарой в руках он стоял на фоне колосящегося поля и неба. Его черные волосы развивались по ветру, в них вплеталось солнце. Тонкие черты лица едва угадывались на выцветшей черно-белой фотокарточке. А большие темные глаза, невзирая на размытость линий и блёклость изображения, завораживали. Этот образ, обладая дивной внутренней магией, притягивал к себе.

Когда Неля включила саму бобину, то это стало для совсем юной девушки настоящим шоком. Такой необычной музыки она никогда не слышала. Это было очень красиво. И это был глэм-рок. Дослушав запись до конца, Неля поняла, что в ней самой что-то очень круто изменилось – окружающий мир ощущался намного глубже и полнее, всё заиграло новыми красками – яркими и радостными. И уж конечно, дальнейшую жизнь без музыки этой группы и без голоса этого певца она себе не представляла.