— Адриан! Адриан, у тебя все в порядке? — взволнованный голос Натали окончательно заставил прийти в себя. Вот только слушать очередную нотацию на тему примерного поведения не хотелось. Схватив из шкафа первую попавшуюся тряпку, парень наспех замотал руку и пулей вылетел из комнаты, чуть не сбив с ног помощницу отца.
— Адриан, что происхо…
— Идите вы все к черту! — крикнул парень и побежал наверх, — Хотя бы сегодня оставьте меня в покое!
Адриан несколько минут метался по этажу, не зная, куда именно ему нужно. Открывал и закрывал двери, заглядывал в комнаты, словно искал что-то. Или кого-то. Он не знал, сколько прошло времени, но очнувшись от этого странного транса, обнаружил, что сидит на полу в маленькой кладовке. Он всегда прятался здесь, когда был младше. Маленькое темное помещение, вечно пахнущее лавандой и мамиными духами. Кладовка располагалась в спальне родителей, и мама использовала ее для хранения тканей. Адриан любил забираться сюда и тихонько сидеть, поглаживая пушистый коврик на полу. Причем коврик появился после того, как родители поняли, что бесполезно пытаться отучить мальчика наведываться сюда. Да, ему уже давно не пять лет, и даже не десять. Но до сих пор именно это место вызывает чувство спокойствия и защищенности, хотя он уже не помнит, когда прятался здесь в последний раз. Отец переселился в другую комнату, а в этой ничего не менялось с тех пор, как мама умерла.
Злость и обида сменились безразличием. Интересно, это и было то, о чем предупреждал Плагг? Скорее всего, ибо раньше он за собой такого поведения не замечал. Отец явно не одобрит. А и плевать! Впервые в жизни ему плевать.
Дверь медленно открылась, и по глазам резанул свет из окна напротив. Адриан ожидал увидеть Натали, Себастьяна или, на худой конец, Гориллу, но никак не этого человека. Габриэль Агрест собственной персоной. Кажется, хуже этот день уже точно быть не может. Парень ждал, что отец сейчас закроет дверь и молча уйдет, окончательно разочаровавшись в единственном сыне. Но тот неожиданно зашел внутрь, аккуратно прикрыл дверь и с трудом присел рядом, словно не боялся испортить дорогой костюм. Несколько минут в помещении было слышно лишь тихое дыхание двух человек.
— Никогда не понимал, что ты нашел в этом месте, — неожиданно произнес Габриель, — Но теперь вижу, что здесь довольно уютно. Дело в запахе, да? Она ведь очень любила эти духи. Наверное, это единственное место в доме, где еще остался этот запах. Я только сейчас понял, что успел забыть его.
Адриан был в замешательстве. Что сказать? Что сделать? Как вообще себя вести после всего, что он тут с утра устроил? Как хорошо, что отец этого не видел, но явно найдутся добрые люди, которые в подробностях обо всем расскажут. Хорошо еще, если в газеты ничего не попадет.
— Отец, я…
— Прости, — перебил мужчина, — Прости меня, сын. Я настолько погрузился в работу, чтобы хоть немного отвлечься, забыть всю ту боль, что я испытываю, когда вспоминаю об Амелии. Я так глубоко ушел в себя, что забыл не только про неё, но и про тебя. Забыл, как важен для тебя этот день. Я уже ехал в аэропорт, когда заметил на сидении лепесток. Ты ведь был вчера на кладбище, да? Твоя мама так любила белые розы. Прости, что не был с тобой, что чуть не бросил сегодня, что предпочел работу общению с семьей. Я знаю, что я не очень хороший отец, но надеюсь, что ты хотя бы не ненавидишь меня. Эта поездка действительно очень важна для компании. Если мы подпишем контракт, то сможем выйти на мировой уровень и открыть четыре магазина в других странах. Твоя мама так мечтала, что наша марка одежды станет знаменита во всем мире. Я был готов на все, чтобы воплотить её мечту в жизнь, но не учел, что могу сделать тебе больно…
Габриель продолжал говорить, но Адриан больше не пытался вникнуть в смысл слов. Папа пришел. Пришел, когда был нужен больше всего. Пришел, чтобы извиниться. Ему не все равно! Облегчение накатило волной, и парень, наконец-то, расслабился, чуть поморщившись от боли в руке.
