- Понял, - буркнул Дейв под скрип пера. - А как же восстановление памяти?

- В таком состоянии может привести к летальному исходу, - резко отозвался Бернард. - И ещё. Мне не нравятся эти жуткие покраснения у неё на ладонях. Откуда они, она не рассказывал?

- Какие покраснения? - искренне удивился Дейв. - Я даже не знаю, как она выглядит!

- В данный момент - очень плохо... - мурлыкающий голосок Варха прозвучал совсем близко. Наверное, кот сидит возле меня на кровати.

- Ты можешь сделать так, чтобы она стала видимой?

Бернард помолчал некоторое время и с неудовольствием ответил:

- Постараюсь... Иди! Ей срочно нужно принять жаропонижающее, а не эти твои обтиралки-обжималки! Иди быстрее!

Раздался звук хлопнувшей двери, и я поняла, что осталась наедине с чудовищем. А когда его горячее дыхание обожгло мое ухо, клянусь, у меня душа в пятки ушла.

- Я знаю, что ты не спишь, - прозвучало совсем рядом. Открыв глаза, я увидела над собой заостренное лицо Бернарда. Вблизи он казался простым человеком, даже не верится, что умеет превращаться в людоеда. - Ро, или как там тебя, ты серьезно больна, - говорил ругару медленно и с расстановками, как будто я умственно неполноценна. - Тебе нужен уход и помощь. Для этого ты должна стать видимой.

- Вы и так видите меня, - прошептала я, не понимая, чего ему ещё надо.

- Я не буду за тобой ухаживать, - со смешком ответил Бернард. - Это буде делать Дейв. Ему придется проводить с тобой много времени, наблюдать за состоянием, делать растирания, давать лекарства. Это невозможно делать нормально, если ты будешь оставаться невидимкой.

- И вы хотите, чтобы я проявилась?

- Да. К тому же, тебе самой станет легче, не нужно будет тратить силы на поддержание поля невидимости.

- А если я откажусь? - нахмурилась я.

- Тогда будешь очень долго болеть, и не факт, что выздоровеешь. А если вдруг ты умрешь, то мы так и похороним тебя невидимую, и никто и никогда не узнает, кто ты и откуда. Так и напишем на могилке: «Ро. Дата смерти. Кто такая и откуда взялась - неизвестно».

- Прекратите! - начала нервничать я. Разговаривать с людоедом о собственной смерти - что может быть страшнее? - Я не собираюсь умирать! - хотя, откровенно говоря, я была в таком состоянии, что казалось, смерти осталось ждать недолго.

- Тогда становись видимой, потому что без должного ухода ты сгоришь, - Бернард явно начал терять терпение, и теперь в его голосе слышались агрессия и раздражение.

- Я... - что сказать? Что я боюсь? Что мне страшно открывать Дейву, и я сама не понимаю, в чем причина этого иррационального страха? Ро, смотри правде в глаза: невидимость была хлипким, но барьером, который позволял сохранять контроль над своей жизнью. Если Дейв будет видеть меня, то я попаду в полную зависимость от него. Даже если и сбегу, охотник легко меня найдет и вернет обратно.

Бернард выжидающе смотрел на меня. Одного взгляда в его сине-зеленые глаза хватило, чтобы понять - он заставит меня проявиться, чего бы ему это ни стоило. Где-то в глубине этого пугающего существа скрывалась сила, совладать с которой я точно не смогу. Он уговаривал, но выбора у меня не было. Придется проявить себя.

- Давай, решайся, - кивнул Бернард, что-то поняв по моему взгляду. - Он скоро вернется.

И я решилась. Закрыла глаза и будто бы нажала на переключатель где-то внутри себя. Для меня внешне ничего не изменилось, но ругару кивнул и подоткнул мне одеяло.

- Молодец. Теперь спи.

Заснуть получилось очень быстро. Болезнь вымотала меня, и организм все время стремился отдохнуть.

В следующий раз я проснулась от стойкого ощущения, что кто-то смотрит на меня. Открыв глаза, увидела сидящего на постели Дейва. Взгляд у него внимательный, цепкий и задумчивый, а я не смогла сразу понять, что именно не так. Ведь он столько раз сидел здесь, помогал мне перенести болезнь. И вдруг я поняла, в чем дело: теперь охотник смотрел прямо мне в глаза.

