— Пабло, ты прирожденный отец, — похвалил друга Томас, переключая телевизор на один из спортивных каналов.

И хотя это был сарказм, Бустаманте принял все за чистую монету от чего широко улыбнулся и отпраздновал похвалу очередным глотком светлого пива.

Вечер проходил в легкой непринужденной обстановке с мужскими разговорами, но спустя час, Софи перестала быть послушной и не на шутку разошлась со своими капризами. Чего только не делал горе-отец. Пабло и совал ей соску в рот, которую она благополучно выплевывала на пол, и мельтешил различными игрушками перед носом малышки, и качая, брал Софи на руки, но ничего не помогало. От непрерывного плача ребенка, просмотр футбольного матча был сорван, а нервы друзей были практически на исходе.

— Напомни, пожалуйста, почему мы пришли к тебе? — задал скорее риторический вопрос Гвидо.

— Потому что у меня детей больше, чем у вас.

— Нашел чем гордится! — сважничал Лассен, принимая удар на себя. — Дай, я попробую ее успокоить, дети меня обожают. Как только Пабло передал Софи на руки к Гвидо, малышка стала кричать намного громче.

— Черт, вот сирена, — продолжая держать ребенка на вытянутых руках, выругался Лассен.

— Ману, вспоминай чему там тебя учили на курсах, на которые ты ходишь с Мией.

— На прошлом занятии мы разбирали как правильно дышать.

— А что-нибудь про детей?

— Так, — мексиканец зажмурился, пытаясь вспомнить чем еще его обучали в школе будущих матерей и отцов. —  Дайте мне секунду подумать. Если ребенок плачет, он хочет спать.

— Исключено, она проснулась пару часов назад, — сразу отмел эту идею Пабло.

— Тогда остается еда.

Томас усмехнулся, как будто понимал в детях лучше остальных своих товарищей. — Ты шутишь, она только что слупила целую бутылочку со смесью.

— Тогда остается последнее…

— Что? — одновременно отозвались парни.

— Грязный подгузник!

Гвидо попытался учуять запах грязного памперса, приближая маленькое тельце Софи к своему носу.

— Черт, прямо «бинго»!

— Кто будет менять? — Пабло задал не совсем уместный вопрос, так как желающих на сие действо все равно бы не нашлось.

— Точно не я. У меня рвотный рефлекс даже при упоминании слова на букву «к». Лассен сразу вычеркнул себя из списка и положил Софи на диван.

Четыре головы склонились над малышкой, которая все еще продолжала плакать.

— Мануэль, как будущему отцу тебе просто необходимы навыки смены подгузника, так что в целях приобретения ценного опыта, я любезно тебе уступаю.

— Спасибо, но сделай это лучше сам.

— Но я тоже никогда не менял памперс, это всегда делала Мариса, — Пабло как по цепочке передал взгляд мексиканцу. — Томас, ты же мой лучший друг.

— Нет, нет, нет. Я отказываюсь принимать в этом участие.

— Ладно, — сам подбодрил себя Бустаманте, решив, что все равно желающих не найдется.

Через минуту вся святая троица и Мануэль оказались в ванной.

— Перчатки! — голосом хирурга попросил Пабло, словно имел в виду скальпель.

— Маску. Приступим…

Гидо кивнул и включил теплую воду.

Отец без особого труда освободил Софи от цветастых ползунков и потянулся к липучкам подгузника.

— Черт, — прикрыл рукой рот Томас и сделал вид, будто у него в глазах защипало от этого едкого запаха. — Чем вы кормите ребенка?

— Это ребенок, а не флакон французских духов.

— Ты мне мешаешь, — на вытянутых руках Пабло подставил попку под струю.

— Промой каждую складочку.

Парни одновременно уставились на мексиканца.

— Что? Так меня учили в школе материнства. Мануэль единственный из всей компании, кто относился к данному занятию с пониманием, и все происходящее воспринимал как бесценный опыт.

Спустя несколько минут водные процедуры были окончены.

— Готово, — Пабло добавил последний штрих, застегнув застежки на чистом комбинезоне с розовым слоном посредине. — Дай пять, — он протянул раскрытую ладонь навстречу Гвидо, но тот лишь пренебрежительно на нее посмотрел, как будто вспомнил, где находилась эта рука еще несколько минут назад.

—  Пойдемте досмотрим игру.

