Октябрь Биг Сур

— Вот. Готово. Что ты думаешь?

Лорен внимательно осмотрела часть перил террасы, который ее отец только что закончил ремонтировать. Жизнь близко к океану требовала повышенного ремонта и обслуживания, чем в обычном коттедже, чаще появлялась гниль и плесень на древесине.

— Выглядит отлично, папочка, — ответила она. — Спасибо, что пришел мне помочь.

Роберт пожал плечами.

— Мне это было в радость, для души, дорогая. Этот коттедж является свидетельством моих слов. И если бы у меня не было моей мастерской, а у твоей мамы студии в нашем доме, у меня был бы большой соблазн поменяться с тобой местами. Годы, которые я здесь прожил, были волшебными и особенными. Не то, чтобы дом в Кармеле не такой же особенный для меня, но… ты понимаешь о чем я.

Лорен кивнула, понимая, что ему не следовало объяснять словами свои чувства к этому коттеджу, которые она все время разделяла с отцом по поводу этого места. И хотя у мамы с сестрой тоже имелись приятные воспоминания об этом доме, они никогда не чувствовали той же привязанности, чтобы были у нее и отца, они просто наслаждались этим коттеджем.

— Я рада, что ты не планируешь сюда возвращаться, — поддразнила его Лорен. — Потому что тогда бы я привязала себя к террасе, добровольно это место я бы не покинула.

Роберт усмехнулся, начиная убирать свои инструменты.

— Не беспокойся, Лори. Мы с мамой сюда не собираемся переезжать. И я бы не смел тебя просить покинуть этот коттедж. Я знаю, как он для тебя был всегда важен.

— Спасибо, папочка. — Она опустилась рядом с ним на колени, чтобы помочь ему собрать инструменты, поцеловав его в щеку. — Надеюсь, сегодня я не слишком тебя отвлекла от дел.

Он быстро качнул головой.

— Ничего такого, что не могло бы подождать. Когда я уходил, твоя мать начала готовить, чтобы подготовиться к вашему дню рождения в эти выходные. А когда Натали орудует на кухне, мне лучше не вмешиваться.

— Джулия такая же. Когда я предложила ей помочь на той вечеринке, которую она устроила пару недель назад, мне показалось, что она готова была пырнуть меня ножом. И мне очень бы хотелось, чтобы мама столько не хлопотала по поводу небольшого ужина на наш день рождения. Мы с Джулс больше не маленькие девочки.

Роберт встал и обхватил дочь за шею, приобняв.

— Ах, но ты же знаешь свою мать, особенно, когда дело доходит до вечеринок. Она не из тех, кто ставит хороший фарфор и хрусталь или готовит много причудливых блюд. Она предпочитает приготовить такое количество еды, что можно накормить небольшую армию. И больше всего она любит находиться в окружении своей семьи и друзей как можно чаще. Особенно своих дочек. Когда Джулия переехала сюда из Нью-Йорка в прошлом году, твоя мать была на седьмом небе от счастья, что ее дети рядом с ней. Так пусть она немного вас побалует, а?

— Хорошо. — Она хихикала, как маленькая девочка, когда ее отец трепал ее по волосам, отчего еще больше прядей выбилось из ее косы. Только со своим отцом она могла хихикать, как девчонка. — У тебя будет время выпить со мной чашечку кофе, прежде чем ты поедешь домой? У меня есть половина лимонного пирога со сливками из пекарни.

— Что случилось с другой половиной? — спросил Роберт, подмигнув.

Лорен ухмыльнулась и потерла майку на плоском животе.

— Ты же знаешь, что калории у меня сжигаются быстрее, чем я их потребляю. Тебе повезло, что осталась еще половина. Пошли. Я даже позволю тебе сварить кофе.

Роберт вздрогнул.

— Отличная идея, дорогая, учитывая, что твой настолько сладкий, что можно укладывать кирпичи. Неудивительно, что в твоем одни сливки и сахар.

— Таким образом, я получаю одновременно и кофеин, и сахар, — пошутила Лорен, беря отца под руку и входя в коттедж.

Он с упреком посмотрел на нее.

— Ты же знаешь, что тебе не стоит употреблять в таком количестве сливки и сахар. Я понимаю, что ты научилась контролировать свое состояние за столько лет, но при слишком большой стимуляции, ты играешь с огнем, дорогая.

