Я зашёл в другую комнату, зажёг свет и ахнул. В гостиной хотя бы пыльно не было, здесь же, похоже, про пылесос и веник в жизни не слыхивали. На ковре пятна неизвестного происхождения, кровать наполовину расстелена, на полке шкафа одиноко стоит старый магнитофон, а стол в углу комнаты покрыт трещинами. Кажется, это комната Оказаки-сана, которую мне предстоит занять.

Буду думать, что он просто не осознавал, в какой грязи жил, занимаясь более важными вещами.

Только один предмет не покрыт пылью - фотография женщины на столе. Даже скорее девушки: короткие чёрные волосы, тёмные глаза и навечно застывшая улыбка. Кто это, мать, сестра или бывшая девушка Оказаки-сана? И почему он не взял эту фотографию с собой? Я быстро отошёл от неё, чувствуя, что вторгаюсь в совсем уж личное пространство, оглядел комнату и решил прежде, чем наводить хоть какой-то порядок, осмотреться дальше.

Я тщательно обыскал дом. В спальню отца Оказаки-сана не совался, лишь убедившись, что она есть, а вот на кухне осмотрел всё. Правда, осматривать особо было нечего - еды в холодильнике не было, её вообще нигде не было, разве что в ящике стола обнаружил пачку с крупой. Ванна потрескалась, и рядом с ней на тумбочке лежал небольшой кусок мыла, бутылка шампуня и пачка стирального порошка. Унитаз явно давно не чистили, хорошо хоть смывали.

Весело. Может, вернуться в общежитие? Хотя стоит подождать отца Оказаки-сана, выяснить у него, почему дом в таком плохом состоянии, и уже потом подумать. А пока немного убраться, благо веник всё-таки разыскал.

Я успел с огромным трудом подмести в комнате, пройтись добытой в туалете тряпкой по полкам шкафа, вытряхнуть одеяло, уставиться на только подметённый пол и обозвать себя идиотом, как входная дверь открылась. В доме заходили - похоже, отец Оказаки-сана наконец-то прибыл. Я постелил одеяло обратно на кровать и медленно вышел из комнаты в гостиную как раз когда он, кряхтя, усаживался на пол.

- М? - он поднял голову, услышав мои шаги. - А вы кто?

Мужчина не был напуган, и спрашивал абсолютно спокойно. На Оказаки-сана он не очень-то и походил - седая голова, простые овальные очки, скрывающие усталый взгляд, щетина на подбородке и какая-то общая неопрятность в одежде.

- Здравствуйте. - я аккуратно сел на пол напротив мужчины. - Я друг Оказаки-сана, и он предложил мне пожить здесь, пока он будет у своей девушки.

- Томоя-кун живёт у своей девушки? - он напрягся. Ой, кажется, не то сказал. Но разве Оказаки-сан его не предупредил?

- И как же вас зовут? - мужчина быстро расслабился обратно.

- Каппей.

- Каппей-сан... - повторил он. - Хорошо, Каппей-сан, живите здесь, если Томоя-кун вам позволил.

- Благодарю. - поклонился я.

- Только извините, не рассчитывал сегодня на гостей, поэтому еды нет. - он достал из пакета банку тушенки. - Могу разве что этим поделиться.

- Мне хватит. Или, если дадите денег, то до магазина сбегаю.

- Да с деньгами-то проблема, надо Томое-куну на обеды оставлять, чтоб ел нормально. - вздохнул мужчина.

- Но ведь Оказаки-сан здесь уже не живёт, а там его накормят. - аккуратно напомнил я.

- Ах. Точно. - мужчина весь понурился. Странно, Оказаки-сан говорил о нём с неприязнью, так что я ожидал увидеть какого-то мерзкого типа, но передо мной сидел самый обычный усталый человек, беспокоящийся о том, как питается его сын.

- Ну если так, то можете сходить, купить себе на что хватит. - мужчина открыл кошелёк и протянул мне пару купюр. - Мне ничего не смотрите, я этим обойдусь.

- Хорошо. - я принял деньги и посмотрел на мужчину с некоторым удивлением. Он даже не думал о том, что его гость может оказаться вором, забрать у него вообще все деньги, да ещё и избить - хотя кого я обманываю, с моей силой избить не получится, даже если он будет беззащитно лежать. Но мужчина-то этого не знал, и тем не менее вёл себя абсолютно равнодушно.

- Скоро вернусь. - пообещал я, выскакивая в коридор, надевая обувь и устремляясь на улицу. Так, пробегал когда-то в этом квартале, и ближайший магазин должен быть... ага, туда.

