Игрок Икс оказывается американским нефтяным магнатом, владеющим частью рудников в Конго и пакетом акций нефтеперевозчика “Тикей Танкерс”. Стайлз видел его на “Эй-Би-Си Ньюс”, когда валялся на матрасе Скотта с загипсованной ногой и листал эфирные каналы. Питер Хейл. Такие посещают благотворительные балы и предлагают семьдесят, восемьдесят, девяноста тысяч долларов. Ну, вы понимаете, речь не идет о пожертвованиях. Замес в том, чтобы достичь абсолютной власти. Составить эту самодостаточную систему, на которую приятно передернуть менее крутым и более смертным.
На нем мятый льняной пиджак, рука на талии жены: раскованные манеры состоятельного человека. “Сизарс-пэлас”, полночь. Стайлз думает, что к этому времени мог бы закинуться мескалином, стянуть трусы и пойти купаться в океане. Он мимоходом вспоминает старшую школу.
Питер Хейл непременно лоббирует свои интересы в сенате, выплачивает алименты бывшей/бывшим жене/женам и занимает кресло последней позиции. Лидия Мартин садится рядом с ним.
========== последние лучи на западе ==========
three dog night - joy to the world
Они играют уже четыре часа. За семь раундов его чистый доход составляет полмиллиона долларов, но он ставит в два раза больше с флегматичной уверенностью крупного клиента, обладателя капиталов знаменитого семейства и перекупленной яхты Пола Аллена, сдаваемой в аренду для научно-исследовательских работ и спасательных операций, пришвартованной в порту Марина-Гранде по соседству с ультрароскошной яхтой нигерийского энергетического магната. К четырем утра он становится тем игроком, с которым оказаться за одним столом сродни тому, чтобы прокатиться на президентском самолете. Даже если каждый в этой комнате владеет состоянием в цифрах, о которых не принято говорить вслух. Стайлз одиночка и идет ва-банк каждую минуту, и это единственное, что они знают о нем.
– В банке два миллиона, - объявляет дилер. За его спиной в баре наполняют холодильники и поджигают шоты. “Бакарди Аньехо” и ямайский “Эпплтон Эстейт” мешаются с голубыми сиропами, гренадином и энергетиками. Для Лидии взбалтывают “Сингапурский слинг” - джин, ликер “Бенедиктин”, ананасовый сок, биттер. Спросите у Стайлза алкогольное меню в Голливуде, и он назовет вам семьдесят пять коктейлей, включенных в список Ай-Би-Эй. Итак, “Слинг” ставят на стол справа от стопки фишек номиналом двадцать пять тысяч. Название бокала - харрикейн. Известен в массах за счет подачи “Пина Колады” и “Зомби”, пришедшего с контрабандой рома. Лед, нашпиленные на края, вздутые от сока ананасы, две полосатые трубочки, тики-зонтик. Лидия вынимает его из запотевшего бокала, оставляя на подносе. Если она делает это, значит, она предупреждает его. Спустя семь лет Стайлз читает это как “выходи из игры”.
Питер поднимает ставку на шесть миллионов за раунд, отпивая джин-тоник. У него или фулл-хаус, или флэш.
– В банке восемь миллионов, - говорит дилер. Рыбы молчат, болтая в волосатых руках стаканы с виски. Руки людей, проводящих свободное время на частных теннисных кортах или полях для гольфа в рубашках поло за игрой и ананасовым портвейном.
Питер подается вперед.
– Намерены идти до конца, малыш Джо Када? - подначивает он. Перед ним гора фишек номиналами двадцать пять и сто тысяч и несколько ценой в четверть миллиона. За пределами этой комнаты Стайлз оказался бы с ним (теоретически), вылавливая блевоту его младенцев/собак из бассейна в резиденции на Голливудских Холмах. Стайлз представляет Лидию с круглым животом, просящую Питера намазать ей спину солнцезащитным кремом у этого самого бассейна в Голливуде с видом на ЛА. Этажом выше, ну вы помните, африканки до блеска натирают полы в детской с гипоаллергенным матрасом и кучей бессмысленных вещей для супер-ребенка, который появляется из утробы матери уже красивым, в сочетающейся по цвету одежде и в идеально начищенных туфлях.
Третий номер пасует на банке. Остальные тоже отказываются. Стайлз говорит:
– Принимаю.
