Герми вздохнула и сделала глоток сока. Несмотря на всё ее упорство и активную учебу, было еще немало рун, которые она не успела изучить. Но в изучении такого предмета нельзя было спешить: это медленная и опасная наука, где одна единственная черточка, незаметная при поверхностном знакомстве, способна надежду превратить в худшие кошмары, полностью меняя историю. Уверенной в себе гриффиндорке, привыкшей действовать решительно и немного грубо, приходилось все чаще одергивать себя, напоминая об особенностях этой коварной и восхитительной письменности. Отставив стакан, она покачала головой:
- Спасибо, Гарри, но тут вы ничем мне не поможете, лишь испортите. И не спорь, Рон, - она строго посмотрела на недовольно забубнившего Уизли. – Это не игры, а серьезная наука.
- Угу, - насмешливо фыркнул Рон. – Сказки на ночь – это очень серьезно, согласен.
Видя, что друзья в очередной раз готовы сцепиться, отстаивая свои мнения, Гарри поспешил вмешаться.
- Но ты все равно помни, что мы готовы помочь, - улыбнулся Гарри подруге. – Хоть на что-то же мы сгодимся?
- Вряд ли, - слова были сказаны высокомерно, но неуверенная улыбка сгладила все острые углы.
Студенты все прибывали, и вскоре такой привычный, но от этого не менее надоедливый, шум разговоров полностью заполнил Зал. Гермиона сосредоточилась на книге, стараясь изучить как можно больше перед началом занятий. Поттер медленно потягивал тыквенный сок и слушал Рона, кивая и изредка вставляя комментарии. Рыжий гриффиндорец даже оставил в покое еду, размышляя о правильности общих комнат. Нет-нет, он против того, чтобы у каждого студента была собственная комната. Это же изоляция какая-то получается! Но и так много не надо. Хватило бы и простых парных комнат. Вот если бы они с Гарри жили в одной комнате, без соседей, было бы намного спокойней и приятней. В чем бы заключалось все это, он не объяснял, лишь горячо уверял, что это так.
А время завтрака все неумолимо подходило к концу. Когда ни одна из влетевших в Зал сов не направилась в их сторону, Рон громко и облегченно вздохнул, за что соседи наградили его недоуменными взглядами. Гарри лишь хмыкнул, понимая беспокойство друга насчет семейных писем и посылок. Остаток завтрака прошел за рассуждениями Рона о разнообразии меню. У них ведь растущие организмы, требующие большого и фантастического меню. Гарри оставалось лишь посмеиваться и критиковать предложенные варианты. Ну где это видано, чтобы они на завтрак разделывали целого запеченного дикого кабана? Или ели живых осьминогов? Нет уж, мистер Поттер не против обычной каши, и его совсем не тянет есть запеченных магических насекомых. И не важно, что кто-то там расхваливал их. Нет, нет, и еще раз нет!
- Что у нас сегодня, кстати? – поднимаясь из-за стола, спросил Рон.
Гермиона недовольно на него посмотрела, но ответила:
- Чары, теория Магии, уход за магическими существами и трансфигурация. Не думаешь, что пора было уже запомнить расписание?
Уизли не обратил внимание на поджатые губы подруги. Он лишь благосклонно кивнул и отвернулся в другую сторону, разглядывая студентов и комментируя их действия. Гарри дотронулся до руки Герми и виновато улыбнулся. Он ничего не мог поделать с поведением Рона, и ему оставалось лишь извиняться за поступки Уизли. Ведь рыжий гриффиндорец просто не понимал, что такое открытое, прямое и поверхностное отношение ранит их общую подругу.
- Вы посмотрите, какой Малфой довольный, - в голосе Уизли прорезались обиженные нотки. – И чего он только косится в сторону Хаффлпаффа? Не могу понять, с кем он там переглядывается. Ой, не нравится это мне.
- Хватит везде видеть заговоры, - одернул Гарри друга. Под недовольное бормотание рыжего друга троица отправилась на занятие.
