Понятно, что ударная группа будет не одна, а вдобавок будут ещё носители ударных машин, крейсера, и торпедоносцы. Одними из наиболее опасных единиц флота чешуи оставались тяжёлые торпедные корабли - здоровенные посуды, набитые боеприпасами, как початок кукурузы зерном. Каждый такой початок мог вывалить залпом по четыре сотни торпед, и такое количество уже представляло значительную угрозу. Согласно разведданным, полученым за многие годы в ходе наблюдения за маневрами скитров, на каждую ударную группу приходится по два крейсера, два носителя и одному торпеднику; следовательно, соотношение будет такого же порядка, скорее всего. Для отражения массовой атаки торпед предполагалось использовать в основном те же котанки, только не вешать на них дополнительной защиты, ради облегчения. Лазер на ШКТ-11 вполне способен гасить такие цели, а учитывая предполагаемый количественный перевес, можно будет выпустить по котанку на каждую торпеду. В этом случае шансы на то, что хоть одна пройдёт, окажутся минимальными.

- В общем, будем трясти, - компетентно подытожил Ресек.

--

Когда Хвойка и Гусень отрывались от экранов и давали мозгам отдохнуть, они могли вспушиться, но не только. Экран, изображавший иллюминатор, показывал безмятежную картину звёздного неба. Хотя на орбите Шан-Мрыка собралась эскадра более чем в полста тяжёлых кораблей, невооружённым ухом она не просматривалась. На самом деле, вооружённым тоже просматривалась не полностью, всё ещё работала схема маскировки с использованием связок, когда три корабля сцеплялись вместе, прикидываясь одной единицей. Единственное, что выдавало присутствие флота - многочисленные маячки-помехи, вспыхивавшие с разной яркостью и разным цветом, чтобы запутать вражескую автоматику и не дать проанализировать картинку с телескопов. Однако, с расстояния в тысячи километров вспышки почти не различались глазами, а уж кораблей и подавно не видно, с выключенными движками они просто тёмные пятна на звёздном узоре. Гораздо более красочная картина открывалась, если позырить на планету, там целый огромный мир продолжал жить, чем и радовал.

Закручивались воронки циклонов, волоча над океанами и континентами воздушные массы, задувал горячий ветер в степях, где лесные волкены, получив матчасть от гуманов, наводили порядок в местных племенах и расправлялись с пособниками скитров. Яркое солнце, перемежаемое кратковременными дождями, поливало просторы хвойной тайги, столь привычной для грызей. На северном побережье с некоторой опаской, но всё же высовывались из укрытий гуманские колонисты, которым было непривычно думать, что небо теперь не под контролем врага. Там развернули в основном лагеря для гражданских, чтоб они не одурели от сидения в бункерах; восстанавливать города на Янетакужмале решили подождать до завершения второй фазы, воизбежание. Грызи немало облизывались на остров Лушкен, находившийся в южном полушарии планеты, далеко от остальной суши и оттого неизвестный ранее волкенам. Этот кусок суши, длиной в триста и шириной сто километров, руководство волкенов отдало в пользование грызям... Если уж честно, то они и без разрешения летали бы туда полоскать пух, но с разрешением ещё лучше. Пока ещё там работали только научники, чтобы на сто пухов убедиться в безопасности, но вскорости планировалось организовать посменный отдых пушного состава.

Не то чтобы команды уже одурели от своих жиликов, однако обстановка могла затянуться в разрешении на много лет, и тогда это станет неизбежным - значит, надо готовиться заранее, а не топтать гусей.

- Ты как, белка? - ласково цокнул Гус, почёсывая пушнину согрызяйки.

- Я не как, я кто, - хихикнула она, и всё же оторвав уши от вида планеты, притёрлась бочком к грызю, - Да более чем в пух, собственно. Тут знаешь, одно дело это планомерная подготовка, и другое - конкретные результаты, здесь и сейчас.

- Да, так и вспушиться недолго, - заметил Гус с философичной мордой.

