Уходя из комнаты, я посмотрел на себя в зеркало. Да, я бы себя трахнул. Метр девяносто пижонской красоты в худощавом теле. Хотя, во мне не было ничего необычного: простая короткая прическа с гладко выбритыми висками, обычные карие глаза (цвета коньяка, как говорила одна из моих подружек), типично еврейский нос, узкие губы и немного впалые от худобы щеки. Наверное, только большие кисти рук и длинные «пальцы пианиста» делали меня каким-то нестандартным.

Примерно на половине лестничного марша я уже почувствовал запах маминого хобби к старости лет. Она просто изумительно делает выпечку, которую я очень люблю. Наладив бизнес, она занялась обустройством дома «для внуков», которых ни я, ни сестра не спешили ей приносить. Я в свои 34 вообще не женат и пока, собственно, не собираюсь. Сестра в столице активно строит карьеру, ей тоже некогда. В результате, мама готова, а заботиться не о ком.

– Пахнет так, что я сейчас тебя съем! – я с улыбкой на лице зашел на кухню.

– Рада, что тебе нравится. Вот только когда ты мне внуков уже привезешь, чтобы они тоже оценили? – мамы, такие мамы.

– Всему свое время. Я пока занимаюсь работой, мне некогда.

– Да всем вам некогда! Тебе уже 34, куда дальше тянуть?

– Когда созрею, я тебе обязательно сообщу.

– Ох уж эти детки, – сказала мама, ставя на стол тарелку с выпечкой и чай, – сахар сам себе насыпай.

– Спасибо, мамуль. Ты у меня самая лучшая, – я чмокнул ее в щеку и уселся за стол.

На кухне работал телевизор, который крутил какие-то познавательные видео с YouTube. Как раз шла какая-то российская передача о курортах. Ненавижу московский говор, но почему-то не стал переключать.

«Ницца – это средоточие самых роскошных яхт, автомобилей, гостиниц и казино. Здесь каждый миллионер найдет чем заняться», рассказывала акающая ведущая.

– Точно, – сказал я вслух и достал телефон.

– Что такое, – мама повернула на меня голову.

– Да так, по работе вспомнил.

В Telegram открыл диалог с контактом Jacob Pilot и отправил короткое сообщение: «2000 TLN». Через полминуты получил ответ «rgr». Мы друг друга поняли.

– Там твой Гриша приехал, – крикнула мама из зала, когда я уже делал последний глоток чая.

– Спасибо, мам, уже бегу.

Я натянул адидасовские кеды, захватил сумку с планшетом и выбежал на улицу, где меня ждал Volvo V90 Cross Country цвета морской волны, на все заднее стекло которой красовался логотип моей компании с припиской «Oftech technology center». Модель машины и ее цвет я выбирал лично. Почти во всех дочках именно эти машины выполняют функции жоповозок для руководителей, а по совместительству и перевозят оборудование на полигоны, презентации и транспортные компании. Для более габаритных грузов руководители уже сами выбирают машины.

– Привет, Гриш! Едем в офис.

– Принято, – коротко ответил водитель и завел двигатель.

В украинской дочке 2 Volvo. Одну водит Витя, безумно разговорчивый тип, который часто мешает работать. Да и какие-то конфиденциальные вопросы при нем не порешаешь – растрындит все и всем. Гриша же чем-то похож на меня: социопат, не разговорчивый, постоянно о чем-то думает и не болтает лишнего. Обычно я стараюсь ездить именно с ним, если он не занят на другой работе.

***

Зная, что я никогда не опаздываю, Галина Ивановна сегодня на удивление своих подчиненных приехала рано – когда я подъехал, ее машина уже стояла на парковке. Непонятно только: она решала так показать, что, мол, она тоже не опаздывает на работу,  или подтирает последние свои косяки, чтобы я не заметил.

– Доброе утро, господа! – поприветствовал я стоящих на курилке.

– Доброе утро, Михаил Иванович, – Толпа, увидев меня, закопошилась и потянулась к урне.

– Да чего вы – докуривайте. У вас же еще 10 минут до начала рабочего дня! – усмехнулся я и зашел в офис.