Питер бросает карты с руки рубашкой вверх. Двойка на ривере и пара восьмерок на флопе дают фулл-хаус. У Стайлза каре на дамах. Так как более сильную комбинацию тут собрать невозможно, это натс. Оппонент может иметь сильную руку, но если у вас натс, она ему не поможет.
\
Он берет наличными пять сотен долларов, остальное выписывает чеком на филиал “Голдман сакс” в Уичито-Фоллс. Половина суммы - Скотту. Его парни заслуживают калифорнийский Диснейленд и нормальные кроссовки. Стайлз закинет деньги на его счет, а после возьмет автокемпер, чтобы свалить в трип по Латинской Америке в панаме с пальмами, с забитым холодным американским пивом холодильником и облезлым Чопом. Он утопит мобильник в общественном толчке и раскурит бонг возле радиоприемника, сидя в складном стуле на побережье Чили. На весь пустой пляж будет орать какая-то херня под названием Three Dog Night про лягушку Иеремия, желавшую принести “радость всему миру”.
Странно, но он не чувствует себя хорошо. Или по крайней мере удовлетворительно.
Сегодня в ЛА можно взобраться на вершину Холмов и посмотреть на запад, и, если умеешь видеть, засечешь уровень полной воды - там, где солнце коснется океана, раздастся шипящий звук.
Спина вспотела. Пот ползет по позвоночнику, как бывает в начале панического прихода. Ему нужно пыхнуть травы, следующие сутки самое главное - сохранить самообладание, пока ближайшие пятнадцать-шестнадцать часов он будет на поганой дороге - красный “мустанг” между Невадой и Техасом, мчащий по пыльному шоссе и кустах перекати-поля под управлением параноидного психоза.
Коридор воняет пчелиным воском, начищенными туфлями и ковролином. Побыстрее к обшитому орлоном вестибюлю и катить из “Сизарс-палас”, пока его не накрыло. Дикое ощущение - нестись в полпятого утра по коридору в отсеке пустых люксов с “Магнумом”, затолкнутым за резинку трусов, и чувством надвигающегося пиздеца. Стайлз долбит по золотой кнопке лифта и вталкивается в пустую кабину сразу, как только дверь открывается. Следит за индикатором этажей. Лифт останавливается на пятнадцатом: коридор, забитый селективными пальмами, со здоровым окном на Колизей и трассу Сизарс-палас. За углом стучат колеса уборочной тележки. Четырнадцатый… Прежде чем двери начинают закрываться, Лидия шагает вперед.
Любой урод с долларами может зайти в “Цирк-Цирк” на бульваре Лас-Вегас и внезапно появиться в небе над центром ростом в двенадцать раз выше Бога и прокричать все, что ему взбредет в голову. Уловки “Снятся ли андроидам электроовцы” с голыми голографическими бабами на билбордах в 2049. В Вегасе слишком кривая реальность.
– Хочешь совет? - Лидия стянута блестящим эластичным лифом, как порнушная версия рыжей подружки кролика Роджера. Но, естественно, тут ее нет. Все знают, что она тянет свой “Слинг” без зонтика в провонявшем сигарами люксе, пока ее магнат сосет за образ Большого Проигрыша. - Никогда не пей в Вегасе.
Возможно, перед этим она сказала: “Ты не отдаешь себе отчет, что речь с самого начала не шла об игре”. Наемная сила плотно концентрируется вокруг стержней денег/власти. А большие деньги и репутация в Вегасе синонимичны с силой, которая их защищает. Сбыт наркотиков на эротических шоу. Сюда приезжают те, кому срывает крышу при виде шлюхи, раздевающейся догола и скачущей на сцене под биг-бит в исполнении десятка героиновых торчков, отрывающихся под “Продиджи”. Или она не имела в виду это.
В любом случае вали из города, думает Стайлз. Сэндвич из металлов, именуемый кольтом “Питоном” 357-го калибра “Магнум”, добавляет ему уверенности в шестнадцатичасовой гонке до Техаса на “мустанге”, в обход шестидесяти пяти футовых интерактивных ящеров на Стрипе, пограничного патруля у края штата и ползущего по затылку панического ужаса. Он упирается лбом в стенку. Когда разлепляет глаза, видит, что пластмассово-розовая вода в фонтанах плещется кровью под Элвиса Пресли, поющего о том, что если из Лас-Вегаса вовремя не уехать, то он превратит вашу жизнь в сущий кошмар.
\
labi siffre - watch me