Грызи покатились по смеху, как рыже-серые пушные шары, и только звонок по каналу связи вернул их к оперативщине. Связь действительно звенела при вызове, когда канал выключен на стороне получателя, и нужно нажать кнопку, чтобы ответить - такая ерунда тянулась уже тысячелетия с тех пор, как были изобретены первые устройства "для передачи смеха по проводам", как некоторые выражались. В общем, Гусеню пришлось ткнуть в кнопку и выслушать, какого пуха.

- К нам подошёл "Сточный", - сообщил он Хвойке, - Надо принимать боеприпасы.

- Так пуха ли, - резонно цокнула грызуниха.

"Сточный" со своим производственным модулем и огромной бочкой РТ сзади имел большие размеры и массу, чем "Кишечный", но маневрировал именно он, развозя боеприпасы по эскадре. Ведь корабль-завод по любому останется в резерве, а вот боевым посудинам может потребоваться в любой момент начинать разгон, так что, их не трогали. На тактик-экране можно было увидеть собственными ушами, как туша корабля очень медленно и плавно подходит ближе, раздвигая длинную, почти в пол-километра, стыковочную ферму. В-нулевых, если что-то пойдёт не так, она сработает как пружина; во-первых, чем дальше корабли друг от друга, тем меньше их взаимное тяготение и тем легче маневрировать. Каждый из ТУШКов имел массу по несколько миллионов тонн, так что, они имели заметную собственную гравитацию. Никакого толчка при контакте не было в помине, аммортизаторы фермы с ходов в десятки метров погасили остаточную скорость крайне плавно. Теперь два корабля соединялись носовыми частями, и дежурная смена операторов занималась тем, что стыковала системы транспортёров для передачи груза. Гусень краем уха заметил мигающий сигнал запроса на вход, и удивлённо подёрнул ушами. Он и не подумал сразу дать команду шлюзам пропустить космонавта, а сначала включил связь непосредственно с ним - точнее, это оказалась грызуниха.

- Белка-пуш, за каким пухом тебя понесло? - осведомился Гус.

- Э, как бы цокнуть, - цокнула грызуниха с характерным эхом, когда цокают в скафе, - Те боеприпасы, которые мы вам сгружаем, не совсем обычные. У нас есть хитрый план, и я хотела бы расцокать его вам лично на уши, если понятно, о чём цоцо.

Гус переслухнулся с Хвойкой, та пожала ушами, и грызь таки открыл шлюзы. В целом, лишних переходов между кораблями старались избегать, потому как любой хитрый план можно цокнуть и по радио. С другой стороны, почему бы и да, как кое-кто цокнет... В общем, через пять минут у шлюза ярко-рыжая грызуниха, хихикая, вылезла из скафа и стартанула в направлении столовки, пользуясь невесомостью и огромным пуховым хвостом для руления в полёте. Как оно зачастую и бывает, для обцокивания собирались именно в столовке, потому как больше особо и негде.

- Лана, - пожала лапы грызям белка, - Из группы "Скупость".

- Из группы "Скупость", - изобразил испуг Гус, - Значит, чай будешь фигачить наш, так я понял?

Грызи продолжили ржать, когда Лана с хитрой мордочкой вытащила из кармана пакетик чая. Вообще же грызуниха была очень симпатичная, синеглазая, с ярко-рыжей пушной гривой, ушами, и прочими частями белки. Находившиеся в столовке грызи, хихикаючи, поворачивали в её сторону уши. Впрочем, она подтвердила, что "Скупость", так как заваривала чай в процессе донесения соли.

- Мы с Прудовой, это за двадцать светолет в сторону ядра, если помните. У нас уже давно имелась программа, нацеленная на захват вражеских кораблей.

Гусень и Хвойка поперхнулись воздухом, а потом провели лапами по шеям, которые ощутили давление Жабы. Хотя, если подумать - технически это представлялось крайне сложным...

- Если подумать - технически это представляется крайне сложным, - озвучил мудрость Гус, - Скорость сближения флотов в бою пухти сколько километров в секунду, как тут обеспечить эт-самое? Боюсь предположить, что у вас вряд ли есть какие прорывные технологии, ведь если бы они были, это другое кудахтанье.

- Прорывных нет, - согласилась Лана, - Специализированные - есть. Ясен пух, что цоцо не про абордаж корабля дронами. Всё что мы можем сейчас обеспечить - это выборочное поражение отдельных элементов цели.