― Ты в моей крови! ― кричит он мне в лицо, вороша пальцами свои густые, пышные светлые волосы.

Смотрю в сторону, чтобы он не видел моих слез. Мои щеки мокрые, а сердце стучит достаточно громко, чтобы услышать биение через всю комнату.

― Ты в моей крови, в моих венах, в моей чертовой душе. Ты в моем сердце, в моих кончиках пальцев и на моих гребаных губах, как молитва. Ты, черт возьми, везде, Джоли Луис. Всегда была, всегда будешь.

Он толкает меня к стене. Моя спина впечатывается в нее. Я рычу, отталкивая его. Он позволяет мне. Мы разозлились. Мы в отчаянии. Мы расстроены. Мы сгораем заживо вместе, и мы так связаны друг с другом, даже когда полностью истерзаны.

― Эта девка, Эмбер, назвала меня шлюхой сегодня. А ты побежал за ней! Умолял ее остаться, когда думал, что меня там нет. Как ты думаешь, что я чувствую после этого?

― Я не хочу Эмбер, ― говорит он, поджимая губы и щуря глаза. ― Мне больше никто не нужен. Я хочу только тебя.

― Ты выбрал забавный способ, чтобы показать это, ― фыркаю я (О Боже, с каких пор я стала фыркать?), поворачиваюсь к нему спиной и иду в коридор.

Он снова прижимает меня к стене, на этот раз фиксируя мои руки по обе стороны от головы, запирая в ловушку. Я не могу сбежать. Не могу спрятаться. Должна остаться здесь и посмотреть к чему все приведет. Его глаза горят. Мое тело дрожит. Между нами надвигается шторм, а мы оба беззащитны.

― У нее недавно был выкидыш, ― огрызается он мне в лицо, от него пахнет пивом и корицей. ― Мы переспали несколько месяцев назад. Презерватив порвался. Она хотела оставить ребенка, а я не смог ей сказать этого не делать. Она узнала о выкидыше в прошлом месяце и не в порядке из-за этого. Вот почему я бежал за ней. Она только что узнала о нас в библиотеке.

Я проглотила горький комок слез. О, боже мой. Бедная Эмбер. Бедная, несчастная Эмбер. И бедный Сэйдж. Я была так сосредоточена на своих чувствах, что забыла, что вокруг меня есть другие люди.

― Сэйдж, ― обхватываю его щеки ладонями, мой подбородок дрожит. Он берет мои запястья, удерживая меня близко.

― Я никогда не хотел никого, кроме тебя, ДжоДжо. Не по-настоящему. Не всецело. Не одержимо.

Сэйдж делает шаг ко мне, его тело льнет к моему, нога между моих бедер, губы на моих, когда он говорит эти слова.

― Хочешь знать правду? Так вот, правда в том, что я попросил тебя быть моей фальшивой девушкой, потому что Марк захотел подкатить к тебе. И меня словно ударили по голове; я лучше умру, чем увижу тебя с кем-то, кто сможет дать тебе то, что тебе нужно. Я понял, что никогда не смогу быть счастливым, если ты выйдешь замуж за другого. Даже не могу думать о том, чтобы быть с кем-то, кроме тебя, и когда у меня появится ребенок, хочу, чтобы он был нашим. Я люблю тебя, ДжоДжо. Но ты уже это знаешь. Я так влюблен в тебя. Без ума от тебя. Не могу жить без тебя.

Я целую его губы, чтобы заткнуть его и дать ему все, в чем он нуждается. Пальцами перебираю мягкие светлые волосы. Его руки на моей талии притягивают ближе. Мы одно целое. Цельные и сломленные. Счастливые и грустные. Потерянные и вновь обретенные.

― Я так сильно люблю тебя, ― выдыхаю, слова торопливо вылетают изо рта. ― Я всегда любила тебя. С того дня на лужайке, когда дождь так сильно стучал по нашим телам, что наверняка мы должны были вернуться домой с синяками на коже. С тех пор я полюбила тебя, и никогда не переставала. Даже когда очень старалась. Даже когда встречалась с другими парнями.

Он поднимает меня, я обхватываю ногами его узкую талию. Затем Сэйдж несет меня в свою спальню. Не мою — его. Это заявление. Я очень редко захожу в эту комнату и то, только после того, как спрашиваю, только тогда, когда мне нужно взять что-то конкретное. Он опускает меня на кровать, очень осторожно, его рот на моем. Наши губы не отрываются друг от друга.