Сложно описать всю гамму чувств, которая обрушилась на меня в этот момент. Страх, неуверенность, ощущение, будто меня выставили напоказ абсолютно голую (сейчас мое тело всё же прикрывало одеяло), но в то же время нечто, напоминающее облегчение. Дейв рассматривал мое лицо и без стеснения заглядывал в глаза, отчего я ужасно смущалась. Он буквально ощупывал мои черты, который я ощущала почти физически. И главное, по его лицу невозможно понять, какие эмоции он испытывает: не то любопытство, не то холодное раздражение, не то его вообще интересуют лишь мои глаза.

Нужно что-то сказать! Эта тишина и наше молчание напрягало намного сильнее, чем сама ситуация. Я не нашла ничего лучше, кроме как ляпнуть:

- Наверное, вы ожидали чего-то другого, более...пышного.

Дейв слабо усмехнулся и, без разрешения взяв в руки мой рыжий локон, ответил:

- Если ты о своих волосах, то пышнее уже некуда. Они у тебя бесподобные, словно расплавленная лава расплескалась по постели.

В горле пересохло от его голоса и того, с каким восхищением он рассматривал мои волосы, разметавшиеся по постели.

- Это можно расценивать как комплимент? - прохрипела я, слабо улыбнувшись, но ведь нам нужно поговорить.

Охотник не ответил, послав мне загадочную улыбку.

- А Бернард уже ушел?

Вроде бы, кроме нас в комнате никого нет, но мало ли, вдруг у него по дому бродит людоед.

- Да, он оставил схему лечения, - спохватился Дейв и вытащил из кармана исписанный листок. Прочитав несколько строк, он кивнул и принялся перебирать кучу баночек, расставленных на будуаре. И когда только успел тут похозяйничать? - Так, тебе нужно принять эти таблетки, микстуру и...

Дейв проявил инициативу и настойчивость, взяв ситуацию в свои руки. Он ревностно следил за тем, что и когда я должна принять, спрашивал о моем самочувствии и стал намного чаще обычного касаться меня.

Он взял со стола баночку, растворил в стакане с водой несколько капель её содержимого и подошел ко мне. Я была слаба, но уж сил на то, чтобы выпить стакан воды, у меня хватило бы. Дейв не стал меня даже спрашивать об этом! Он уперся коленом в матрас, обхватил меня за плечи (!) и приподнял, поднося злосчастный стакан к губам. При этом все время смотрел мне в глаза! Я оказалась так смущена его поступком, этим беззастенчивым прикосновением к себе, что даже не смогла сказать Дейву о том, что в этом нет никакой нужды.

Даже после того, как я приняла все эти горькие микстуры и настойки, он никуда не ушел. Напротив! Охотник притащил кресло из гостиной, поставив его рядом с кроватью, заявив, что никуда не уйдет, пока я не встану на ноги! И как на это реагировать?! Учитывая, что я лежу в одном белье.

Мое смущение и алеющие щеки нисколько не смутили охотника. Он как ни в чем не бывало сидел в своем кресле и нагло рассматривал мое лицо, словно старался запомнить каждую черту. А мне, между прочим, нужно отлучиться по естественным надобностям.

Устав терпеть, я встала, преодолевая ломоту в костях и общее недомогание. Одной рукой приходилось изо всех сил прижимать к себе одеяло. Охотник тут же подскочил в кресле и подался ко мне.

- Что случилось?! - забеспокоился он.

- Ничего... Дейв, вы не могли бы не сидеть здесь всё время? - осторожно спросила я, стараясь своими словами не обидеть хозяина дома.

- Почему? - насторожился он, впившись в меня взглядом.

- Потому что вы меня смущаете, - ну, как ему ещё намекнуть?! - Дайте мне хотя бы надеть ночную сорочку.

- Не надо тебе сорочку! - решительно заявил Дейв, округлив глаза. - Тебе нужно втирать в грудь и спину специальную мазь, одежда будешь лишь мешать. Зачем ты встала?

- Мне надо... - заливаясь краской, прошептала я, надеясь, что он меня поймет.

И он понял, вот только по-своему.

- Так что ж ты молчишь?! - и, наплевав на все приличия, завернул меня в одеяло и снова подхватил на руки! Да что ж такое-то?!

Я попыталась сопротивляться, но в моем положении это оказалось малоэффективно. Дейв крепко держал меня, а из-за плотного кокона в виде одеяла не было возможности даже шевельнуться. Меня доставили прямо до уборной, аккуратно поставив на ноги.