Это было не первое Тинкино интервью, много раз брала у людей информацию для газеты и радио, но каждый раз при встрече волнуется, как всё получится. И теперь сердце тук-тук.

- Материал нужно сделать быстро, - предупредил её начальник сельхозотдела редакции, - место в газете уже оставлено. Вдобавок его нужно будет послать через водителя автобуса в республиканскую газету.

Он бы сам поехал, да у него разболелся зуб.

- Ты, главное, узнай, как свинарь добивается, что у него свиньи рожают на 2-3 поросёнка больше, чем у других, а всё остальное возьмёшь из официальных сводок. Он, кажется, отвар из сосны и шалфея им даёт, спроси.

И вот она в почти самой далёкой от центра района деревне, вооруженная фотоаппаратом. Увы, в огромном свинарнике передовика не оказалось. Тинка с редакционным водителем нашли его дома – свиновод перебирал в подполе прошлогоднюю картошку. Когда герой её выполз из отверстия в полу кухни, неожиданно выяснилось, он совершенно не понимает по-русски. А Тинка по-башкирски не «бельмесем». Что делать? Водитель съездил в контору и привёз подвыпившего конюха, который хоть и плохо, но говорил по-русски.

Наконец, Тинка задала свой вопрос свиноводу, как он добивается большого приплода. Конюх в течение нескольких минут объяснял вопрос передовику животноводства, тот, качая головой что-то ответил, после чего конюх, хихикая, перевёл:

- Он жутко красивый, «кызлары» любить его сильно… гладят, лижут…

- Как это лижут? – опешила девушка.

- Щёчка, губка лижут, - серьёзно закивал конюх.

- «Кызлары» - это, кажется, девушки или женщины? – вспомнила Тинка из общения с башкирами и татарами.

- Эйе, - подтвердил переводчик, - дочки, матки, «катын-кыз»…самки… все-все! – (Может, он всё-таки о свиньях говорит, подумала девушка, я же спрашивала именно о них, с чего бы ему о чём-то другом болтать. К тому же если он выпивши, то свинарь-то вполне трезвый и серьёзный мужчина).

- Они что – (Тинка имела в виду свиней) – чувствуют его доброту? – нерешительно предположила она. – Положительные эмоции вызывают у них стремление больше размножаться?

Конюх радостно закивал.

- Эйе, эйе. Много деток… размножаться.

Тинка вздохнула свободнее, вроде бы, разговор стал вырисовываться в нужном направлении.

- Узнайте у него, пожалуйста, почему у других свиньи рожают по 10-13 поросят, а у него по пятнадцать, иногда и по восемнадцать. Что, кроме доброго отношения, он применяет? Ну, что им даёт?

Округлив в недоумении глаза, пьяненький конюх почесал затылок и перевёл её слова скотоводу. Тот тоже почесал голову и хихикнул.

- Ничего не даёт, - наконец, ответил Тинкин переводчик. – Только пашет землю. Потом кружка водка и постель тёплый. Матка детки много даёт. Все матки детки дают. Жёнка не даёт детка.

- А-а…Он пашет землю, чтобы удобнее было маткам её рыть и валяться на ней, - догадалась Тинка, она из детства помнила (хотя Масловы не держали свиней – отец не переносил свинину), что эти животные очень любят рыться в земле. – Это хороший приёмчик! А может он примерно сказать, сколько всего за его трудовую деятельность подопечные дали потомства?

Свинарь с конюхом принялись на пальцах считать.

- Сорок девять, а может, пятьдесят три, - сказал после подсчётов конюх. – Шайтан его знает!.. Малай хороших много.

Тинка прикинула: свиновод работает давно, свиней в свинарнике и сейчас полным-полно, а если у каждой большой приплод, то общий – это тысячи. Наверное, этот мужик не совсем её понял, подсчитал не всех, а только тех, кого не колют, оставляют для производства потомства, недаром назвал «малаями», что, на их языке, мальчики. Кажется, их называют боровами или нет, хряками, видно, их мало рождается, они на вес золота.

- Вы про хряков говорите? – понимающе произнесла девушка.

- Эйе, эйе, - хитро улыбаясь, согласно задёргал головой переводчик. – Хряк настойка, кап-кап, тёплая водичка мыться… и много-много потомства.

