- Тира, если потребуется развязать войну с ящерами, учавствовать будем вообще все! - без обиняков пояснила она, - Да, для Вишнёвой угрозы быть не должно. Но это теоретически.
- Но тогда... Разве это необходимо? - пискнула Тирита, прижимая ушки.
- Да, - спокойно, со стальной уверенностью ответила Хвойка, - Это не просто какие-то философичные размышления, Тира, это проверено на практике. Либо мы отвечаем за то что делается во Вселенной, либо никто не отвечает.
- Если бы мне цокнул это кто-то незнакомый, я могла бы и не поверить, - покачала головой Тира, - Но тебе не верить я не могу, поэтому зел-свет - да. Но это так волнует! У меня же грызунята...
- Ой, кто это? Грызунята?! - сделала удивлённую морду Хво, скатив всех в смех, - Кхм. Всмысле, Тира, это не огурцы и не картохля. Они такие же белки, как мы с тобой, и они смогут сами за себя постоять.
- Вообще да, - хихикнула Тирита, - Давеча волчара забегал, так они на крышу взлетели раньше, чем все ухом мотнуть успели.
- Так что, всё будет в пух, - заверила Хвойка.
Тирита вспушилась и довольно потёрлась об маму ушками, успокоившись. А Хво не стала добавлять "в конечном итоге, всё будет в пух", потому как это было бы точнее. Ей самой становилось страшно при мыслях о полномасштабной войне, ясно представлялись термоядерные грибы над Вишнёвой... но сухой логикой белка понимала, что когда хочешь мира - надо готовиться к войне. А в иных обстоятельствах даже начать её, как это ни парадоксально.
Раздумывая над этим, грызуниха прошла по тропинкам через отдельные огороженые участки к собственной избушке. Изгороди, в основном состоящие из колючего крыжовника, нужны были для защиты от кабанов и прочей крупной дичи, дабы сохранить в целости грядки и плодовые деревья; сами грызи ходили по участкам свободно, практически не заморачиваясь на границы. У Хво и Гусеня, как и одинадцати белокъ из десяти, имелся свой огород в три десятка грядок, ягодные кусты, тыблони; вслуху того, что они часто отсутствовали в течении многих месяцев, за участком прислухивала Тирита, чтобы не запускать хозяйство. Хвойка не отказала себе в удовольствии набрать с грядки морквы и гогурцов - нормально растут, отметила она, разглядывая пупырчатый зелёный плод в ярком солнечном свете. Вид огорода, тем более сейчас, когда на нём всё колосилось и цвело, вызывал плохо скрываемое желание зарыться в этот кусок Леса, и сидеть да цокать, как последняя белочь! Хво знала, что ощущение радости будет ещё сильнее после возвращения из космоса, поэтому только похихикивала, тряся ушами. Вдобавок ко всему остальному, что тешило глаз и ухо, за сараем явственно мотылялся рыже-серый хвост, и следовало предположить, что там же находится вся остальная тушка Гусеня.
--
На следующий день обе тушки уже перемещались в направлении космопорта. Как сообщили грызи из оповещения, никакой конкретики пока не случилось, кроме того, что общее собрание разумных жителей планеты развязало лапы штабу космофлота в его действиях. Это было резонным поводом для перехода на усиленный режим, сухо цокая; по факту - экипажи кораблей, которые находились в системе или только прибудут, отправлялись по рабочим местам. Соль в том, что большая часть грызьих кораблей имела двойное назначение. В обычном режиме пристыковывались гражданские модули - грузовые либо ресурсные, а при необходимости они оперативно заменялись на боевые. "Кишечный", где трясли Гусень и Хвойка, до этого таскал грузы, а его боевая сборка находилась на высокой орбите планеты, в законсервированном состоянии. И что-то подсказывало...
- Что-то подсказывает, что скоро будем открывать консервы, - цокнул Гусень, привспушившись.
За толстым стеклом окна стремительно летели столбы и заборы, поезд набирал скорость.
- Пуха себе ты провидец, а? - сделала удивлённую морду Хво.
- Уметь надо, - проржался грызь. - Там ведь не всё так гладко, как хотелосиха бы. Радар косячит это пух с ним, а вот отопление надо будет запилить срочно.
У грызунихи не возникло вопросов по поводу того, почему отопление важнее радара. Она знала, что даже на боевой сборке радаров - четыре штуки, и даже полное отсутствие одного из них влияет на боеспособность весьма слабо. Учитывая, что наиболее вероятны действия в составе большого флота, про это вообще можно забыть. А вот без терморегуляции объект в космосе очень быстро промёрзнет до диких температур, что чревато выходом из строя компонентов техники.
