Губы растягиваются в улыбке, рука перебирает мягкие сиреневые волосы.

— Шишиши, ты снова тут, — принц-потрошитель отпустил волосы и, схватив Маммона за руку, и притянул к себе, от чего тот слегка поморщился.

— Ты такой же нетерпеливый, Бель… — Маммон покачал головой, даже не думая сопротивляться.

— Но я так соскучился, — Бел обнял своего бывшего напарника.

— Семпа-ай, вы бы хоть постыдили-ись.

Принц посмотрел на стоящего неподалеку Франа:

— Ты все еще здесь? Это моя комната, сгинь, лягуха.

— Как ска-ажете, — Фран вышел из комнаты и вошел в соседнюю — его обитель, его небольшая коморка. Комната была раза в три, если не в четыре меньше комнаты принца, но Фран не жаловался. Ему было все равно.

Года три назад Маммон покинул Варию, и отбыл в неизвестном направлении. Никто не знал где он пропадал, а поиски не приносили положительного результата, но теперь он снова вернулся. Если Варийцы и были удивлены, то никто не подавал виду. Все предпочли притворится, что этих трех лет отсутствия не существовало, и приняли его без всяких вопросов. А уж как счастлив был принц…

Фран снял ненавистный ему головной убор и лег на кровать, закрыв глаза. Чем быстрее заснешь, тем быстрее избавишься от этого кошмара. Но нет, не успел: из соседней комнаты стали доносится стоны, вперемежку с криками. Фран повернулся на бок, приняв позу «зародыша», стараясь думать о чем угодно, кроме этих стонов. Но будто бы это было возможным… Не выдержав, Фран погрузился в иллюзию, которую несколько лет назад сам создал для себя. Иллюзия, которая была единственным выходом из этой реальности. Иллюзия, в которой не было ненавистного бывшего варийского иллюзиониста…

Каждый день для Франа был пыткой. Все так же хамить окружающим, не показывая каких-либо чувств, надев давно полюбившуюся маску безразличия. А принц будто забыл про него: все его свободное время было отдано Маммону, который вроде был не против. Тем более Бельфегор неплохо платил за все отнятые часы. А ночью он вновь погружался в иллюзию, избегая реальности. В один из вечеров, когда иллюзионист собирался погрузится в «сон», ему вдруг вспомнился один момент.

Флэшбек.

У Франа не было слов. У Франа появилась на лице эмоция. А именно: удивление. Ну да, не каждый день увидишь принца-потрошителя, в стельку пьяного. Кто бы мог подумать, что исчезновение Маммона так на него повлияет… Уж явно не Фран — он был уверен что Бел не знает, что такое «чувства», а если и любил кого-нибудь, то только себя. И тут такое….

— Вайпер… — шепчет принц, сидя в кресле, и Фран вновь надевает на лицо маску, хотя очень хочется поморщится от этого имени. «Ты совсем не похож на Маммона», «А Маммон бы так не поступил», «Маммон в таких случаях…», «Помнится, Маммон сказал…» . Маммон, Маммон, Маммон — Франа уже тошнило от этого имени, а так же от того, что Бел часто сравнивал его и этого аркобаленно. Или может быть все дело в том, что Маммон всегда оказывался лучше? Даже Фран не мог дать точный ответ на этот вопрос. Но факт оставался фактом — принц напился!

— Бел-се-емпай, — все таки решился позвать семпая Фран, но тот не обратил на него никакого внимания. Фран снял шапку — снова никакого внимания. Фран подошел к креслу и стал напротив Бела — и вновь ничего. Фран неуверенно протянул руку и дотронулся до диадемы, которая съехала на бок и грозила свалится с головы. Тут Бельфегор схватил его за руку и, притянув к себе, впился требовательным поцелуем. От неожиданности Фран растерялся, а принц, проведя подушечками пальцев по щеке кохая , медленно скользя по шее, резко взял его за затылок, углубляя поцелуй. Фран попытался отстранится: то, что происходило с принцем, было как минимум странно. Недовольно рыкнув, Бел зарорвал поцелуй и сполз на пол, садясь сверху Франа. Тот, широко раскрытыми глазами смотрел на семпая: не правильно, нереально, невозможно… И долгожданно. Бельфегор стянул куртку с кохая и стилетом разрезав кофту, провел холодными пальцами по бледной коже, заставляя того вздрогнуть. Так и не выпустив из рук стилет, принц стал выводить кровавые узоры на теле Франа, слегка надавливая, с безумной улыбкой следя за выступающей кровью. Маска безразличия сломалась — Фран смотрел на семпая, а на лице одно за другим сменялись эмоции: страх, удивление, желание, нетерпение, боль… Бел стал языком водить по ранам, слизывая кровь, заставляя Франа выгнутся и судорожно вздохнуть. Тело горело, раны жгли а сознание затуманилось — Фран боялся сделать лишнее движение, все еще не веря в происходящее.

— Шишиши, — истерический смех принца, режущий слух, с нотками безумия. Франу стало страшно. Ладно взбешенный принц со стилетами, который может себя контролировать…

— Семпа-ай, перестаньте пожалуйста, — в руках принца появились еще стилеты. — Бел-семпай… Бель!

Бел замер, улыбка медленно сползла с лица, а после и сам Бел слез с Франа и вновь залез на кресло, протягивая руку к бутылке виски. Ничего не понимая, Фран подхватил свои вещи и выскользнул из комнаты. Уже в своей комнате Фран отстраненно подумал, заползая по одеяло «Бель — так все время называл семпая Маммон…».

Так повторялось еще несколько раз. И каждый раз принц ничего не помнил, за что Фран был благодарен небесам. Каждый раз, когда дело грозило перерасти в нечто серьезное, Фран все прекращал и уходил. Внутри неприятным комком зрело осознание того, что принц наверняка даже не его представляет на месте партнера, а скорее всего своего бывшего напарника, но Фран гнал от себя все чувства, волнуясь лишь о том, как по одеждой спрятать засосы и вести себя, как обычно. И понемногу собирал решимость в кулак, чтобы не сдаться, не испугаться и не уйти…

End Флэшбек.

До Франа вновь долетели стоны, которые оборвали воспоминания. Лягушонок закрыл глаза. Чертов аркобаленно… Фран ненавидел его. Было прекрасно, если этот иллюзионист вновь пропадет.

Через пару месяцев Маммон вновь исчезнет, Бельфегор впадет в свое уныние, а Фран… А Фран выберет один из вечеров и придет к принцу с бутылкой виски, набираясь смелости…