«Индюк! – упрямо возразил Руслан. – Он уверен в своей непогрешимости, вот в чём он уверен. Если бы это было не так, они были бы с ней вместе. Она и от меня ушла, потому что я тоже был максималистом и любил покомандовать».

«Это правда», – кротко согласился внутренний голос.

Руслан усмехнулся. В последнее время внутренний голос, отражавший в какой-то мере голос совести, всё чаще брал верх, но это уже не вызывало в душе былого раздражения.

«Допустим, Тихонов и в самом деле так крут, как кажется. На кого он работает? На ФАК, на себя лично или на Вирус? Он может стоять в стороне и думать, что заботится о деле.

Индюк тоже думал, что купается, пока вода не закипела. Мне не нравится его тон, мне не нравится его напоминание о конкретных задачах. Но более всего мне не нравится его приказ зайти к Поллаку. Это Поллак должен зайти ко мне, а не я к нему!»

Внутренний голос промолчал. В данном вопросе он своего мнения не имел.

Руслан оделся, зашёл в столовую, почти пустую по причине давно начавшегося рабочего дня (работала столовая круглосуточно), позавтракал. Пока ел, сформировалась окончательная причина, по которой он мог встретиться с координатором стройки. В конце концов федеральный инспектор имел право в любой момент задать вопросы любому работнику независимо от его ранга. От этого зависела безопасность будущей эксплуатации строящегося объекта. И Руслан отправился в деловую зону Суперструнника.

Однако его встреча с Ярославой продолжалась всего три минуты.

Она приняла инспектора ФАК, выслушала его пожелания и направила к заместителю, сославшись на срочное заседание в офисе компании на Земле.

Ошеломлённый Руслан почувствовал, как загорелись уши.

– Ярослава… – сказал он, с трудом унимая сердце.

Женщина, отвечавшая на мысленные передачи и вызовы, читавшая возникающие в столешнице сообщения, порхавшая пальцами по сенсорной клавиатуре инк-управления, оторвалась от стола, посмотрела на него:

– Слушаю вас, инспектор. Что вам непонятно?

Руслан протрезвел, поднялся.

– Извини, я зашёл, чтобы просто поговорить с тобой.

– О чём?

Он встретил её затуманенный взгляд, в котором вдруг сквозь озабоченность протаяло сочувствие, слабо улыбнулся.

– Да ни о чём. Я был неправ тогда…

– Неужели?

– Но понял это недавно.

– Поздравляю. Если тебе больше нечего сказать…

– Есть, но не в такой обстановке. Ты отдыхаешь когда-нибудь? Может, встретимся вне стройки, на Земле?

– Зачем?

– Поговорить… о жизни.

– Не имеет смысла. Мы относимся к жизни по-разному. Извини, мне надо работать.

– Когда-то наше отношение к жизни не мешало нам жить вместе.

– Это время ушло.

– И всё же предлагаю встретиться. Найдёшь время?

– Не знаю. Я подумаю. А теперь иди.

Руслан направился к двери, не чувствуя ног. На пороге оглянулся. Ярослава задумчиво смотрела на него.

– Поллак имеет право останавливать инспектора ФАК?

– Нет.

– Благодарю. – Он вышел.

Витс-телохранитель Ярославы проводил его цепким взглядом, оценивая, очевидно, степень опасности клиента. Но аура Руслана не отражала агрессивных и угрожающих намерений. Наверное, она в данный момент излучала свет странной надежды и веры. Во что? Этого он и сам не знал.

Посидев несколько минут в баре за чашкой тоника, разложив мысли «по полочкам», Руслан направился к заму Ярославы. Визит к Жозефу Поллаку был излишен. Руслан и так знал все отклонения от проекта, внесённые разработчиками в реестр исполнения заказа. Вряд ли Поллак мог откровенно объяснить инспектору, чем вызваны эти изменения. Для оценки всех изменений в конструкции Суперструнника нужен был независимый эксперт.

Серджо Веласкес, обнаруженный инспектором в своём рабочем модуле, принял его сразу, без проволочек, хотя был до предела занят: ему звонили сразу два десятка абонентов, ждали ответа какие-то монтажники, мялись неподалёку пограничники, появлялись, что-то клали на стол, забирали со стола и исчезали непонятные кибы и витсы.

