Маринетт проклинала себя за то, что забыла баночку с мазью дома, из-за чего синяки жутко чесались и снова стали кошмарного желто-коричневого цвета. Хорошо хоть от Альи получилось их скрыть.
Этот учебный день, в отличие от большинства предыдущих, Маринетт могла назвать почти счастливым. Папарацци больше не играли в людей-пауков и не пытались сделать пару снимков через окна, контрольную по физике отменили, на уроках ни разу не вызвали к доске, а противные синяки почти не причиняли неудобств. Но самым главным было то, что Адриан почти весь день был рядом! Он болтал с ней на переменах, угостил соком, подарил еще одну баночку мази, с интересом посмотрел новые эскизы в блокноте и даже пообещал достать приглашение на один из будущих показов новой коллекции отца! Маринетт казалось, что еще немного, и у нее вырастут крылья, на которых она и полетит домой. Правда, именно сегодня домой из коллежа уходить не хотелось, тем более, что Адриан оставался на тренировку и пригласил Маринетт посмотреть. Это был лучший день за всю ее жизнь!
Алья лишь довольно улыбалась и периодически щелкала камерой, то и дело перемигиваясь с Нино. Вдвойне ее радовало то, что Агрест действовал по своей инициативе, так что не пришлось воплощать в жизнь очередной коварный план тайного общества «АльНо».
Сам Агрест даже не подозревал, что их с Маринетт в течение сегодняшнего дня несколько раз поженили, придумали имена их детям, разработали сценарий мероприятия на золотую свадьбу* и составили список подарков, который они будут дарить друг другу на каждую годовщину. На самом деле он просто хотел поддержать подругу, понимая, что как Адриан не может знать про шантаж и угрозы и значит не может открыто подбодрить. Оставалось только отвлекать Маринетт разговорами, стараться чаще находиться рядом, чтобы проверять, нет ли слежки, а после тренировки все же самому отвезти домой во избежание новых неприятных встреч. И вовсе не стоило обращать внимание на то, что ему чертовски нравилось это делать. Оказалось, что ощущать себя защитником в роли Адриана куда круче, чем в костюме Кота Нуара. Жаль, что ЛедиБаг это оценить не может. К концу уроков Маринетт практически прекратила путать слова и краснеть, когда они разговаривали, и Адриан понял, что с ней на самом деле интересно общаться.
Убедившись, что Адриан на самом деле обещал доставить Маринетт домой, Алья с чистой совестью потащила Нино по каким-то своим делам. Агрест пошел переодеваться, а счастливая Маринетт поднялась на второй этаж, чтобы иметь возможность наблюдать за тренировкой. Журналистов в округе не наблюдалось, так что девушка позволила себе не прятаться в углу, а села на лавочку у стены, вспоминая самые классные моменты этого дня.
— Добрый день, мадемуазель. Отрадно видеть вас в хорошем настроении, — прервал полет в страну мечты знакомый мужской голос. — Разрешите присесть?
— М-месье Савьян? Вы меня напугали! — возмутилась Маринетт, никак не ожидавшая встретить здесь хоть кого-то.
— Прошу прощения, это вовсе не входило в мои планы. Я просто хотел с вами кое-что обсудить в спокойной обстановке, — поведал детектив, протягивая ей баночку газировки. — Не хотите? Ну, как знаете. А я вот решил вспомнить юность и проверить, стоит ли еще тот старый автомат в холле. Да-да, мадемуазель, когда-то я тоже учился в этом славном заведении. Веселое было время.
— Простите, месье, но о чем вы на самом деле хотели поговорить? — не очень вежливо перебила Маринетт, которой не нравилось подобное соседство. Да и Адриан что-то задерживался.
— Предпочитаете сразу перейти к делу? Похвальный подход. Кстати, вашего друга можете не ждать, тренировку отменили, а его самого срочно вызвали домой. Ничего серьезного, но лучше нам поговорить без лишних свидетелей. Я бы предложил вам пойти в более уединенное место, но не хотел бы вас пугать. Так что поговорим здесь. До меня дошла информация, что вам угрожали. И требовали оказать одному человеку некую услугу в обмен на безопасность вашей семьи, я прав? И связано все это с завтрашним судебным заседанием, — скорее утверждал, чем спрашивал, Савьян. Он выглядел спокойным и сосредоточенным. Никаких фальшивых улыбочек или убийственных взглядов. Только искренняя заинтересованность в получении информации.
