- Они в недоумении. Не могут сообразить, каким образом плавает и издаёт звуки неживое, - прокомментировала Патриция. - Сейчас они полностью уверены, что допустили ошибку, когда попробовали изгнать незнакомца. Так...они обращаются прямо к нам ... много непонятного...просят подняться и опуститься, если мы их понимаем...
- Всегда готовы содействовать, - съязвил робот, производя манёвр. - Что дальше?
- Они удивлены ещё больше. Это была своего рода шутка...и вдруг такая реакция...они хотят подумать и просят нас не уплывать...опять ничего не понимаю...
- Между прочим, колпак можно сделать прозрачным, - гордо заявил Первый Помощник.
- Пока не время, - остановил его Гриз.- Посмотрим, что будет дальше...
- Я хочу домой, - вдруг надулась девочка. - Я устала. Они все злые. Мы им не нравимся. Я кушать хочу...
- Что ж, братцы, до следующего раза, - пропел Али и развернул истребитель. - Бывайте, удачи!..
Через двадцать минут компания прибыла в Порт. Патрисию немедленно накормили и уложили спать, а друзья отправились полюбоваться на штурмовик.
- А дельфины действительно ещё дикари, - заговорил робот. - Нам впору у них жемчуг на зеркальца менять...
- В любом случае злить их не стоит. Иначе нам дадут копоти. С другой стороны киты весьма уязвимы, раз дышат атмосферным воздухом. Нам не составит труда найти их и расстрелять. Это в теории, естественно...
- Тогда порох нам надо держать сухим, на практике естественно, - ус-мехнулся робот.
- Скоро, очень скоро, может быть даже при нашей жизни, нам придётся договариваться о выделении специальных территорий для лова рыбы, сбора моллюсков, добычи жемчуга, коридоров для движения судов, стоянок на рейде и определять места для обустройства портов и пристаней. И никуда нам не деться от этого. В результате жизнь станет сложней, насыщенней, интересней, придётся многое пересматривать в своих отношениях с миром, что-то ломать, переступать через гордость и косность, смирять гордыню и ревность...
- Предлагаю кратчайший путь к сближению - штурмовик. Быстрая и весьма эффективная штуковина. Один залп - и мы у цели. Дёшево и сердито! Не скрою - и весьма болезненно! Но зато как нас начнут уважать! Уже никто не посмеет крикнуть в лицо ВОН! Мы сами кого хочешь, вышвырнем в резервацию...в Каспийское море, например. Пусть там орут хоть до одури! И тренируют плавники, чтобы перебраться в родные воды...
- Ты у меня прямо какой-то махровый милитарист, - разочарованно покачал головой Лабер.- Не настрелялся ещё, маленький. Агрессор ты мой обдристанный! Угомонись, пока самого не посадили на вот такой остров Скорби, и не заставили жрать морскую капусту...
- Я не поддамся, - гордо заявил Али. - Лучше сбегу в мир двух планет. Там спокойней. Буду с кургала играть в шахматы и петь на два голоса патриотические песни. Чем не жизнь?..
Так с разговорами они дошли до штурмовика. На пороге возле шлюза, поблёскивал люрминс. Лабер не стал подниматься на борт, лишь обошёл вокруг корабля и остался доволен произведенным ремонтом. Правда, наклёпанные листы выглядели несколько подозрительно, однако робот со всей ответственностью заверил руководство - они надёжно загерметизированы каучуком и прослужат долго, если их никто не станет ковырять и пробовать оторвать. А так аппарат хоть куда. Его хватит лет на пятьдесят с хвостиком при непрерывном использовании.
Друзья расстались. Вилли отправился посмотреть на мидии, а Первый Помощник, погрохотав в небе для солидности, ушёл к Могильнику.