***
Занятия протекали в своем обычном темпе. Не было никаких неожиданностей, угроз и просто непонятных событий. Просто очередной учебный день в Хогвартсе. Лишь на обеде за столом Равенкло возник какой-то конфликт среди второкурсниц, но и тот был решен до того, как вмешались учителя. Рон так и не смог узнать, что там произошло, потому на уход за магическими существами он шел с видом невинно осуждённого, обещая Гарри, что обязательно узнает, что же там не поделили второкурсницы. Слушать же о том, что Поттеру в общем-то все равно, он не желал.
Обычный день, разбавленный головной болью, неловкостью движений и хриплым голосом. Но даже учителя не находили ничего странного в поведении мистера Поттера. Сам же мистер Поттер уже стал сомневаться в том, что с ним что-то не так.
Уже на ужине Гарри почувствовал ухудшение своего состояния. В первый день своей непонятной болезни он был в панике: внезапно замерев без возможности пошевелить хотя бы пальцем или что-либо сказать, Гарри был близок к истерике. Когда же через пару минут к нему вернулась способность двигаться, он с обидой отметил, что никто ничего не заметил. Вообще никто. Тогда же он понял, что если с утра его движения были просто слегка замедленными, то сейчас они были отрывочными. Приходилось заставлять свое тело двигаться, преодолевая вялость мышц. Зато на следующее утро ему стало легче. Он быстро понял, что болезнь как-то делилась на две фазы, и во второй половине дня она становилась более… суровой.
Вот и сейчас, Гарри, застыв истуканом, стал гадать, как он выглядит со стороны. Неужели остальные ну совсем ничего не замечают? Он же замер со стаканом в руке, так и не донеся его до рта. Но никто не обратил на него внимания: Гермиона выслушивала Невилла, который что-то доказывал сидящим рядом студентам, размахивая руками, Рон же жаловался на домашнее задание по трансфигурации, искренне недоумевая, зачем преподавателю столько эссе.
Наконец по телу прошла дрожь, и Гарри смог донести стакан до рта и сделать несколько глотков. Холодный сок показался раскаленной лавой, которая обожгла горло, но Поттер заставил себя спокойно отставить стакан, настороженно смотря на собственную руку. Медленные, очень медленные и неловкие движения.
Гермиона, громко фыркнув, повернулась к ним и, прерывая Рона, недовольно заявила:
- Нет, вы это слышали? Это же смешно.
- О чем ты? – хмуро поинтересовался Рон. Гарри мысленно сказал ему спасибо за вопрос, своему голосу он пока не доверял.
- Неужели вы не слушали, - гриффиндорка передернула плечами, но продолжила. – Какой-то старшекурсник с Хаффлпаффа решил устроить просвещение студентов насчет наследия. Уверяет, что его домашняя библиотека имеет немало книг на подобную тематику. Да даже в Хогвартсе о магическом наследии упоминается лишь вторым планом. А тут – целые фолианты о нем. Да это же бред!
Гарри с Роном вопросительно переглянулись и одновременно пожали плечами: ни один из них никогда ни о каком наследии не слышал. Грейнджер, увидев такой пробел знаний у своих друзей, лишь закатила глаза:
- Ох, Мерлин, вы серьезно? Магическое наследие – дар Магии, перешедший от предков. Но оно возможно только в том случае, если в числе предков числились магические существа. И именно поэтому эта информация такая закрытая, ее тщательно оберегают и не распространяют. Это очень редкий и дорогой дар. И главное - незаметный.
Последнее слово неприятно зацепило Гарри, и он поспешил уточнить, борясь с собственным горлом:
- Что значит «незаметный»?
- А то и значит. Этот дар не видим обычным магам, у которых отсутствует наследие. Наследие оберегает само себя, закрываясь от тех, кому не следует о нем знать, - на этих словах Гермиона недовольно нахмурилась. – Я даже представить себе не могу, как такое возможно. Не совсем уверена, как какое наследие проявляется, но думаю, такое невозможно не заметить.
Не слушая дальше подругу, Гарри потрясенно уткнулся взглядом в стол. Уж он-то на собственном примере знал, как легко не заметить, как что-то необычное происходит с человеком. Наследие. Слово было простым, но непривычным. Что это значит? Это и есть его «болезнь»? Не может все быть настолько простым. Да и Герми только что сказала, что о нем ничего не известно и информации нигде не найти.