— От-откуда вы знаете? — изобразила испуг Маринетт, понимая, что они с Котом сами вчера почти все случайно выболтали.
— Обычно я не раскрываю свои источники, но могу заверить вас в их компетентности, — туманно ответил детектив. — А еще могу честно заявить, что готов предоставить вам и вашей семье защиту в обмен на показания. И, заметьте, предлагаю все это добровольно. У вашей матушки очень интересные связи, так что моя помощь будет скорее дополнительной. Да-да, про это я тоже в курсе, не стоит так пугаться. Я даже немного завидую, этот человек далеко не каждому позволяет называть себя другом. С такой поддержкой вы можете не опасаться Брюлье и его прихвостней.
— И что вам нужно от меня в таком случае? Показания против помощника мэра? Я бы с радостью все рассказала полиции, но у меня нет доказательств. Не думаю, что мне поверят, — вздохнула Маринетт, немного успокоенная словами детектива. — Зачем вам вообще мои показания? Вначале вы заварили всю эту кашу, выставили меня полной дурой, подглядывали за мной в раздевалке, а теперь просите какой-то помощи? Что вам дадут мои слова? Насколько я поняла — вашей основной задачей является засадить Хлою в колонию! Что она сделала?
— Нет, мадемуазель, вы немного неверно оцениваете ситуацию. Я прошу прощения за ту статью, но без этого было никак. Необходим был серьезный общественный резонанс, чтобы Буржуа не смог просто так заткнуть всем рты. И дело совсем не в его невоспитанной дочери. Она просто инструмент, который поможет мне добиться моей главной цели.
— Инструмент? То есть вы хотите просто так подставить невинного человека? Причем не просто подставить, но и посадить в тюрьму? Да ей же еще семнадцати нет! После такого вы на самом деле думаете, что я буду вам помогать?
— Поверьте, мадемуазель, со связями ее папочки она выйдет оттуда не позже, чем через месяц, — все так же спокойно ответил Савьян, проигнорировав вспышку негодования. — И согласитесь, что с ее характером это послужит отличным жизненным уроком. Что касается выдвигаемых мной обвинений и подделки доказательств, то большую часть из них сфабриковал и обнародовал вовсе не я. Я лишь запустил весь процесс. Похоже, что не у одного меня есть интерес в этом деле.
— Все равно я не собираюсь вам помогать. Мне надоело быть куклой в чужих руках! Что вам вообще от меня нужно? Тоже хотите чем-то угрожать? Или для разнообразия предложить? Можете не стараться, я не буду с вами ничего обсуждать. Я устала от этих игр!
— Видите ли, мадемуазель, если бы не одно обстоятельство, то сегодня я бы подошел к вам лишь для того, чтобы извиниться за причиненные неудобства и пообещать поддержку в деле с Брюлье. Вы правы, вы практически ничем не могли бы мне помочь, кроме разоблачения помощника мэра и его прихвостней. Но это не совсем та цель, которую я преследую. Как я уже сказал вам вчера, я не подделываю улики и не запугиваю людей, я лишь умело пользуюсь теми сведениями, которые попадают мне в руки. И заметьте, иногда совершенно случайно, — немного непонятно пояснил Савьян, доставая телефон. — Я благодарен вам и вашему другу за помощь на пожаре, хотя опасность и оказалась несколько преувеличенной. И сегодня я пришел к вам с деловым предложением, леди.
— Я… я не совсем п-понимаю, — попыталась прикинуться дурочкой Маринетт.
Нет, он не может! Он не может знать!
— В других обстоятельствах я бы поиграл с вами в веселую игру «дай мне повод и я поверю твоей отмазке», но сейчас ситуация слишком серьезная. Как я сказал, я предпочитаю по полной использовать попавшую ко мне в руки информацию. Особенно, когда ее источник сам виноват в раскрытии тайны. Скажите, ЛедиБаг, что было бы, если бы вот это попало в руки не ко мне, а к ищейке Брюлье? — спросил Савьян, демонстрируя Маринетт момент вчерашней обратной трансформации ЛедиБаг в переулке. Запись была четкой и качественной, во всей красе демонстрируя хозяйку Камня Чудес и ее разговор с маленькой помощницей. — Не догадываетесь? А я вам расскажу. Брюлье получил бы в свои руки личную героиню на побегушках, которая не посмела бы и слова сказать против! А ваша семья навсегда попала бы под контроль его шавок! И, поверьте, по сравнению с его поручениями, злодеяния ваших обычных противников казались бы милыми детскими шалостями!
