Мальчишек увели, разводя по разные стороны арены. Раненый всхлипывал.

Еще двое. На этот раз девушки. Победила та, что плакала. Она отшвырнула нож в сторону – тот со звоном пролетел по мрамору, и бросилась на противницу. Повалила на пол, подмяла под себя, и расцарапала ей лицо.

До первой крови. Вампиры вдыхали её запах, как голодные духи предков, раздувая ноздри и подаваясь вперед.

– Победители потом дерутся с победителями? – Спросил я у носатого, который тоже потянулся к центру зала – на невидимой нити желания. Вампир моргнул. Улыбнулся. Встал, где стоял: рядом со мной, но в тени трона Принца.

– Да. До последнего. Ты с грамотой?

Я кивнул. Достал из кармана пальто черный пластиковый квадрат и протянул носатому.

– Это Аттайна. – Ему хватило секунды, чтобы прочесть выбитое черным по черному. Вернул мне визитку. – Его кости давно высохли, а кровь сгорела.

– Он приезжал год назад.

– К тебе?

– К учителю.

Вампир хмыкнул. Отвернулся от детских сражений, всем телом ко мне:

– И ты, значит, явился в чужой двор по чужому приглашению?

Плохо звучит. Но правда. Я кивнул.

– Почему не учитель? – Допытывался вампир.

– Его кости давно высохли.

– Вы не так умираете.

– Да, говорят, превращаемся в драконов и улетаем на луну.

Юноша и девушка на арене. Юноша двигался правильно, держал нож правильно, а блондинка, в длинном серебристом платье просто стояла. Опустив руки и глядя на нож в кулаке парня, а не на парня. Он остановился. Что-то сказал. Девушка мотнула головой. И бросилась на него – в глупой прямой атаке. Уход в сторону, контратака, которую легко закрыть, от которой легко уклониться… Блондинка шагнула вперед, горлом на нож.

Секунда тишины. Тихий выдох. Не её – десятков вампиров вокруг.

Меня встряхнуло, как если бы я влажной рукой взялся за электрический провод. Энергия смерти – не вампирское «ничто», но нечто холодное, нечто… «что-то», прошла сквозь меня. Сквозь всех здесь, людей, вампиров, камни.

Колени подкосились, и я схватился за поручень золотого трона, чтобы не упасть.

Смерть все еще гудела в позвоночнике. Напряжением. Осами. Трещоткой гремучей змеи.

Длинноносый вампир схватил меня за руку и дернул, отрывая от трона прежде, чем Принц обернулась.

Парень стоял в центре арены, удивленно глядя на сложившуюся у его ног девушку. Кровь толчками выходила из ее горла, но она уже была мертва.

Я отвернулся.

– Нет. – Оскалился, показывая клыки, носатый. – Хочешь быть с нами? Знай кто мы.

Я знаю, кто они. Они хищники. Они едят людей. Забавляются с ними и едят. Знать – мало. Совсем другое – видеть. Участвовать. Понимать, что помогая им, если Принц все же заговорит со мной и позволит остаться в Каррау под защитой своего имени, я помогаю творить вещи худшие, чем происходят сейчас. Эти двенадцать умрут чисто. Их не будут насиловать, над ними не будут глумиться, прежде, чем пустят кровь. Какая разница? Все равно умрут.

Хотелось отвернуться и вымыть руки. Притвориться, что я не видел происходящего. Не был равнодушным зрителем. Убедить себя, что я ничего не мог сделать.

Знать, кому служишь.

На арене еще двое. И я их узнал.

– Как тебя зовут? – Спросил я у носатого.

– Винсент. – С легким удивлением. Как будто я должен его знать.

– Винсент, мне нужно обратиться к Принцу. Когда я смогу?

– Никогда. Пока Принц не пожелает.

Я сместился немного. Профиль женщины на троне оставался безмятежен. Руки лежали на подлокотниках – как две мертвых птицы. Ожидание и сосредоточенность.

– Я хочу просить Принца об услуге, Винсент. О долге. – Достаточно громко, чтобы дочь Аттайна слышала.

– Не продолжай, ей неинтересно.

– Сейчас дерутся мои студенты. Эти двое. Парень в красной рубашке. И… – парень в красном, несмотря на то, что его за лицо и грудь держала одетая в черное бальное платье вамп, тянулся к плачущей, победившей бой назад, девушке. – … и та девушка.

