Однако на сей раз тетя Лейла не захотела подчиниться дочери.
- Не забыла. Я думала об этом и совсем не хочу тебя обидеть, но ведь прошел уже почти год после смерти несчастного юноши и пора тебе опять показаться в свет. Особенно если ты и вправду собираешься заниматься школой. Да, да, послушай меня, дорогая. Там не будет ни одного знакомого, и никто тебя не осудит. Что до меня, то я никуда без тебя не поеду. Да и мы не обойдемся без тебя, ведь Ливия, как бы она ни хотела, не может танцевать одновременно с двумя кавалерами.
Глава шестнадцатая.
Соррел не могла поверить собственным ушам. В первый раз тетя Лейла пошла против своей дочери. Но и то правда, что траур был для Соррел всего лишь предлогом не ездить на лондонские балы, так как она тоже не видела смысла в строгих правилах света. Носила она черное или не носила, это никак не зависело от ее горя, да в общем, она давно поняла, что бедняжка Вильям остался в прошлом и совсем не беспокоит ее оттуда. Он был для нее частью совсем другой жизни, не имевшей ничего общего с той, что наступила после войны.
И все же Соррел поспешила отказаться.
- Нет, нет. Я с удовольствием останусь дома. На балу будет много молодых дам, и наши кавалеры легко найдут для себя партнерш. К тому же, я бы и не могла танцевать, даже если бы очень хотела.
Вряд ли сегодня у вас танцуют то же самое, что и у нас.
Тетя Лейла задумалась, зато у маркиза на все был ответ.
- Это пусть вас не волнует, дорогая мисс Кент. Оставим споры. Мы за вечер научим вас всему, что надо. Скажу без преувеличения, лучших учителей вам все равно не найти. Фитца все считают лучшим знатоком кадрили, и никто не может станцевать ее грациознее, чем он, а я с удовольствием научу вас вальсу. Предлагаю начать прямо сейчас. Пойдемте в музыкальную комнату. Не будем терять время.
Ливия зло посмотрела на Соррел, но маркиза с готовностью поддержал Вальтер, не пожелавший упустить возможность насолить падчерице. Он тоже предложил себя в учителя и сказал, что Ливия, верно, не откажется подыграть им на фортепиано, чем совсем вывел ее из себя.
К счастью, на выручку дочери поспешила тетя Лейла.
- Нет, нет, ей же надо показывать Соррел па. Я сяду за рояль, хотя, боюсь, музыкантша из меня никакая.
Соррел не нашла ничего возразить. Она во все глаза смотрела на маркиза, который лучезарно улыбался ей и делал вид, будто искренне не понимает ее сомнений.
- Не беспокойтесь, мисс Кент! Вы сами не заметите, как будете танцевать лучше всех.
Слишком поздно, если не сказать фальшиво, было бы поминать совесть и взывать к площадке. Соррел знала только одну причину, настоящую причину своего нежелания, но не могла ее назвать. Она не желала вновь оказаться в объятиях маркиза - даже во время танца.
Успокоив себя тем, что маркиз и мистер Фитцсиммонс угомонятся, как только увидят ее в движении, Соррел отправилась вслед за всеми в музыкальную комнату и там с удивлением обнаружила, что кадриль, которую ей с недюжинным изяществом продемонстрировал мистер Фитцсиммонс не без неохотной помощи Ливии, ничем не отличается от кадрили, известной в Америке, и Соррел быстро ее выучила. Она никогда не блистала на балах, особенно в присутствии своей матери, но схватывала все быстро и вскоре уже свободно владела основными па, хотя под чужими взглядами чувствовала себя не в своей тарелке и на чем свет стоит кляла маркиза за его выдумку.
Тетя Лейла самозабвенно, правда, с ошибками, аккомпанировала молодым людям, и даже Вальтер отбивал ритм, пока они танцевали весь танец от начала до конца. Вскоре маркиз пригласил на танец Ливию, и все вместе они изобразили бал в миниатюре, отчего настроение Ливии несколько улучшилось. Как бы то ни было, но ей удалось заполучить маркиза и от души покритиковать Соррел, стоило ей сделать ту или другую ошибку.
Однако, когда пришло время маркизу учить Соррел вальсу, она опять сникла. Сначала, правда, она, лучезарно улыбаясь, сделала два тура в объятиях маркиза, чтобы показать Соррел основные движения, но ей совсем не понравилось, когда и маркиз, и мистер Фитцсиммонс с видимым удовольствием занялись обучением глупой американской кузины. Даже Вальтер - и тот уделил Соррел внимание, время от времени делая ей замечания и не забывая отбивать ладонями ритм, увы, не всегда поспевая за музыкой.
Вальс еще не был известен в Америке, и поначалу Соррел, чувствуя горячую руку маркиза на своей талии и его дыхание возле своего лица, двигалась, как деревянная, то и дело наступая ему на ноги и извиняясь. Он же смеялся и не отпускал ее, так что Соррел понемногу раскрепостилась и вошла в ритм. Маркиз был отличным танцором, поэтому Соррел, хоть и против своей воли, но подчинилась его власти, и прошло совсем немного времени, прежде чем она легко и уверенно закружилась в его объятиях. Тетя Лейла сидела за роялем, а мистер Фитцсиммонс и Вальтер придирчиво следили за тем, чтобы она не совершала ошибок, и Соррел почти не совершала их.
Ей даже в голову не могло прийти, как она прелестно выглядит с разгоревшимися щеками и сияющими глазами, как грациозно перебирает ножками, повинуясь маркизу, пока Вальтер не воскликнул, насмешливо глядя на падчерицу:
- Клянусь Юпитером, мисс Кент, как же ловко вы скрывали от нас свою красоту. Да завтра вы затмите всех красавиц, не исключая Ливии! Черт меня побери, если я когда-нибудь видел, чтобы так танцевали вальс!
Ливия изменилась в лице и, не говоря ни слова, ушла из музыкальной комнаты. Впрочем, это было к лучшему, потому что маркиз с откровенной нежностью улыбался Соррел и даже шептал ей на ухо:
- Ваш так называемый дядя совершенно прав! То ли я оказался талантливым учителем, чего я за собой никогда не знал, то ли вы- способной ученицей. Я прошу у вас завтра первый вальс, моя дорогая Соррел. Думаю, вы сами не верили, что я могу оставить вас тут одну и опять подвергнуть опасности. Правда?
Соррел смутилась и ничего не ответила.
Несмотря ни на что, Челтенхэм, сверкавший миллионом витрин, в которых было выставлено все, что душе угодно, Соррел понравился. Вальтер в последнюю минуту отказался ехать, заявив, что танцы- не его стихия и он предпочитает навестить каких-то своих друзей, живущих поблизости.
