***

Шторм бушевал всю ночь. Но к утру все успокоилось, тучи исчезли, небо стало чистым и свежим, словно его только что вымыли. Солнце неторопливо и размеренно двигалось к зениту. Дул легкий южный ветер. Океан был тих и кроток. После безумной ночи он спал. Дыхание его было ровным и спокойным. Вдох, и наша лодка плавно поднималась вверх, выдох, так же плавно опускалась вниз. По глади океана, словно бриллианты, рассыпанные по голубому шелку, сверкали и переливались всеми цветами радуги солнечные зайчики. Царило спокойствие и безмятежность.

В кормовом отсеке шлюпки было самое необходимое: бочонок пресной воды, мешочек с сухарями, коробка с солониной, две головки чеснока, два пистолета и два мешочка с пулями и порохом, большой нож, несколько рыболовных крючков, кулек с солью, кресало, фитиль и карта в кожаном тубусе.

Обозначив на карте наше местоположение, мы стали думать, что делать дальше. Либо плыть в направлении, где проходят морские торговые пути, либо направиться к одному из Багамских Островов?

Первый вариант Ван Хайден отмел сразу. Во-первых, неизвестно, сколько нам придется ждать проходящее судно, а вода в бочонке имеет свойство заканчиваться. Во-вторых, наши спасители станут нашими убийцами, когда увидят груду золота и драгоценных камней в нашем сундуке. Говорил Питер убедительно, и я с ним согласился. Мы решили плыть к Багамским Островам.

Примерно через неделю плюс-минус один-два дня, мы будем у восточной части архипелага. Высаживаемся на ближайшем острове, набиваем полные карманы золотыми монетами, сам сундук надежно прячем и, набрав бочонок воды, отправляемся в Нассау или во Фрипорт. Оттуда на попутном корабле плывем в Португалию. Там мы покупаем или арендуем корабль, спокойно возвращаемся на остров и забираем сундук.

Арендовать корабль или купить его во Фрипорте или Нассау было невозможно, да и опасно. В то время это было пристанище пиратов и прочего сброда. Плыть в Португалию за кораблем, конечно, дольше, но зато надежнее и безопаснее. Как только мы вернемся в Лиссабон, мы разделим содержимое сундука поровну, я отправляюсь к себе домой, а Ван Хайден на этом корабле поплывет к себе в Голландию. Ну и конечно, будем часто приезжать друг к другу в гости и, естественно, дружить до самой смерти.

Договорившись обо всем, я отправился отдыхать, а голландец сел за весла. Особенно трудно было грести днем. Был конец июня, разгар лета. Установился полный штиль. На небе ни облачка, солнце палило нещадно. И некуда было скрыться от этого пекла. Нас постоянно мучила жажда. Запасы пресной воды катастрофически уменьшались. Потянулись длинные, изнуряющие дни унылого скитания по пустынному океану.

А на шестой день нашего плаванья произошел случай, едва не стоивший нам жизней. Я проснулся после полудня и еще лежал на дне лодки, глядя в раскаленное добела небо. Ван Хайден был за веслами. Я уже собирался вставать, чтобы сменить его, как вдруг услышал недовольный голос голландца.

– Вот черт! Только этого не хватало!

Я встал и посмотрел на товарища. Он перегнулся через борт, а из его носа обильно текла кровь. Питер получил тепловой удар и теперь смывал кровь океанской водой. Лодка остановилась, и вода у правого борта окрасилась в розовый цвет.

– Черт! Черт! Холера тебя забери! – ругался он.

Кровотечение не прекращалось. Я смочил носовой платок в воде и приложил его к затылку Ван Хайдена.

– Держи платок у затылка и запрокинь голову. А лучше пересядь сюда, к сундуку. И держи нос кверху. Через пару минут все пройдет.

Я помог Питеру перебраться к сундуку. Налил нам по глотку воды. Через пару минут кровотечение прекратилось. Я сел за весла, нужно было продолжать наш путь. И вдруг мое внимание привлекла какая-то тень, проскользнувшая у лодки. Я огляделся. Ничего не было. Показалось.

Через несколько секунд мы ощутили легкий толчок в днище лодки. Шлюпка качнулась из стороны в сторону. Ван Хайден подскочил, как ужаленный.

– Что это было, Диего?

– Откуда я знаю.

– Может быть, мель?

– С ума сошел, Питер? В центре Атлантического океана? Под нами сейчас километра три воды.

– Может быть, риф? – обеспокоенно спросил он.

