Конечно, я нагло врала. Не могло быть у меня постоянного парня. Никогда.

– Дура ты, Юла! – сбросил маску милого парня Дениска. – Я ведь могу и заставить!

– О! А вы с Жориком, оказывается, не так уж и отличаетесь друг от друга.

Я пошла дальше по коридору. Настроение окончательно упало ниже плинтуса. И самое обидное, что сама и виновата. Всю последнюю неделю я ведь чувствовала, что голодна. Но позволила себе затянуть до последнего, хоть и знала, что в таком состоянии непроизвольно влияю на окружающих. И если раньше оба главных ловеласа универа вяло доставали меня время от времени, то теперь они резко активизировались. Оставалось надеяться, что их отпустит, поскольку сейчас я уже не излучала так, как накануне.

Я почувствовала беспокойство в конце первой пары. Воздух стал сгущаться, как тогда в клубе. Я заерзала на месте. В здании точно был инкуб. Или несколько. Тут я ошибиться не могла. Рыбак рыбака, как говорится… Неужели ублюдки выследили меня? Но как? Если нет, то какие дела могут быть у этих сексососов в Гильдии? Такие, как они, не учились в универе, они всегда были вроде как сами по себе. Даже когда я искала о них сведения, поняв, кем был мой отец, все, что удалось найти – легенды и мифы в старых книгах и множество фэнтазийной литературы, где инкубы представали то жуткими монстрами, то почти комичными персонажами. Официальное определение их вида было настолько расплывчато-невнятным, что почерпнуть из него хоть что-то было невозможно.

Присутствие ощущалось все ближе. Я в панике посмотрела на окно. Третий этаж. В принципе, не проблема, но если убегу у всех на глазах, то возникнут нежелательные вопросы. Честно сказать, если бы не Лизка, я бы давно свалила из этого долбаного учебного заведения. Достало, что они с такими, как мы, обращаются так по-скотски. По закону, мы, дети со способностями, у кого не было родителей или сильных покровителей, были почти бесправны, пока не заканчивали учебу, так как, будучи необученными, считались потенциально опасными для общества. Тупизм. Как будто те, у кого есть родители, не могли убивать и причинять вред с помощью своих способностей, если бы хотели. Но это никого не колыхало. Ведь права сирот некому защищать. Так что мы были практически собственностью гребаной гильдии, пока росли и учились и еще пять лет после окончания универа. Именно нас всегда швыряли, как мясо, туда, где действительно было жарко. Нас могли сдать в аренду, практически рабство, на день или на год без права отказа. Обращаться с нами могли как угодно и давать любые по сложности задания, не особо делая скидку на опыт. Все это, конечно, было временно, пока мы не обретали свободу. Но это не меняло сути. Среди сирот-одаренных был самый высокий процент смертности. Кто-то погибал на заданиях, а кто-то просто не хотел так больше жить. Только кого это волновало?

Присутствие инкубов стало просто физически ощутимо. Я сделала несколько быстрых глубоких вдохов и выдохов, запихивая мою вторую сущность как можно глубже. Она упорно сопротивлялась. Так было всегда, когда рядом были эти жрущие сексуальную энергию демоны. Ну да, подобное ведь тянется к подобному. Ненавижу это!

Едва прозвучала мелодия, возвещающая об окончании пары, в аудиторию вошла ведьма-наставница Катарина и с ней трое инкубов. Я перестала дышать, стараясь спрятаться за чужими спинами.

– Добрый день, милые мои детки! – нежно пропела мерзкая сука.

Я ее ненавидела, и это было совершенно взаимно. Не было никого в универе, кто бы хуже обращался с такими, как я. Продажная до мозга костей, жестокая и бессердечная дрянь – вот кто наша наставница. В любом конфликте она всегда принимала сторону детишек сильных мира сего. При этом торговала нашими способностями и зачастую жизнями, как горячими пирожками, набивая карманы и не давая нам ни копейки. И всегда с удовольствием демонстрировала свою власть над теми, кого некому было защитить.