– Слушаю вас, – бросил заместитель Ярославы, ловко манипулируя органайзером: над столом светилась многослойная световая панель управления стройкой.

– Вам передали мои вопросы по персоналу?

Веласкес вскинул на посетителя глаза.

– Персоналом занимается третий зам координатора Су Чонг.

– Су Чонг не решает вопросы по должностям первого уровня.

– А что там у нас с должностями первого уровня?

– Во-первых, их слишком много. Налицо дублирование выполняемых функций. Во-вторых, обнаружились «мёртвые души».

– Как вы сказали? – собрал складку на лбу Серджо Веласкес. – «Мёртвые души»?

– Гоголя вы не читали.

– Назовите того, кто в наше время читает книги. Достаточно просмотреть видеодайджест классики. Но я не понял, о чём идёт речь.

– В вашем департаменте числятся люди, которых на самом деле не существует. Возможно, они и существуют в реальности, однако в строительстве не участвуют. Но и это ещё не всё. Вокруг вас толкутся люди, которых здесь быть не должно. Они утверждают, что назначены экспертами, помощниками и консультантами по разным вопросам, но через службу трудоустройства на Суперструнник они не проходили.

– Пример? – хмыкнул Веласкес.

– Китайский астроном Сю Синьцзы.

– Не знаю такого. Я с ним не сталкивался. Кто ещё?

– Я дам полный интенсионал по этой проблеме. – Руслан протянул прорабу матрикат20. – Разберитесь, пожалуйста.

Веласкес с сомнением взял тонкую золотистую пластинку, небрежно бросил на стол.

– У вас всё?

– Темпы строительства внезапно ускорились. Не скажете, кому нужна такая спешка? Не скажется ли она на качестве монтажа и контроля систем?

– Не скажется, – мотнул головой Веласкес. – На нашу компанию ещё никто не жаловался. Что касается ускорения темпов строительства, то это распоряжение Херцига. Причин я не знаю, спросите у него лично.

– Благодарю, – поклонился Руслан и направился к двери, боковым зрением отмечая общее движение посетителей – их в кабинете прораба набралось больше десятка – к столу.

В коридоре он пропустил группу спорящих о чём-то парней в универсальных «кокосах», медленно двинулся к транспортному отсеку. Веласкес наверняка был в курсе всех обозначенных инспектором проблем, но решать их не спешил, подчёркивая свою занятость. Что у него было на душе, находится ли он в более тесных отношениях с Ярославой, понять было трудно. Раскрывать свои чувства он не хотел. Интересно, знает ли он, что Ярослава – бывшая жена инспектора Горюнова?

– Что? – оглянулся старик в белом унике с эмблемой компании «Асур» на рукаве.

Руслан понял, что последние слова он произнёс вслух.

– Извините, это не вам.

Ноги сами принесли его в бар. К счастью, знакомых в нём не оказалось, и Руслан с облегчением заказал горячий шоколад. Несколько минут он размышлял о своей несостоятельности как агента контрразведки. Потом зашёл к себе в жилой модуль, набрал код-номер консорт-линии Воеводина. Однако тут же дал отбой и прислушался к своим ощущениям. Показалось, будто на него внимательно посмотрела стена комнаты.

«Зараза! – мысленно проговорил он, имея в виду неизвестного негодяя, пытавшегося подсмотреть, что делает хозяин бокса. – Где ты засел, гад?»

Руслан активировал систему поиска «наноклопов», вшитую в рабочий уник, и с удивлением обнаружил источник «глухого молчания», указывающий на наличие в комнате загадочной «неправильности». Все детали интерьера гостиничного номера «фонили», то есть светились в инфракрасном диапазоне или испускали слабое микроволновое излучение. Но одна небольшая зона в самом углу комнаты, размером с половину ногтя, не излучала ничего. Объяснить сей феномен можно было только присутствием в данном месте микроаппарата, поглощающего все виды излучений – для защиты скрытого от глаз устройства. Не чем иным, кроме как «ухо-глазом», то есть видеокамерой, это устройство быть не могло.