В магазине купил бутылку сока, хлеба, колбасу, а затем ещё одну колбасу - денег хватало. Долго думал над тем, чтобы взять десяток яиц, но потом решил отставить. Яичницу делать умею, но надо посмотреть, в каком состоянии плита и что там дальше по деньгам пойдёт. На всякий случай спросил продавщицу, не нужны ли тут работники, но увы.

Когда я вернулся домой с покупками, то быстро обнаружил, почему Оказаки-сан испытывал к отцу такую неприязнь.

Тот пил.

Понятия не имею, где достал бутылку - во время осмотра дома находил лишь пустые, а с собой он вроде не приносил - но сейчас сидел и потихоньку отпивал оттуда. Я осторожно прошёл на кухню и положил продукты в холодильник.

Оказаки-сан, вы замечательный человек, но могли бы поподробнее рассказать, с чем мне придётся столкнуться. Ваш отец, который вроде как показался добродушным человеком, вновь превратился в загадку, и даже не знаю, можно ли показываться ему на глаза. Или это он только сейчас запил, тоскуя о сыне?

В конце концов решился. Если бы отец Оказаки-сана впадал в пьяное буйство, то тот бы обязательно мне это сказал. Осторожно, готовясь убежать в любую секунду, я вернулся в гостиную.

Мужчина продолжал сидеть и пить. Он посмотрел на меня ещё более грустными глазами, и вновь приложился к бутылке. Я очень аккуратно сел напротив него, но теперь постарался оказаться подальше.

- Томоя-кун ушёл. - он неожиданно заговорил. - Молодец, сынок. Как же я боялся, что он будет вечно сидеть тут и пропускать жизнь мимо себя. Но он ушёл, ушёл к девушке, и у него теперь всё будет хорошо. - он вновь посмотрел на меня, и в его глазах блестели слёзы.

Я сидел, не шевелясь и не понимая, почему он так говорит. Отец, восхваляющий сына за то, что тот его бросил - ни в одной из книг не читал о таком и сейчас даже не знал, что и думать. Надо будет при следующей встрече с Оказаки-саном выяснить, почему именно он так не любит отца, если только тот не скажет об этом сейчас. Но нет, мужчина вновь приложился к бутылке и заклевал носом.

- Вы есть будете? - спросил я, но он растянулся на полу и прямо как есть, в брюках и рубашке, захрапел. Мда, если Оказаки-сан наблюдал такую картину каждый вечер, то нет ничего удивительного, что он ушёл при первой же возможности. Хоть это и не моё дело, но ужасно любопытно, как именно они дошли до такой жизни.

Я организовал себе ужин из бутербродов с колбасой и сока, но мужчина так всё и спал. Тушёнку, кстати, он успел открыть, пока я ходил, и сейчас ополовиненная банка лежала рядом с ним. Пришлось очень аккуратно брать её, закрывать и ставить в холодильник.

Весь оставшийся вечер я вновь пытался убираться, и более-менее привёл комнату Оказаки-сана в надлежащий вид, пусть пыль и оставила резервы для реванша. Хотел было посмотреть телевизор, но мужчина всё ещё спал в гостиной, и решил его не беспокоить. В шкафу обнаружилась пара манг про баскетбол, я взял одну и стал лениво перелистывать. Скучно, хоть ложись и засыпай, благо устал второй раз за неделю приводить в порядок свинарник.

Интересно, как там Оказаки-сан у Рё живёт? Небось еда вкусная, комната чистая и девушка ласкает. Эх... что ж мне так не повезло, и первая за всю жизнь любовь оказалась занята, да ещё и первым же другом. Сидел бы сейчас, наслаждался её объятьями и готовкой, а не вслушивался бы в тишину соседней комнаты на случай, если лежащий там пьяница не такой уж и мирный.

Нет, не стоит об этом думать. Оказаки-сан и Рё выбрали друг друга, и я не имею права вмешиваться. А даже если и захочу, то всё равно не смогу разлучить, настолько сильна их любовь.

Хотя навестить будет не такой уж и плохой идеей. Надо будет поинтересоваться, где именно они живут.

Пока же я аккуратно разлёгся на кровати Оказаки-сана и уставился в потолок. Да уж, жить в таком доме, мрачной и грязной комнате, несколько лет, день за днём... даже в приюте было лучше, там хотя бы солнца больше, а тут оно еле пробивалось сквозь пыльное окно. Ох, совсем забыл его вытереть. Надо будет завтра устроить генеральную уборку, только сначала выяснить у отца Оказаки-сана, чем и как убираться.