Осторожно взяв из моих рук бутылку, монстр без лишней опаски пригубил из горлышка. Волноваться ему и правда было не о чем — отравить его было невозможно, ибо у кентавра оказался иммунитет ко всем возможным ядам Фатума. Даже не сомневаюсь, что не единожды это проверялось и перепроверялось.
Удовлетворенно крякнув, кентавр одним глотком осушил пол бутылки и поблагодарил:
— Спасибо. Вкусное… Сочувствующий значит… Дивно всё это… Я б тебе в поединке за секунду бошку свернул, а ты мне сейчас сочувствуешь…
— Ну так это в поединке… — согласился я с монстром, ибо и правда видел в реале на мониторе, что он творит и сейчас полностью осознавал, что кентавр говорит как есть, ничего не преувеличивая.
Пока я, на секунду задумавшись вспоминал выпущенные кому-то из игроков кентавром кишки, сбоку послышался голос монстра:
— Красивое, правда?
Недоуменно заморгав, я повернулся на голос и словил то самое чувство, которое называется «дежавю». Монстр, задрав голову вверх, смотрел на ночное небо, поразительно напоминая мне Косолапого, с которым мы когда-то познакомились в первый день. Для полного ощущения не хватало только бревна и костерка рядом. Интересно, Фатум хотел мне что-то этим сказать, или у меня паранойя?
Согласно угукнув монстру, я наблюдал за тем, как он залпом осушил остатки вина из бутылки и, довольно жмурясь, соизволил взглянуть наконец на этикетку на пустой таре:
— Хм… «Замок Фата»… Офигительно…
Потом кентавр перекинул пустую бутылку через плечо и я, затаив дыхание, наблюдал за тем, как её сзади буквально на лету словил появившийся из темноты Жора Телепорт.
— Как скажете, сударь! — довольно прорапортовал мужичонка с пустыми бутылками в авоське и монстр перед моими глазами исчез.
Глава 27. Дым коромыслом
Наверное, перед тем, как рассказывать о дальнейших событиях, мне стоит сделать небольшое отступление и пояснить тот факт, что вся наша предыдущая подготовка к встрече с монстром заключалась лишь в том, что мы наблюдали за тем, как Домовой на наших глазах творил прямо посреди замкового зала портал.
Вообще, в Фатуме по какой-то неведомой блажи в зданиях порталов не было. Если хочешь попасть в какой-то город — Жора тебя перенесет к его воротам, а дальше уже топай ножками. Между тем, в одну из наших виртуальных пьянок в штабе Кузя, рассказывая о своей прокачке, упомянул, что как-то, когда он с группой наших проходил какой-то сложный лабиринт на окраине карты, ему приходилось чуть ли не за каждым углом делать порталы привязки. Именно об этом я и вспомнил, когда глянув на бутылку увидел этикетку «Замок Фата». Идея, безусловно, была бредовая и прокатить могла не сразу. Даже если бы и так — просто можно было приператься к монстру почаще и подлавливать его на слове. Да и вообще — мы тут все уже закисли от скуки и хотели делать хоть что-то!
Явно до меня таким образом решать вопрос с кентавром никто и не пытался, только никто особо и не вглядывался в грустные глазищи Дракулы, когда ему рассказывали о «непобедимом монстре».
Перед телепортацией кентавра в замок наши наверняка заранее подготовились. Ну как подготовились… Свалили подальше, оставив дедушку в энтузиазме нетерпения дожидаться появления монстра.
Наблюдают наверняка там сейчас за всем издалека… Пока я сам телепортировался к входу в Фат — в сам замок совать нос было бы сейчас глупо — и добирался бегом по улочкам к нужному месту, прошло опять же минут двадцать. Запыхавшись, я подбежал к Кузе и Орфею, которые словно завороженные следили за происходящим на их глазах.
С замка слышался такой грохот и шум, что сомнений не оставалось — бой в самом разгаре. Когда на очередном этаже вылетели из окон стекла и на улицу вылетел раскуроченный в щепки стол вместе с остатками скатерти, а из самого окна заполыхало пламя пожара, я краем глаза увидел, как Домовой, сплюнув на мостовую, в досаде процедил сквозь зубы:
— Просто приходил Сережка, поиграли мы немножко…
Орфей улыбнувшись похлопал его по плечу и сказал:
— Да ладно тебе, Миха, думаю ты и не с таким справлялся… Восстановим наш штаб лучше прежнего!
