Сам Пьетро был сегодня в белом смокинге, тогда как его шаферы были в Тройке от Тома Форда на две пуговки тёмно-синего цвета с белыми рубашками и такими же галстуками. Мои подружки были в платьях на подобии ночной сорочки с тонкими бретелями, прилегающего силуэта. Платья, как я выбрала, были из бирюзового шёлка. Священник повернулся ко мне.

— Согласна ли ты, Эвелина Мари Бартон, взять в мужья Пьетро Джанго Максимофф? Будешь ли ты любить, уважать и нежно заботиться о нём и обещаешь ли ты хранить брачные узы в святости и нерушимости, пока смерть не разлучит вас? Если это так, подтверди это перед Богом и свидетелями словами «Да, обещаю».

— Да, обещаю, — счастливо повторила я.

К нам подошёл Купер в таком же белом, как у Пьетро, Смокинге, а Лайла сейчас стояла в сторонке с корзинкой лепестков роз в руках. На ней было платье бэби долл с пышной юбкой бирюзового цвета. Купер поднёс нам подушечку с кольцами. Пьетро взял кольцо, предназначающееся мне, в одну руку, а второй взял за руку меня и поднял её.

— Прими это обручальное кольцо как символ и обещание моей любви и верности, — повторил он выученные слова, надевая кольцо на моё палец.

— Этим кольцом я обещаю хранить любовь и верность, — я надела на его палец кольцо.

— А теперь скрепите свой союз поцелуем, — возгласил священник.

Повторять дважды не требовалось. Пьетро накрыл мои губы своими в нежном поцелуе. Он был настолько нежным, что мне казалось, что в этом мире кроме нас больше никого нет и быть не могло. Что вся наша жизнь заключена в этом коротком моменте, словно мы показывали всю любовь друг к другу.

— Я люблю тебя, Эва Максимофф, — нежно прошептал он, когда мы, наконец, оторвались друг от друга. Весь зал взорвался поздравительными криками и умилениями.

— Я тоже тебя люблю, Пьетро, — ответила ему на нежность я. И мы стали спускаться к нашим гостям, так как каждый спешил поздравить.

Мы наконец-то нашли друг друга. Мы нашли своё счастье. Мы прошли многое и теперь мы вместе.

Люблю…