- Кто там? - раздается голос.
Но тут Георгий сзади обхватывает ладонью мой рот и оттаскивает тот двери.
- Мы из милиции, - говорит он.
Слышен стук запоров, Георгий отпускает мою голову и прижимает палец к своим губам. Голова Клавы появляется в открытых дверях.
- У меня только что была милиция, что произошло еще.
- Мы из следственного отдела, нужно дополнить еще одну вещь, можно к вам пройти.
Видно Клава меня игнорирует, она равнодушно взглянула в мою сторону и кивнула головой.
- Проходите.
Мы садимся в знакомой гостиной.
- Так что вас интересует?
- Машина, - говорит Георгий, - обвиняемый утверждает, что вы сели в такси или там другую машину на углу, то есть вот здесь у садика...
- Да, это так.
- Как же вы не увидели маленький автобус, что ехал вам на встречу?
- Не было автобуса. Этот тип... все врет. Когда я вышла из дома, Андрей, мой бывший любовник, был в стельку пьян и дрых на моей постели. Мало того, он ее облевал и я вынуждена по этой причине удрать из дома. Мне было противно смотреть на свою квартиру.
До меня что то стало доходить.
- Куда же вы делись после того, как пообещали Андрею, что найдете знакомого адвоката? - спрашиваю я.
Она смотрит на меня и равнодушно говорит.
- Испугалась, уехала к маме, надеялась, что пережду..., но не удалось. Там тоже нашли.
- Костя, - вдруг обращается ко мне Георгий, называя не своим именем, у меня нет вопросов. У тебя как?
- Тоже нет. Извините, мы уходим.
- Да, пожалуйста.
Мы уходим. В голове у меня бедлам.
- А она тебя не знает, - вдруг говорит в машине Георгий.
- Это точно.
- Откуда ты знал, что это не Клава?
- Догадался. Клава рассказывала мне о своей сестре, похожей на нее. Когда она сбежала, а газеты и обвиняемые на суде начали твердить, что Клава дома, в деревне, я понял, что это не она. Настоящая Клава ненавидела домашних и всегда старалась поменьше с ними контактировать. Если она удрала, то только не домой.
- Интересно, как ты ее разоблачишь?
- Еще не знаю, но думаю, что ее разоблачение будет большим конфузом для Каюрова.
Лейтенант задумался. Он подвел машину к какому то кафе и сказал.
- Мы не завтракали, давай поедим.
За столиком мы съедаем по два бутерброда и запиваем кофе. Георгий задумчив.
- Я вижу, что ты не такой уж простак, - неожиданно говорит он, - мне кажется, тебя кто то тянет и поддерживает. Этот невидимый, не дал отравить тебя кофе, подкидывает иногда нужную информацию и подсказывает как себя вести. Я понял Каюров проиграл, потому что не дооценил тебя.
- Я не понимаю, о чем ты говоришь...
- Конечно, что ты теперь можешь сказать... Самое важное теперь узнать, на кого ты работаешь? На государство, на какую то группировку или действительно патриотический дурачок. Ты так хорошо прикидывался идиотом, что даже центральные газеты клюнули на это и часть общественности, но теперь я понял, это не так. Кто же тебя тащит?
- Никто, я сам по себе.
- Нет. Но раз не хочешь говорить, не говори. Поехали, а то опоздаем на суд.
В этот раз на улице перед судом творится что то невероятное. Примерно, до трех сотен молодчиков ревут и выкрикивают непотребные лозунги.
- Надо подвалить к черному ходу, - говорит мне Георгий.
Мы подъезжаем с другой стороны здания, куда подвозят обвиняемых из тюрем. Но здесь у ворот тоже находилось человек двадцать бандитов, они встретили нас угрозами. Георгий прямо врезается в эту толпу и дико сигналит. Ворота приоткрылись и мы въехали во дворик. Два милиционера пытаются закрыть ворота, парни с той стороны, стараются прорваться за нами. Георгий выскочил из машины и выхватив пистолет стал дубасить им по просунутым в щель рукам. Под вопли хулиганов ворота захлопнулись.
- Сегодня будет горячий денек..., - вытирает пот Георгий.
- Ты прав, на улице сегодня что то невообразимое.
- Поблагодари лучше этих милиционеров, что сообразили открыть ворота, иначе бы тебя растерзали.
- Когда ты при мне, я спокоен. - хмыкаю я.
- Ладно петь песни, лучше пошли в суд.
В комнате свидетелей находится Клава, еще какая то девушка и судебный исполнитель. Я сажусь на скамейку и женщины, как по команде уставились на меня.
- Это вы? - изумляется Клава.
- Разговорчики..., - судебный исполнитель прерывает ее дальнейшие вопросы.
Клава обмякла, навалившись на стенку. Вторая девушка растеряно смотрит, то на меня, то на Клаву.
- Тебя вызывают, - говорит мне судебный исполнитель.
Каюров выглядит действительно неважно. У него появились мешки под глазами и немного отвисли щеки. Защитник Каюрова начинает допрос первый.
- И так, вы утверждаете, что в момент событий под окном, вы были в квартире Клавы.
- Да.
- У вас с вашей сожительницей было веселье, вы выпивали?
- Да. немножко.
- Сколько немножко? Бутылку, две?
- Да. нет. Была уже начатая бутылка "Три семерки", она пила на равных.
- Литровая, пол литровая.
- Пол литровая, но мы ее тогда не допили. Я на следующий день допил ее один. Она так на кухне и осталась, мы не успели сдать.
- Кто может подтвердить, что вы в тот день не допили бутылку?
- Клава.
- Уважаемый, суд. Прошу, для проверки показаний свидетеля, пригласить еще одного свидетеля, его сожительницу Клаву.
- Пусть войдет свидетель, - милостиво соглашается судья.
Судебный исполнитель приводит Клаву. Вид ее плачевный. Она взглянула на меня и поняла, что пощады не будет. Защитник поет соловьем.
- Свидетельница, сколько вы выпили со своим сожителем в день трагедии?
- Не знаю.
Зал загудел, защитник открыл рот.
- Как не знаете?
- Я не была в тот момент в доме.
Защитник становится багровым.
- Что значит не были?
- Так, не была.
Жанна Дмитриевна с любопытством смотрит на Клаву и я вижу, на ее столе пухлую мед карту, совсем не прикрытую и даже с места свидетеля, можно увидеть на ней фамилию, имя, отчество. Клава давно заметила ее и теперь умоляюще смотрит на прокурора.
- И выходит не выпивали со свидетелем?
- Я не пила.
- Так может все выпил ваш сожитель? - уже обрадовался защитник...
- Я же сказала, меня в этот день в доме не было и я ничего не выпивала.
- Где же вы были?