Не смотря на обиженного бурчащего себе под нос Домового рядом, я с улыбкой наблюдал за тем, как из замка валит дым коромыслом и слышится шум старой доброй драки. Два парадокса Фатума — непобедимый в своем замке Дракула и монстр Апокалипсиса, рожденный больным искусственным интеллектом. Кто победит? Чья бы не взяла — здорово, что они встретились…
Наблюдали за происходящим мы где-то с час. В это время к нам подтянулась толпа зевак, среди которых оказался и обиженный Робин Гуд со справедливой претензией, мол, а чего мы его не позвали? Мы извинились, объяснили, что идея только что пришла и та с перепоя. Рыцарь, утвердительно кивнув, улыбнулся и стал также с нами наблюдать за уже стихающей в замке дракой.
Когда все окончательно затихло, я в нетерпении сорвался и трусцой побежал к замку, чтобы наконец узнать результат. Брать с меня пример никто не решился — здравый смысл у большинства был сильнее любопытства.
Дракулу я нашел потрепанным, но очень счастливым. Улыбаясь до ушей, он мне указал пальцем в угол комнаты:
— Вот. Это выпало с монстра, когда я его добил. Сам поднять не могу, видимо, оттого, что я не игрок. Попробуй ты.
Склонившись, я увидел небольшой темный ключик, который тот час поднял. Как только я это сделал, система оповестила меня:
Вам доступен квест «Пирамиды или в поисках Смерти». Награду за выполнение определяет Фатум, наказание за невыполнение определяет Фатум. Принять или отклонить?
Взволнованно кивнув, я сообразил, что кажется знаю, кто именно попрется искать четвертого и последнего всадника Апокалипсиса — Смерть… Нет, ну вот почему мне так везет, а?
Глава 28. Отчет о событиях в Собакино
События, происходящие в Фатуме в деревеньке Собакино, по наблюдениям аналитической группы, все меньше поддаются контролю.
Культ благости страдания после того, как дополнился культом святой саранчи, начал с усиленными темпами охватывать соседние деревеньки окраины игровой карты. Окоченевших от холода насекомых местные неписи-крестьяне собрали с поля и растащили по хатам. Как только это произошло, всем новичкам пришло системное сообщение о том, что были «созданы святые мощи».
Данное сообщение внесло в ряды группы новичков определенный разлад, связанный с религиозным мировоззрением участвующих в эксперименте. Позже, после выхода из Фатума, большинству участников группы пришлось работать с психологами компании для того, чтобы сохранить положительную мотивацию для дальнейшего участия в данном эксперименте.
Уже позднее, как только группа вновь вернулась к порядку, в Собакино при храме были созданы школа и библиотека для того, чтобы обучать местных неписей. Между тем, в работу данных учреждений Фатумом внесены были определенные коррективы. Все имеющиеся в деревне книги, также все поступающие в деревню письменные документы, стали по инициативе крестьян переводиться на «святой язык саранчи».
Никакие логические доводы игроков о том, что у насекомых вообще априори быть не могло никакой письменности и языка, в расчет не принимались.
Буквально за пару суток в Фатуме инициативной группой особо рьяно верующих крестьян был создана новая письменность, состоящая из сложно читаемых закорючек. Фонетически звучание данного языка стороннему уху напоминает стрекотание насекомых. Ресурсы данного языка очень бедные. Все «переведенные» литературные произведения значительно теряют в качестве.
По настоянию старосты Собакино, все обучение детей в школе должно с этого момента происходить именно на данном новосотворенном «святом» языке. Как было отмечено аналитической группой психологов "Империи" наблюдающих за игровым процессом, подобные меры способствуют значительному «отупению» местных нпс. По прогнозам, если обучение вестись будет именно на данном языке, а книги на других языках доступны не будут, начнется повальная деградация местного населения. Как предотвратить начавшийся негативный процесс у аналитической группы пока нет конструктивных предположений.