– Четверо моих студентов, Винсент. Будь добр, передай Принцу, что я прошу за них. Я хочу их забрать.

Кисть на подлокотнике трона приподнялась и опустилась.

– Я не добрый. – Хмыкнул вампир. – Совсем наоборот. Это четыре жизни. Тебе нечем заплатить за четырех.

На языке – плесневый горьковатый привкус. Выдохи тех, кто вдыхал часы назад, годы назад. Нервное напряжение, которому не найти выход – в груди, в горле. Хочется крикнуть “Стоять!”, заставить их – стоять. Прекратить этот трагический фарс. И я ведь могу.

Здесь мои студенты.

Я не видел их прежде – только на фото, просматривая темы курсовых и успеваемость. Предварительно оценивая, кто может заинтересовать меня – а кого заинтересую я. Наша первая встреча должна быть завтра. На уроке.

Не сейчас, когда они перебьют друг друга.

Двое парней со специализацией по истории науки и третий – по химии.

Есть и другие. Но эти мне нужны.

Не просто нужны, я за них отвечаю.

Вряд ли они здесь случайно, как всё неслучайно в мире. Кто-то (например, Винсент), узнав, что я буду в Каррау, тоже просматривал списки студентов, и тоже знал, каких выбирать.

– Я прошу о долге.

Мальчишки кружили друг вокруг друга, опасаясь – и вряд ли желая – приближаться для схватки. Затягивая время. Пока их обоих не выдернули с арены, и уводя к проигравшим. Вскрик – один из них попытался ударить зажатым в руке ножом вампира. Тот вывернул ему запястье.

– Винсент, – я повысил голос, – передай Принцу, что если она отдаст мне моих студентов – то через два года у нее будет четыре подмастерья Наук. А через четыре – четыре молодых мастера.

Начался второй круг.

На арене – парень, убивший блондинку, и парень, сложенный как профессиональный регбист. Регбист бросился на Убийцу, как только их отпустили. Тот ушел в сторону. Подбил его под колени и уложил на пол, аккуратно чиркнув ножом по скуле. Сам вернулся в угол для победителей.

– Сколько у твоего учителя было подмастерьев? – Скривил Валентин губы в неровной улыбке. – Сколько стало мастеров?

– Тридцать семь. Двое. Но я – не он.

Валентин растянул губы шире, собираясь возражать – столь же неверными и в то же время верными фактами, но умолк вдруг, стирая улыбку.

– Сегодня одним членом клана станет больше. – Сказал он. – Принц отдаст тебе это место. Эту честь. Дай слово не сопротивляться – и твои несостоявшиеся подмастерья уйдут домой с сердцебиением.

Меня пробрал озноб. Чувство, как если бы я ступил на землю, уверенный, что она тверда – но она разошлась под моей ногой, засасывающим вниз и вниз болотом.

Это не честь. Это – смерть. Смерть такая же последняя, как любая другая. То, что остается в немертвом теле уже не обладает изначальной сущностью. Она ускользает, всегда неуловимая.

Они могут обратить меня, даже если я буду сопротивляться. В этом случае есть шанс, что я многих с собой заберу. Но – не более.

– Если Принц этого пожелает, – я говорил медленно, подбирая разбежавшиеся слова. – В её воле – получить слабого немертвого птенца, лишенного силы – к которой он привык. Вместо того чтобы иметь в своем распоряжении мага с четырьмя источниками. Готового исполнять её желания. В меру сил.

Я пропустил несколько боев: глядя, но не видя. Взвешивая “за” и “против” своего вмешательства и возможных действий. Я должен получить разрешение Принца на пребывание в городе. Это важнее, чем жизни еще даже не учеников. Но всё равно… нехорошо.

Блондин держался за ребра, и щурил опухающий глаз. На арену вновь вышел светловолосый парень-убийца.

Его противник был ниже и тоньше. Последний из моих студентов, кто еще не проиграл: растрепанные волосы до плеч, отливающие бронзой, узкое лицо и глубоко посаженные, скрытые тенью бровей, глаза. В том году он написал статью в местный научный журнал – про особенности изготовления “королевской синей” в средневековом Каррау. Учится на историческом факультете. Имя не помню только.

Историк не выглядел как боец. Но он держался. Парни кружили друг вокруг друга, пробуя дистанцию. Присматриваясь.