Он возится со своими джинсами. Я ― с мини-платьем. Мы целуемся. Кусаемся. Как два подростка, которые желали друг друга так сильно, но никогда не смели дотронуться друг до друга. Но теперь я здесь. Вся. Каждая частичка меня. Это необузданно и красиво, это все, о чем я когда-либо мечтала, перевязанное бантиком, сделанное из воспоминаний и сладких моментов детства. Мы раздеваемся в тишине, наши глаза не отрываются друг от друга. Мы отпихиваем одежду к подножью кровати. Потом обнимаемся, пах к паху, наши губы сливаются в поцелуе, покусывают и ласкают. Освободив мою грудь от лифчика, Сэйдж берет один из моих сосков в рот, обхватив его теплыми губами и кружа языком по ареолу. Я выгибаю спину.

― Я люблю тебя.

Его дыхание щекочет мой чувствительный сосок. Потом он движется вниз по телу, оставляя легкие, как перышко, влажные, горячие поцелуи повсюду.

― Я люблю тебя, я люблю тебя, я чертовски сильно люблю тебя. Что бы ни случилось в моей жизни, могу рассчитывать только на тебя. Ты мое укрытие во время шторма, мое спокойствие среди хаоса.

Он покусывает мое внутреннее бедро, и я откидываю голову на подушку, которая пахнет корицей и лосьоном после бритья. Его язык встречает мою чувствительную плоть, облизывая мое возбуждение, но на этот раз он не требователен и не голоден. Он нежен и внимателен.

― Господи, Сэйдж. О, боже мой.

Я едва могу дышать. Он дразнится своим ртом, пока на моих глазах не появляются слезы, прежде чем скользит пальцем в меня, сгибая, когда он достаточно глубоко, чтобы достичь моей точки G.

― Я люблю тебя. ― Он продолжает целовать мою киску.

― И тебя я тоже люблю, ДжоДжо, ― говорит он, и тихо смеюсь, нежно отпихивая его голову. Оргазм омывает меня, словно я попала оазис. Содрогаюсь, прежде чем его крепкое мускулистое тело тянется вверх, и губы снова встречаются с моими для глубокого поцелуя.

― Люблю тебя. Я говорил тебе это в последнее время? ― Он водит носом по изгибу моей шеи, и я на небесах, точно. Могла бы даже убить человека, который бы попытался вырвать меня из этого сна.

― Не в последнее. ― Я целую его в висок. ― Лучше скажи мне еще раз.

― Я люблю тебя, Джоли Луис. Любовью, которая прожигает кожу изнутри.

Хмм. Плохо, что я хочу вытатуировать это себе на лбу?

Мы целуемся еще немного, пока моя рука следует вдоль дорожки волос, ведущей от его пупка к члену. Сжимаю его и двигаю рукой вперед и назад. Могу делать это весь день, и мне это не наскучит. Восхищаясь его телом. Узнавая, что доставляет ему удовольствие. Через несколько минут он поднимает голову и смотрит мне в глаза.

― Не хочу показаться драматичным, но, детка, думаю, что умру, если не трахну тебя прямо сейчас.

― Так сделай это, ― улыбаюсь я.

Он протягивает руку через кровать к комоду в поисках презерватива. Затем раскатывает его по члену, мы оба с трепетом наблюдаем, словно это первый раз для нас обоих, и в каком-то странном испорченном смысле это так, по крайней мере для меня. Я не девственница, но чувствую себя таковой прямо сейчас, когда Сэйдж снова скользит на меня сверху.

― Я люблю тебя. ― Моя очередь говорить. ― Каждую часть тебя. Сломленного мальчика. Сильного мужчину. Беззаботного спортсмена и печального парня. Каждая частичка тебя любима и обласкана, Сэйдж Пойриер. Всегда помни об этом.

Он входит в меня одним плавным толчком, и я стону от внезапного ощущения того, что так наполнена, не только физически, но и духовно. Моя спина выгибается на простыни, когда он начинает двигаться в ритме, который мне еще предстоит испытать с мужчиной. Его движения не имеют ни начала, ни конца. Его бедра постоянно движутся назад и вперед, это как эротический танец между двумя телами. И мы быстро находим темп, который заставляет нас обоих дышать тяжелее и учащеннее. Я никогда не смотрела в глаза мужчинам, с которыми занималась сексом раньше. Это было слишком странно. Слишком неловко. Но с Сэйджем не могу не делать этого.

Его глаза ― открытая рана.

Мои ― повязка, которая может помочь вылечить его.

Вот оно. Это все, чего я хотела. Он и я. Целиком и полностью принадлежим друг другу.

Его движения становятся прерывистыми. Я снова начинаю дрожать. Клянусь, что кончала с этим парнем больше раз, чем со всеми моими предыдущими партнерами вместе взятыми, и это действительно много говорит о его преданности делу, но также и о мужчинах в постели в целом.