- А какие добавки он даёт маткам, чтобы рожали больше? Я где-то читала, что дают настой из сосновых веток или отвар шалфея, - продолжала задавать вопросы Тинка.

Конюх опять в изумлении выпучил глаза, что-то пробормотал по-башкирски свинарю, тот пожал плечами, тогда переводчик сказал важно:

- Добавки… соснова настойка больно вкусна. Печёна картошка давать, жутко рахмат будет! Матка добрый будет, детка рожать будет!

Тинка сфотографировала свинаря рядом с его самой плодоносной свиньёй. В написанном ею материале её герой выглядел этаким знатоком-экспериментатором: пашет для свиней землю, поит хвойным отваром, кормит печёной картошкой, даёт по нескольку капель сосновой настойки хрякам-производителям, обмывает их тёплой водой иногда.

После того, как статья была опубликована на двух языках, начальник отдела её похвалил:

- Молодец, я и не знал, что ты знаешь башкирский. Когда ты уже уехала, я вспомнил, что свинарь ни бум-бум по-русски, да и вообще неразговорчивый, хотя и первый бабник на деревне. У него детей от чужих баб полсотни или больше, а от своей жены нет.

Но самое интересное: материал понравился герою. В благодарность он привёз ей огромный кусок свинины, который у неё тут же «экспроприировали» на шашлык для коллективного выезда редакции на природу, поскольку лично для себя брать что-то у героев считается у журналистов взяткой.

Постепенно к августу стали съезжаться на отдых в Караяр многие Тинкины одноклассники, у кого завершились смены в студенческих стройотрядах или производственная практика. Серёга Петров, который учился в медицинском институте, привёз с собой своего однокурсника, уфимчанина Фаниля – красивого черноволосого парня с чуть раскосыми глазами. Милочка, случайно оказавшаяся с ними в одном автобусе на пути в Караяр, не на шутку сразила его своим очарованием. И Фаниль стал её тенью. Тинка нередко сталкивалась с красивой парочкой на дороге от леспромхозовского посёлка к основному селу, но Милочка не останавливалась, а лишь кивала холодно, словно далёкой знакомой.

В принципе, отстранённые отношения у них сложились три года назад, как только выяснилось, что Вадковский влюблён в Тинку, не в Милочку. Они почти не разговаривали, лишь перебрасывались отдельными фразами.

Можно давно уже было всё забыть, ведь, как говорится, столько воды утекло. По правде, Милочке Вадим по-настоящему и не нравился: ну, так, чтобы она не смогла без него жить, чтобы сердце болело по нём дни и ночи. На самом деле больше пострадала её гордость. А та не давала ей покоя, заставляя винить Тинку во всяких нелепостях. Например, в умении приворожить или в способности сглазить.

- Слышала, что бабушка её занималась ворожбой и сглазила немало людей, - врала она беззастенчиво одноклассницам, которые, надо признать, не очень-то верили, ибо никто из них не знал мать отца Тинки, потому что та умерла молодой задолго до их рождения, - посмотрите, как сбит был Вадим с толку, она так околдовала его, что он попал в аварию. К счастью, приворот – действие непостоянное. Со временем магия исчезает, влечение ослабевает.

Когда кто-нибудь возражал ей, ссылаясь на Алёнку или Галочку Иноземцеву, переписывающихся с Тинкой, которые говорили, что Маслова с Вадковским до сих пор вместе и у них по-прежнему любовь, Милочка пренебрежительно хмыкала:

- Это Тинка им пишет так, а на самом деле они наверняка давно разбежались, скорее всего, он теперь с другой. Если бы было иначе, приезжали бы вместе в Караяр. Отчего, интересно, он ни разу с ней сюда не приехал? Как вы думаете?.. Просто-напросто Тинка сочинять сказки мастерица.

Вадим и в самом деле не появлялся в Караяре целых три года. Но этим летом непременно намерен был приехать. Он присылал Тинке в неделю по три-четыре письма, на штемпелях значились разные города. После её отъезда ему пришлось устроиться проводником - раз записался в отряд. Удивительно, но быть проводником оказалось интересно – новые места, интересные встречи. В довершение ко всему удалось в одну поездку на юг совершить в паре с братом. Тот, будучи комиссаром бригады журфака, уговорил одного из сокурсников поменяться с ним.