- Репа, ты что там творишь? - уточнил Фудыш.
- Ковыряю материал, - ответил тот, - Нужен металл, чтобы сделать скобы. Без них мы далеко не продвинемся. Как у вас, есть ещё идеи?
- Это зависит от того, как пойдёт у тебя, - резонно цокнул Фудыш.
- Так ничего не ловится, - сообщила Фира, - Думаю, надо оставить это до окончания операции.
- В пух, - согласился Репень, - Вроде нормально листы режутся, есть одна мысля...
Соль состояла в том, что верхний слой корпуса, та самая "чешуя", предназначалась для защиты от лучевого оружия, и после очистки от слоя покрытия оставался пригодный к работе лист титанового сплава. К работе подключились Щек и Фира, задействовав ещё монтажоботов: теперь они выстроились в ряд, зацепившись за скобы, и передавали куски металла друг другу, а последний - кидал их в сторону букса, где добычу ловил магнит. Мысля Репня совпала с тем, что подумали остальные, но никто этому не удивился, потому как физика для всех одна. Предполагалось приварить к корпусу линию скоб, а уже поверх неё закрепить рельсу, за каковую сможет держаться манипуляторами буксир. Таким образом букс, притеревшись к корпусу на оси вращения, сможет перебраться на нос "вилки" и как следует закрепиться там. Затем предстояло сделать трубу и проложить вдоль линии, чтобы снабжать букс рабочим телом с фрегата. Это всё далеко не просто, учитывая то, что сначала придётся пилить цель на куски, а потом из них делать нужные вещи. Кроме того, нельзя просто так соединить шлангом фрегат и вращающуюся цель, придётся делать отдельный узел для этого.
Однако, шиш кого тут напугаешь такой перспективой. В нулевых, космонавты работали на общую цель, раз поставлена задача - надо делать. Во-первых же, грызи ощущали на шеях цепкую хватку Жабы, а это всегда здорово помогало. В общем, работа быстро вошла в плановый режим. Одна бригада резала материал, грузила букс и доставляла на корабль; Пефтень растряс своих сурков из инженерки, и те занимались переплавкой добытого материала в нужные изделия; как только появился строительный материал, третья группа начала прокладывать линию. В итоге, команда "Мыхухоли" крутилась, как белки в колесе, как это ни странно... собственно, это и были белки в колесе, потому как вращающийся жилой отсек вполне сходил за колесо.
Работа с плавкими материалами в безвоздушном пространстве происходила проще, чем на планетах. Не требовалось никакой печи вообще, комок лома собирался вместе при помощи электромагнитного поля, и затем грелся током высокой частоты, быстро превращаясь в светящийся шар расплава. Меняя конфигурацию эмиттеров, операторы получали нужные формы. Пефтень таки очень быстро "мял" расплав, орудуя манипуляторами за пультом, так что из сферы получалось кольцо; когда оно остывало до нужной температуры, грызь лазером резал его на две дуги, затем загибал оконцовки и плющил их - получалась скоба для приваривания к корпусу. Опытный космический слесарь фигачил такие скобы, как пельмешки. С закалкой сплава тоже никаких проблем, потому как в вакууме металл остывает очень быстро, и чаще всего, остывание замедляли, опять-таки пуская ток. В целом, на фрегатах поддержки имелись два инженерных отсека, прямоугольные "гаражи", торчащие в стороны из сферического корпуса. Сейчас их ворота, обращённые назад по курсу корабля, были открыты настижь, да ещё и оттуда выдвинулись стапели, "верстаки", как это называли. Инженерки были рассчитаны на ремонт агрегатов кораблей и котанков, поэтому для данной задачи их оснащения вполне хватало, только успевай подавать материал.
Швеллеры, которые предполагалось использовать как рельсу, делали при помощи "прокатного стана", который вытягивал расплав электромагнитным полем и в целом работал примерно также, как и прокатный станок на поверхности. Этот процесс происходил ещё быстрее, потому как был непрерывным, сфера расплава вытягивалась в швеллер, через каждые двадцать метров его обрезали, и так до упора. Следовало возблагодарить термоядерный реактор фрега за избыток энергии, собственно, иначе всё это не стало бы возможным. Трубу делали следующим образом - сначала протягивали тонкий узкий лист, затем катушку этой ленты снова пускали через станок, и теперь он закручивал лист спиралью, сваривая в трубу. Отнюдь не первый сорт, но для подсобной работы вполне сойдёт. Больше всего инже пришлось возиться с переходным узлом - сделать подшипники, точно пригнанные детали вращающейся конструкции, штуцеры для крепления трубы и шлангов.