Наставнице ответил нестройный хор голосов. Я же из-за плеча нашей старосты смотрела на инкубов. Все трое были теми самыми, из клуба. И тот главный, что уже дважды едва не поймал меня, стоял сейчас рядом с наставницей и цепким взглядом обследовал каждого в нестройном ряду учащихся. Одет он был в идеально сидящий на его прекрасно сложенном теле темно-серый костюм, бледно-голубую рубашку с галстуком под цвет глаз. И это явно были шмотки не из соседнего универмага, а с какого-нибудь модного показа в Милане. Среди девушек послышались томные вздохи, и на инкубов нацелились алчные взгляды наших красавиц. Я старалась не смотреть в лицо предводителю, но это было трудно. Его лицо притягивало меня, как мощнейший магнит, с той же силой, с какой отталкивала скрытая под совершенной упаковкой сущность. Смуглая кожа, грубоватые черты, прищуренные глаза цвета серебра, прямой нос с чувственно трепещущими ноздрями, которые, не скрываясь, жадно ловили запах желания, что он будил в присутствующих девушках. Резко очерченный и при этом безумно красивый рот сейчас чуть кривился в некоем подобии усмешки. Твердая линия подбородка, жесткие острые скулы, легкая щетина на чуть впалых щеках. Черные волосы, густые и блестящие, спускались до линии челюсти, слегка завиваясь на концах, и обрамляли его лицо, придавая ему еще больше очарования опасной красоты. В эти волосы хотелось запустить пальцы и сжать, направляя его похотливый рот туда, куда нужно. Мгновенно на меня нахлынуло видение его головы между моих бедер, и я словно ощутила его ласку на своей плоти. Но сразу же одернула себя. Откуда мне знать, как это, если я не позволяю себе такого с мужчинами? Просто питаюсь, когда припирает. Быстро, без выкрутасов и ласк. Я отбросила от себя видение с отвращением. Это все долбаные инкубские примочки! Сто процентов – каждая в этой аудитории уже течет от картинок, которыми эти паразиты наполняют их мозг. И моя собственная реакция – это просто физиология. «Я ненавижу инкубов», – напомнила я себе снова.

Хоть я постаралась как можно скорее взять под контроль свою реакцию, видимо, мне не удалось сделать это достаточно быстро, и теперь серебристые глаза вперились прямо в меня. Не отрывая от меня обездвиживавшего взгляда, он что-то тихо прошептал на ухо наставнице.

– Радина, в мой кабинет, остальные свободны! – резко сказала Катарина.

– У меня занятия, мне некогда, – не пытаясь даже казаться вежливой, ответила я.

– Я сказала – в мой кабинет! – с нажимом произнесла стерва, и по моему телу пробежала судорога боли, как обещание худшего.

Все шарахнулись от меня и стали спешно выходить из аудитории. Наставница развернулась и тоже пошла на выход. Я, как щенок на веревочке, поплелась следом. В стенах универа я не могла противостоять магии подчинения. Инкубы, пропустив меня, пошли сзади, отрезая мне пути к бегству. Как будто это возможно. Стоит мне лишь попытаться, и я не успею за угол свернуть, как меня скрутит в бараний рог. В коридоре неожиданно оказалась целая толпа во главе с Жориком и Дениской. Они неприязненно смотрели на инкубов. Ну да, два главных местных кобеля почувствовали угрозу на своей территории. Наша процессия в полной тишине дошла до кабинета наставницы, сопровождаемая тяжелыми взглядами.

Едва двери отрезали нас от остальных, Катарина сразу перешла к делу, усевшись за стол. Она сделала жест, предлагая всем присесть, но я осталась стоять, сексососы тоже.

Радина, я позвала тебя, потому что господин Ленар, – и она одарила главного инкуба приторно-радушным взглядом и улыбкой, – обратился к нам за помощью. Ему требуются услуги ведьмы с темным даром.

– Очень рада. В универе их хватает, – мое тело напряглось в плохом предчувствии.

– Да, полно, но им требуется именно такой дар, как у тебя, – глаза наставницы впились в меня с ненавистью.

– Не понимаю, чем им может быть полезен именно мой дар, – ответила я ей таким же взглядом.

– А тебе и не надо понимать, – прозвучал сзади уже знакомый низкий властный голос, заставлявший вибрировать все внутри. – Ты просто подпишешь договор и будешь делать, что скажут.