Как только друзья снова оказались в гостиной перед телевизором, от просмотра матча на этот раз их отвлекла Ева, которая прибежала из комнаты и поспешила испортить мужскую идиллию.

— Пааап, мне скучно! Полежи со мной и включи «Принцессу Софию.»

Спасти ситуацию решил Гвидо. — А ты в курсе, что у всех детей, которые смотрят этот мультфильм появляются морщины и за ночь вырастает огромный нос.

— Ты врешь!

— Нет, не вру.

— Врешь, и я все расскажу маме.

— Не надо маме, — вмешался наконец Пабло и взглядом приказал Гвидо заткнуться. — Милая, можешь делать, все что пожелаешь. Сегодня можно все-все, папа разрешает.

— Правда? — глаза Евы заблестели от заинтересованности.

— Конечно, беги в свою комнату.

— Твои женщины, Пабло из тебя веревки вьют, еще пару лет, и они тебе на шею сядут. Гвидо проследил глазами за Евой, которая убежала так быстро, что ни у кого из присутствующих не возникло сомнений что, она задумала что-то впечатляющее. И это «что-то» целиком и полностью ее поглотило.

— Все в порядке, просто они еще маленькие, и требуют к себе заботы и ласки. Они так быстро растут пока я сутками пропадаю на работе, поэтому я не хочу запомниться им злым полицейским.

— А какое оправдание ты найдешь потаканию всем выходкам Марисы?

Томас и Мануэль поддержали слова друга, чокнувшись пивными банками.

— Стоп, стоп, стоп. Пабло перешел в оборону. — Вы хотите сказать, что Мариса главная в нашей семье?

— Ага, а ты у нее под каблуком.

— Поверить не могу!

— Да брось, Пабло, вспомни как ты хотел назвать Софи.

— Мартина.

— А как вы ее назвали?

— София.

— София… Соня связь не улавливаешь? — Гвидо вообразил, что положил два имени на каждую из ладоней и взял на себя функцию весов.

— Соня? — Пабло все еще не понимал к чему клонит Лассен.

— Мариса хотела назвать дочь в честь матери, но ты сказал что тоже не прочь уважить таким образом свою маму. Поэтому вы оба выбрали нейтральное имя, — К разговору подключился Мануэль и на слове «оба» изобразил воздушные кавычки.

— Пабло, ты действительно думаешь что твою дочь всегда будут называть София?

Гвидо и Томас присоединились к аргументу мексиканца и согласно покачали головой, вторя каждому слову Агирре.

Пабло немного обдумал сказанное и устремил взгляд на дочь. Все это время он не замечал подвоха, и наконец его глаза раскрылись. Софи отвлеклась от своей любимой игрушки — жирафика и широко улыбнулась папе. Бустаманте вдруг нашел в невинном жесте дочери усмешку от Марисы, когда та оказывалась права и добивалась своего.

— Мне срочно нужно позвонить, — папаша рванул с дивана в спальню, чтобы скорее добраться до своего мобильного телефона.

Водитель лимузина так быстро домчал своих пассажиров до места назначения, что ни у кого из присутствующих не осталось сомнений, что певицы из них никудышные. Уши бедняги попросту не выдержали этого «вокала от шампанского бокала», и он сделал все возможное, чтобы высадить подружек и саму невесту по нужному адресу, и вдавливая по газам, умчать подальше.

— Следующая остановка… — Лухан, которая вышла из лимузина первая немного озадачила мигающая вывеска, — спа-салон?

— Нет, же Пабло, я в который раз тебе повторяю, нашу дочь зовут София и никак иначе. Мариса закатила глаза, показывая всем своим видом, как же ее достал этот телефонный звонок. — Пока, — пропела она в трубку, — и поцелуй от меня девочек. Ему потребовалось полгода, чтобы дойти до этой мысли… И этот человек возглавляет региональный отдел маркетинга… — вслух произнесла сеньора Бустаманте, нажав на кнопку отмены вызова.

— Мариса, я как-то не совсем поняла, мы идем не танцевать??? — Пилар и остальные были явно не воодушевлены таким развитием событий.

— Спокойно, я все продумала. В начале легкие коктейли, маникюр, маски, а затем мы окунемся в ночную жизнь города. Это заведение с сюрпризом, внизу спа-салон, а на втором этаже модный клуб.