- Грызаный случай... - в очередной раз цокнула Фира, - Столько возни из-за вращения!
- Да отдохни, бельчон, - ласково цокнул Щек, - Мы пока никуда не торопимся, честно. А насчёт возни, так у чешуи проблем от этого вращения куда больше наших, не?
- Может и правда придавлю... Впух! - уставилась на экран грызуниха, - Мы его теряем!
Самая дальняя носовая секция "вилки" оторвалась от корпуса и полетела к Пузырю с огромной скоростью. Невооружённым ухом было видно, что она воткнётся в планету под углом, близким к прямому. Это ещё повезло, что чешуя решила вести бой здесь, а не на орбите Гусиной! Облакам же взрывы от падения обломков были как-то попуху, мягко цокая. Репень, который сидел рядом и всё слышал, только ухом мотнул - он и так пухячил без перерыва, и ускоряться уже некуда. Монтажобот без перерыва приваривал скобы, создавая линию - всего потребовалось шестьсот штук, потому как дальше от оси вращения нагрузка росла, и нужно было варить чаще. Затем прямо под скобы просовывался швеллер, приваривался к скобам и к соседним, создавая единую рельсу. Инжа параллельно работала над тем, чтобы букс мог держаться за такую линию, что не слишком просто. Впрочем, ему не надо будет кататься по ней, а только один раз дойти до конца, так что, сойдёт. Придётся у каждой скобы отпускать захват сзади неё и включать перед ней, чтобы пройти дальше, но это не критично.
В процессе было сделано ещё небольшое открытие, а именно то, что рядом с осью вращения "вилки" находится один из неповреждённых баков с водородом. План на лету изменили, решив проковырять бак, установить на него редуктор и брать РТ оттуда, а не с фрега. В нулевых, любой космонавт предпочитает не тратить РТ, если есть такая возможность, ибо бережёного хвост бережёт. Во-первых же, так не придётся подводить фрег близко к вращающейся туше, что чревато. Инжа бросила делать узел для вращения шланга, и стала делать редуктор. Через шесть часов изделие было не только готово, но и установлено на корпус "вилки", на просверленное отверстие внутрь бака.
Следующим этапом на означенное место поместили букс, чтобы убедиться, что крепления выдержат ускорение. После этого буксир находился на расстоянии в триста сорок метров от оси вращения и надёжно крепился к цели, направив маршевый двигатель в нужную сторону. Произведя пробный пуск, команда "Мыхухоли" облегчённо выдохнула, и занялась прокладкой труб от редуктора к буксу. На это ушло ещё около десяти часов, но нельзя цокнуть, что кто-то слишком переработал. Скорее, грызи вошли в плановый режим, и теперь трясли, как обычно, тобишь - не отказывая себе в том, чтобы вспушиться, испить чаю, и расплющить морду в суръящике. Наконец, через трое суток после прибытия к объекту, хитрая система была запущена, и двигатель буксира работал на половине мощности, получая РТ из бака "вилки" через трубопровод. Теперь огромный кусок металла выглядел как крутящийся фейерверк, о чём не умолчали грызи с других кораблей, которые это видели. Вращение "вилки" начало неуклонно снижать обороты, но один пух, на полную остановку потребовалось несколько часов, потому как буксир, рассчитаный на котанки и фреги, сейчас налегал на мегатонную тушу.
Вся команда, кроме дежурной смены, завалилась дрыхнуть; когда продрали глаза, дело уже было сделано. "Вилка" теперь не вращалась, а просто торчала на орбите Пузыря, медленно приближаясь к падению на планету. Репень не стал долго любоваться этим трофейным гусём, а сразу задействовал монтажоботов, которые теперь могли беспрепядственно влезть в пробоины. Вспушившись на всякий случай, Фира снова включила сканирование радиоэфира, на тот случай, если вдруг здесь обнаружится живая чешуя. Маломощные передатчики скафандров можно будет засечь только в прямой видимости, но и то орехи, потому как найти визуально вряд ли возможно. Отсеки были завалены обломками, да и вообще, ориентироваться в незнакомом сооружении очень сложно. Репень задействовал отдельные мелкие зонды-камеры, которые уже не лазали, а просто летали в вакууме; таким способом он обследовал несколько корридоров и отсеков, и к своему удивлению, обнаружил там дохлых скитров в скафандрах. Получается, они все уходят в БИЦ в боевом режиме? Им хуже, собственно. В искорёженых помещениях медленно вращались скафы, зачастую порванные или оплавленные, и летали замёрзшие шарики жидкости.