Опять на Гриза напала грусть. Он брёл по берегу и невесёлые мысли лезли в голову. Не за горами его смертный час. До того, как он пробьёт, придётся уничтожить истребитель, штурмовик, грузовик и люрминсов. Это сразу отбросил людей далеко назад. Запаса металла, надёрганного с орбиты, хватит не на долго. Добытую с огромными усилиями руду придётся возить гужевым транспортом. Одновременно порвётся тонкая ниточка, связывающая два мира: водный и сухопутный. И опять всё встанет на круги своя. Странная штука жизнь! Она напоминает беговую дорожку, поделенную на изолированные полосы. Сотни, тысячи миров бегут, ползут, катятся к постоянно ускользающей финишной ленточке, преодолевая по дороге неисчислимые препятствия, которые, в большинстве случаев, воздвигают сами на протяжении всего пути. И никто не знает, каковы успехи соседа, а зачастую просто не догадываются о его существовании. Самое интересное начинается тогда, когда кому-нибудь посчастливится добраться до финиша. Тогда игра переходит на новый уровень и всё начинается сначала. Так мы все и мчимся вылупив глаза: одни отчаянно чадя трубами, другие, развиваясь духовно, третьи, пронзая пространство мыслью, четвертые, наращивая мускулы ... пятые ... сотые ... тысячные... Театр абсурда, односто-ронняя поверхность, шахматная партия без конца и начала. Мы играем более слабыми, более сильные играют нами, более могучие играют ими, а вообще всесильные играют самыми могучими. Но всё равно где-то должна находиться точка отсчёта и тот единственный маэстро, который затеял всю эту кутерьму. Абсолютно могучий, и связанный своим всесилием по рукам и ногам, потому, что давно перешёл в совсем иное качество и стал безграничным объёмом, в котором, подобно ничтожному атому, плавает наша Вселенная. Тогда получалось невероятное - мы день ото дня пьём его кровь, едим его плоть, топчем его кости и передвигаемся в его внутренностях, воображая себя при этом самыми свободными созданиями в мире. Рабы самих себя!
Ещё трижды Лабер вывозил Патрисию на встречу с дельфинами. Они уже не пытались прогнать истребитель, но и особой заинтересованности не проявляли. Стая смирилась, признала силу гостя, только дальше этого дело не заходило. Гриз мог часами находиться в самой гуще аквасапиенс, глушить для них рыбу, отпугивать редких акул, однако никакие ухищрения не позволяли подобраться ближе к сердцам китов. Между людьми и дельфинами лежала черта, за которую посторонних не пускали. Требовалось изменить стратегию и тактику, чтобы пробиться через барьер непонимания и равнодушия. И вообще, он здесь задержался. Дела настойчиво звали в Мирный. Дельфины никуда не убегут. Пусть себе умничают. Мы подождём...
Последнее посещение стаи Гриз совершил один. Он умышленно сделал колпак прозрачным.
Вначале киты не обратили внимания на изменения происшедшие с гостем, а затем заинтересовались. Они обступили истребитель со всех сторон и с удивлением рассматривали существо, спрятавшееся внутри. Вилли всячески подогревал их любопытство: размахивал руками, улыбался, кричал, вставал, садился. Постепенно удивление сменилось недоумением. Оказывается, внутри раковины сидело всё то же гадкое существо, что жило возле их дома и какое-то время плохо себя вело. Значит, ко всему прочему, они изобрели способ передвигаться под водой! Дельфины никак не ожидали подобной наглости от пронырливых загрязнителей океана. А вдруг они не такие глупые и жадные, и может быть даже немного разумные? Это стоит проверить...
Лабер сделал колпак матовым, затем снова прозрачным. Дельфины изумились ещё больше. Один даже перевернулся вверх брюхом. Долго, очень долго киты кружили вокруг истребителя, затем медленно отплыли в сторонку и принялись совещаться. Вдруг их строй разомкнулся и вперёд выдвинулся один, абсолютно белый. Он подплыл вплотную и очень серьёзно, пристально осмотрел Руководителя, неуловимо перемещаясь сверху вниз. Гриз никогда до этого не видел ничего подобного. Белый несколько отличался от сородичей. Эти мелочи не сильно бросались в глаза, но придавали при этом ему серьёзный и слегка грозный вид. Да-а... не простой, далеко не простой дельфин находился перед Вилли. А кит ещё раз без суеты, солидно посмотрел на пришельца и не спеша удалился. Стая сомкнула ряды. Белое приведение исчезло. Лабер развернулся и умчался в Порт. Он понял одно - дело стронулось с мёртвой точки, только вот в какую сторону?
Затем на какое-то время Руководитель отвлёкся от дельфиньей тематики. В Кангенде начался грипп. Немедленно объявили общую тревогу. Люди сначала перепугались, а потом успокоились. Они не понимали, почему поднялся такой шум из-за простого недомогания. Вилли особо в разъяснения не вдавался, собрал лекарей и распорядился готовить укрепляющие снадобья, настои из травяных сборов и кислые соки. Детей, не взирая на достаточно вялые протесты родителей, в обязательном порядке изолировали в интернатах и заставили ходить в марлевых повязках. К ним никого не пускали.