Она положила голову ему на плечо.

— Я знаю, папа. И поверь мне, у меня все под контролем.

Роберт остановился, кинув взгляд на нож, лежащий на кухонной столешнице.

— И ты хорошо знаешь мое отношение к этому предмету, юная леди. Каждый раз, когда я вижу его, я хочу задушить твоего дядю Малкольма за то, что он его тебе подарил.

— Ой, — Лорен поспешно схватила нож и спрятала его в кухонный ящик. — Прости. Я сегодня утром открывала им коробку.

Роберт осуждающе покачал головой, насыпая кофе в бумажный фильтр.

— Ты должна держать это смертоносное оружие взаперти. Я до сих пор не уверен, что оно даже законно в нашей стране. Не говоря уже обо всех многочисленных и разнообразных местах, куда ты ездишь по работе.

— Но я не беру… — протест замер у Лорен на губах, как только отец кинул на нее взгляд.

— Ты никогда не умела мне врать, Лори, — заявил Роберт, включив кофеварку. — Я единственный человек во всем мире, который может точно это сказать. Так что даже не пытайся сказать мне, что ты не берешь с собой этот нож. И хотя я понимаю, почему ты берешь его с собой, когда едешь в Богом забытые места от журнала, тебе не стоит его засовывать в сапог каждый раз, когда ты идешь в город за продуктами или едешь в Сан-Франциско, чтобы повидаться со своей сестрой. Так что сделай своему бедному старому отцу одолжение и оставь его дома, хорошо?

— Да, папочка, — послушно прошептала она, хотя оба знали, что она нарушит свою клятву, как только выйдет из дома.

За пирогом и кофе Роберт рассказал ей о нескольких проектах, над которыми работал. Он уже редко занимался архитектурным дизайном, за исключением, когда необходимо было присоединить еще одну комнату или сделать реконструкцию. В настоящее время он предпочитал работать руками, проектируя и строя мебель, беседки и шкафы.

Роберт сделал глоток кофе.

— А что насчет тебя, дорогая? Тебе все еще нравится жизнь, путешествуя по всему миру?

— Конечно. — Она посмотрела на него озадаченным взглядом. — А, почему ты спрашиваешь?

— Потому что что-то тебя беспокоит уже какое-то время, Лори. — Он был единственным человеком во всем мире, который мог называть ее так. — Иногда ты выглядишь грустной. Может даже немного подавленной. И это, моя девочка, совсем на тебя не похоже. Так расскажи своему отцу, в чем дело?

Лорен замешкалась, испытывая настоящее искушение, поплакаться на широком плече отца, зная, что он утешит ее и все будет хорошо. Но она была уже взрослой и слишком гордой, чтобы плакаться папочке, когда ей необходимо было самой со всем разобраться. Прошло уже много времени с тех пор, как она делала нечто подобное, став совершенно независимой с того времени, когда начала сама ходить.

— Ничего особенного, папочка, — пробурчала она. — Я все еще злюсь на своего босса за то, что он не разрешил мне поехать в Бразилию. И мне все равно, какие бы оправдания он не говорил. Я все еще настаиваю, что он нарочно меня туда не отправил.

Роберт загоготал.

— Ты обижаешься, не так ли, дорогая? Ну, на мой взгляд, твой босс очень мудрый и очень храбрый мужчина. На самом деле, в следующий раз, когда я буду в Нью-Йорке, я готов угостить его выпивкой в знак благодарности. И если бы он разрешил поехать тебе в Бразилию, зная о рисках, я бы настоял, чтобы его уволили или дали бы медицинское заключение на предмет его психической адекватности.

— Папа, ты несерьезно, же? — спросила Лорен, пытаясь скрыть панику, которую вызвали его слова. — Ты же не собираешься пригласить Бена выпить, правда?

Он подмигнул.

— А что? Что такого, Лори? Боишься, что твой босс расскажет мне байки о твоих приключениях? Поверь мне, дорогая, ничто меня не сможет шокировать, чтобы он не сказал.

«Да? — и этим вопросом она скорее спрашивала себя. — А как насчет того, что у нас с боссом был дикий роман пять лет назад прямо здесь, в этом самом коттедже. На самом деле, прямо на этом месте, где ты ешь пирог и пьешь кофе, которое было одним из многих мест, где мы… эм…»