— Что случилось? Ты поранился? Немедленно покажи, — голос отца снова стал властным и строгим, но на этот раз подросток почувствовал искреннее беспокойство родителя.
— Ничего страшного, просто порезался, когда… ну…
— Я в курсе, — чуть усмехнулся Габриель, — В следующий раз, если захочешь сделать перестановку в комнате, то доверь это профессионалам. И извинись перед Натали. Хм, действительно, только царапина, но все равно нужно обработать.
— Обязательно. Мне, правда, стыдно. Я не ожидал, что буду вести себя как… как...
— Как обозленный подросток? Думаю, в твоем возрасте это нормальное поведение. Я и сам когда-то… Хотя, не стоит об этом. О, какая необычная вещь, — мужчина закончил осмотр руки сына и с интересом вертел в руках кусок голубой ткани, которым Адриан второпях перевязал ладонь. Это оказался тот самый шарф, полученный на день рождения.
— Знакомый логотип. Это сделала та девочка, которая победила в конкурсе шляп? Мар… Маринетт, кажется, — Габриэль внимательно рассматривал небольшой золотистый вензель рядом со швом, — Ваш учитель по искусству присылал мне несколько её работ. Очень даже неплохо. Сразу видно большой потенциал. Она твоя девушка?
Последний вопрос не сразу дошел до сознания. Черт! Он в очередной раз поспешил с выводами. Каким же идиотом он наверное выглядел, когда показывал Маринетт её же подарок?! Так, стоп, девушка? Моя девушка?
— Аа… эм-м… нет, что ты. Мы просто… общаемся. Иногда, — промямлил парень, неожиданно смутившись. «А также бегаем по крышам, спасаем людей и являемся самой загадочной парочкой Парижа». Но это он озвучивать точно не будет.
— А, ты в данный момент работаешь над этим? Молодец. Хороший выбор, — улыбнулся мужчина и подмигнул сыну, — Я немного знаком с ее дядей, который недавно выиграл конкурс на звание лучшего шеф-повара. Он очень положительно о тебе отзывался. Налаживаешь контакты с семьёй потенциальной девушки? Неплохая стратегия, да и семья вполне достойная. Приведи её как-нибудь на обед, после того, как я вернусь. Мне интересно посмотреть на другие её эскизы.
— Эмм… да, конечно. Она… она будет рада, — согласился Адриан, с удивлением глядя на родителя. Все происходящее казалось слишком нереальным, чтобы быть правдой. Они с отцом не могут вот так просто сидеть на полу в кладовке и обсуждать стратегию покорения сердца его будущей девушки.
— Ладно, как бы мне не хотелось остаться подольше, но я не могу пропустить второй самолет, — с сожалением вздохнул месье Агрест, — Это уже будет неуважением к потенциальным партнерам. А этого допустить никак нельзя. Я постараюсь вернуться как можно скорее, но вполне могу задержаться на пару месяцев. Постарайся не делать глупостей и не обижай больше Натали, она искренне о тебе переживает.
— Да, пап. Обязательно. Я сегодня же извинюсь. Я бы хотел проводить тебя в аэропорт, но тогда опоздаю на съемки, — Адриан с грустью посмотрел на отца. Как жаль, что времени совсем мало.
— Кстати про это. Я тут подумал и решил сделать тебе подарок. Если твои оценки за годовые экзамены меня устроят, то на месяц ты получаешь освобождение от большинства занятий. Оставим только фехтование и что-то из дополнительных уроков на твой выбор. Все-таки каникулы должны быть каникулами, — улыбнулся Габриэль, — Да, и на сегодня я отменил все мероприятия. Отдыхай и наслаждайся жизнью.
Похоже, мужчину искренне забавляло выражение неверия, отразившееся на лице сына. Он потрепал его по волосам, как в детстве, и неожиданно обнял.
— Постарайся сильно не скучать, я вернусь, как только смогу. И еще раз прости меня.
Проводив отца до двери, Адриан извинился перед Натали, которая немедленно попыталась отправить его в больницу, увидев кровь. Парень всеми силами отнекивался, и все же убедил ее, что простого антисептика и куска пластыря будет вполне достаточно. Кажется, что этот день перестал быть столь ужасным. Оставалось только позвонить Маринетт и договориться о встрече. Нуару все еще было интересно, что может поведать маленькая красная квами.