- Можно начать прямо сейчас, - пожала ушами Хвойка, похлопав по числовой машине в рюкзаке.
- О впух, - закатил глаза Гус, и захихикал, - Доставай, выпушень.
Развернув маленький экран на коленках, грызи включили технический симулятор, чтобы действительно освежить в памяти, почём там перья и всё такое. Последний раз они видели боевую сборку два года назад, во время учений-ухомотаний. Но это не значило, что туда два года никто не заглядывал, другие грызи сделали кой-какие работы по замене электроники на более совершенную, и даже начали ковырять упомянутое "отопление". Насколько можно было верить базе данных, эту возню пока не закончили, так что, предстояло слегка покрутиться.
- Тык а чего гусей топтать, - цокнула Хвойка, - Материалы наверняка есть на сороковой платформе, пристыкуем туда посуду, оставим рюкзак, рагрузим запчасти, и к боевушке.
- Ну даа, - хмыкнул Гус, - Сейчас такая движня начнётся, пух ты туда пристыкуешься. Рюкзак, как ты изволила выцокнуться, придётся оставлять на орбите, скорее всего.
- Это не очень-то в пух, - мотнула ухом грызуниха, - Хотя, ничего страшного. Дай-ка послушать, как там с заменой расходников.
За стенками вагона нарастал гул от воздушного потока, потому как поезд разогнался уже почти до скорости звука, и перешёл на аэродинамическое движение. Только тонкие нитки сверхпрочных тросов, протянутые по высоким опорам, направляли поезд, разгонявшийся за счёт реактивных двигателей. По скорости аэропоезд дотягивал до самолёта, но в отличие от него, мог замедлиться и неспеша въехать к станции, расположеной практически в любом месте. Линии скоростных аэропоездов являлись стандартной системой для грызьих планет, и обычно шли примерно от полюса к полюсу, обеспечивая возможность достаточно быстро добраться от любой точки до космопортов; едва ли не в первую очередь, это было важно как раз для быстрого сбора космонавтов. Хвойка и Гус же, почти не обращая внимания на обычный ржач в вагоне, с ушами закопались в технические отчёты.
Ихний корабль представлял из себя обычный "самовар" - сферическую конструкцию с четырьмя "крышками" по бокам, которые представляли из себя поворотные башни. На макушке этих башен находились телескопы и радары, а через центр проходили здоровенные ускорители, создающие магнитное поле дикой напряжённости. Вперёд по курсу ускоритель мог выбрасывать снаряды, работая как орудие, назад - выбрасывать рабочее тело, действуя как двигатель. Конструктивное решение помогало увеличить эффективность, экономя один из основных ресурсов для космического корабля - массу. "Самовару" не требовалось нести отдельно ускорители для двигателей и для орудий, вся доступная энергия могла быть использована как для движения, так и для залпа. Собственно, "Кишечный" мог начать посылать подарки вообще в любой момент, даже не отстыковывая грузовой отсек.
Вполне понятно, что в боевой обстановке тяжёлый "рюкзак" совершенно не нужен, и вместо него стыковалась сборка из боевых модулей. В данном случае она состояла из нескольких цилиндрических отсеков, состыкованых один за другим: ближе всего к сфере находился артиллерийский отсек, где имелось оборудование для техобслуживания орудий, запас всех расходников и даже станки для производства недостающего на месте, при наличии материалов. Следующим шёл отсек поддержки котанков, универсальных ударных машин, осуществлявший их ремонт, заправку-загрузку, запуск и приём обратно, если сильно повезёт. Этот отсек требовал наибольшего внимания, потому как содержал уйму отдельных систем и механизмов - лазеры на котанках и термоядерные торпеды требовали постоянного прислуха за состоянием, чтобы ничего не вышло. Далее, ближе к носу корабля, располагался модуль защиты, "жёсткий диск", как его обзывали. Это действительно был диск, точнее, целая батарея из дисков. Электромагнитное поле придавало этим дискам вращение с огромной скоростью, и их отпускали в полёт вперёд корабля, чтобы сбивать с траектории вражеские снаряды. Из-за этого нос корабля оказывался тупым, как днище бутылки, зато ротационный щит давал приличную степень защищённости. Радары и все прочие сенсоры находились на башнях по сторонам основного сферического отсека, потому как размещать что-либо на самом носу бесполезно, снесёт первой же волной вторичных снарядов. Вдобавок, к "Кишечному" был пристыкован хвостовой бак рабочего тела, достаточно простая огромная бочка со сжиженым водородом.