– А если и риф, то мы его уже благополучно проскочили. Отдыхай, Питер.

Он хотел уже прилечь на дно лодки, но вдруг застыл, как парализованный. Лицо его вытянулось, в округлившихся глазах появился ужас.

– Вон твои рифы! – побелевшими губами прошептал Питер.

Он указывал рукой куда-то за мою спину. Я повернулся, и от увиденного у меня похолодело внутри. Три акульих плавника, рассекая спокойную гладь океана, двигались за нашей лодкой.

– Ты видишь, видишь? Три акулы! – закричал Ван Хайден.

– Четыре, – мрачно сказал я и указал на тень в воде рядом с нашей лодкой.

– Пять! – заорал Ван Хайден, указывая на появившийся у правого борта акулий треугольник.

В это время сильный толчок сотряс нашу лодку.

– Шесть! – еще мрачнее произнес я и ткнул пальцем в днище.

– Да их тут целая прорва! Откуда они взялись? – кричал Ван Хайден.

– Кровь! – ответил я.

– Что? Какая кровь? – не понял голландец.

– Твоя кровь, Питер. Из носа. Эти твари чуют кровь за километр.

– И что же теперь делать, Диего?

– Молиться.

– Ну нет, меня так просто не сожрешь! Крови вам моей захотелось? – распалился голландец.

– И мяса тоже, – мрачно произнес я.

– Сейчас я вам устрою веселую жизнь!

Он бросился на корму. Из ящика он вынул пистолеты, порох и пули.

– Из этого их не убьешь, Питер.

– Ничего, отгоним их от лодки!

Голландец вошел в раж.

– Диего, ты заряжай. А я буду стрелять!

В это время сильный удар вновь сотряс нашу шлюпку. Она подлетела на полметра и шлепнулась о воду. Ван Хайден не удержался на ногах и, нелепо замахав руками, свалился за борт и скрылся под водой. Сразу несколько голодных тварей устремились к барахтающемуся в воде Питеру. Через пару секунд он вынырнул и ухватился за борт. Вслед за ним на поверхности воды появилась огромная голова хищницы. Широко раскрытая пасть ее со множеством острых зубов была нацелена на Питера. Я бросился к нему и, ухватив его за плечи, с силой рванул на себя. Он как пробка из бутылки вылетел из воды и грохнулся на дно лодки. В ту же секунду за ним со зловещим лязгом захлопнулись челюсти голодного хищника. Глотнув раскаленного воздуха вместо человеческой плоти, акула ушла под воду.

Голландец сидел на дне лодки, его бил озноб, лицо было белым как простыня, а зубы выстукивали какой-то сложный ритмический рисунок.

– Все в порядке, Питер?

Он молчал, тупо уставившись в одну точку. Я слегка встряхнул его за плечи.

– Ничего тебе эта тварь не откусила?

– Пусть бы только попробовала, – сквозь зубную дробь проговорил Ван Хайден.

Он потихоньку приходил в себя. Опять наша лодка содрогнулась от мощного удара.

– Похоже, они хотят попробовать тебя, – сказал я, усмехнувшись.

– А вот хрена им! Свинца они у меня сейчас попробуют! Перейра, заряжай!

– Да без толку это, Питер. Только разозлим этих тварей, – проворчал я, заряжая пистолеты.

– А по-твоему, нужно ждать, пока они вытряхнут нас из лодки и сожрут как какую-нибудь селедку?

– Ты прав, Питер. Возьми пистолеты и доставь этим тварям удовольствие.

Я протянул оружие голландцу.

Ван Хайден прицелился и выстрелил в акулу, проплывавшую рядом со шлюпкой. Она резко дернулась и, ударив хвостом, поднимая фонтан брызг, скрылась в глубине.

– Ага! Не нравится, дрянь ненасытная! – ликовал Питер.

Он протянул мне пистолет для зарядки.

– Питер! Слева! – закричал я.

– Вижу!

Снова грохнул выстрел.

Ван Хайден стрелял быстро и метко. Я едва успевал заряжать пистолеты. Минут десять длилось наше сражение с акулами, но мне эти минуты показались вечностью. Самое странное и неприятное состояло в том, что акулы, получив пулю, далеко не уходили, а наоборот, возвращались и с удвоенной энергией продолжали атаковать нашу шлюпку. Вокруг нас вода бурлила от непрерывного движения акул. Лодка раскачивалась и подпрыгивала от постоянных ударов и толчков разъяренных хищников. Еще немного, и она перевернется.