Во время моего пребывания здесь моим кабинетом обычно становится переговорная. Благо, современные технологии позволяют быстро развернуть рабочее место в любой точке мира. Я просто подключаюсь к своему серверу с любого ноутбука или планшета и место готово. Пока я проверяю почту, в переговорную заходит та самая Галина Ивановна, всем главбухам главбух. Это такая пятидесятилетняя тетка, расцвет карьеры которой приходился на лихие девяностые. Она с удивительной ловкостью рук уводила финансы так, что даже аудиторы Deloitte не смогли бы найти концы за месяц работы. Мне же предстояло за 3 часа обнаружить все ее косяки. Естественно, всего я не найду, да и задачу такую перед собой не ставлю. Мне главное сделать так, чтобы меня обворовывали в разумных пределах.

– Доброе утро, Михаил Иванович! Вам как обычно, электронный вариант сбросить?

– Доброе, Галина Ивановна. Я почему-то думал, что отчеты должны быть у меня на сервере еще вчера вечером, – эта стерва таки подтирала свои косяки. Значит, есть, что искать.

– Ой, я, наверное, перепутала. Сейчас все сброшу, – она пытается падать на дурочку.

Пока она мне все сбрасывает, я продолжил проверять почту. Из кучи абсолютно не информативных писем я выбираю пару с опоздавшими отчетами о продажах от испанской и французской дочек. Просмотрев их, я понял, что подобрал туда неплохих управляющих. Все идет по плану и без сбоев.

– Михаил Иванович, я все сбросила – смотрите, – послышался отвратительный голос главбуха из-за открывающейся двери.

– Да, Галина Ивановна, вижу, – сказал я и начал открывать первый отчет.

Галина Ивановна продолжала стоять в дверях, как будто чего-то ожидала.

– Я позову вас, если мне будет что-то непонятно.

– Хорошо, я поняла, – ответила она и удалилась.

Если вы думаете, что поиск воровства сводится к поиску надписи «украдено» в большой таблице, вы глубоко ошибаетесь. Воровство обычно замаскировано под вполне обычные операции вроде покупки скрепок и подобного. Найти завышенную цену, которая потом превращается в откат, для меня не представляется возможным, а потому я сравниваю два отчета о платежах: тот, который мне дает Артем, управляющий, и тот, который дает главбух. Почему-то Галина Ивановна, будучи сотрудником технологической компании, до сих пор не может понять какие безграничные возможности предоставляет обычный эксель. Собственно, моя работа при такой поверхностной проверке (а другой за 3 часа и не может быть) сводится к проверке отличающихся цифр. А Галина Ивановна до сих пор гадает, почему у меня глаз такой наметанный. И самое интересное, что она каждый раз пытается найти все более изощренные способы и пункты в счетах, а я с такой же легкостью их обнаруживаю. Причем я часто даже рассказываю ей сколько конкретно она отправила себе в карман. Кстати, если бы она хотя бы несколько месяцев к ряду показывала, что не ворует, я бы дал задание Артему раза в полтора ей зарплату поднять. Но Галина Ивановна этого не понимает, ведь она привыкла работать и зарабатывать именно в таком ключе.

За первые полчаса я нашел 2 сомнительные операции. На каждой из них было уворовано, предположительно, по 200 баксов. Мелочно она как-то берет. Пожалуй, более крупную сумму я бы не заметил, сочтя ее какой-то неточностью, ошибкой в отчете Артема.

К концу второго часа я обнаружил уже 8 операций, каждая из которых содержала те самые 200 баксов лишних сумм. Совсем плохо стало у Галины Ивановны с фантазией.

Выписав все их на отдельный лист, я отправил его ей на электронку, чтобы она потрудилась объяснить мне происхождение завышенных цен. После этого я заглянул в бухгалтерию:

– Галина Ивановна, ловите у себя письмо. Жду ваш ответ. На все – 40 минут.

Она только кивнула головой, выражая в глазах весь тот страх, что она испытывала глубоко в душе. Пока главбух приходила в себя, я сделал себе кофе и спустился на производственный участок.

Конечно, это не огромный цех, где сотнями тысяч клепаются современные технологии. Это скорее небольшое помещение на 200 квадратов, где проходят первичное испытание прототипы различных агрегатов. Кроме того, здесь присутствует участок сборки и наладки, а за стеклянной стеной сидят конструкторы с программистами, чтобы все делалось, не отходя от кассы. Кстати, им это даже на пользу – они сразу видят результаты своей работы и могут контролировать процесс ее выполнения. Ведь простой инженер тоже может ошибиться, а конструктор сразу же может это увидеть и скорректировать.