— Я… я сейчас кончу, хо… хозяин, — забормотал в панике Джеджун ему в губы, задыхаясь. — З-запачкаю…

— Какой хороший, заботливый мальчик.

Юнхо переместился за спину Дже, толкнулся в его горящую огнем задницу своим возбуждением, а сам обеими руками накрыл его гениталии. Он толком не успел наиграться с напряженными яичками питомца, как тот изверг сперму ему в ладонь, со всхлипом обмяк, прижавшись спиной к груди мужчины. Пискнул, ощутив, как зубы ухватили за основание шеи. Из пениса продолжало сочиться.

— А-аааах! — выдал Джеджун на всю раздевалку, по подбородку потекла слюна.

— Понравилось, малыш? — Юнхо потерся о бедро парня набухшим членом.

— Да-ааа! А вам? — Дже поперхнулся и закашлялся, прохрипел. — Вам нравится меня шлепать?

Мужчина уткнулся в шею парня, толкаясь в него все яростнее.

— Очень нравится. Так, что я готов наплевать на правило.

— К-какое?

— Мне хочется подчинить тебя полностью, чтобы ты был только моим, — Юнхо дернул молнию и вытащил из оков белья болезненно напряженный орган, принялся растирать. — Только мой сабмиссив… мой питомец… гррр мой раб!

Дже взвизгнул, когда его подтолкнули вперед. Рука Юнхо прошлась вдоль позвоночника, надавила, заставив плюхнуться на стол грудью. От этого его задница призывно выпятилась.

— Х-хоз… — взволнованно позвал Ким, потираясь щекой о поверхность стола.

— Помолчи.

Джеджун еле разобрал слова в сплошном хрипе и стонах мастурбирующего мужчины. И тут же его задницу заляпала чужая сперма. Сердце его бешено стучало, ноздри трепетали, вдыхая запах двух разгоряченных тел. По ногам потекло, и Дже пошевелился, ощущая щекотку. Руки уже начали затекать, тупая боль разлилась по плечам.

— Ты в порядке?

— Да.

— Постой так, я сейчас.

Юнхо подтянул брюки и отошел к столу, на котором лежали тряпки, вытащил какой-то лоскут и вытер член, потом вернулся к парню и аккуратно, стараясь не тереть обиженную шлепками попку, собрал в ткань сперму. Он слегка залип на открывшееся ему великолепие — между красивыми ягодицами питомца притаилась крохотная, нежно розовая дырочка. Затаив дыхание, мужчина дотронулся до сморщенного входа, погладил.

— Ах, не надо там! — выгнулся дугой Джеджун, потом задергал ногами. — Не трогайте! Уйдите!

Юнхо убрал руку. Потом ухватил Дже за предплечья, помог подняться.

— Мы должны поговорить о попытках командовать снизу. Я не позволяю такого, малыш.

— Простите… просто я…

— Если тебе что-то не нравится, говори свое стоп-слово.

— Но, — Джеджун подслеповато прищурился, заморгал, когда с его глаз сняли галстук, — мне не было больно, просто…

Чон молча указал на пол. Питомец заткнулся и подчинился, сложил руки за спиной и замер.

— Послушай, Джеджун, это игра. А в каждой игре есть свои правила. Когда человек выбирает статус сабмиссива, он передает права на себя доминанту, подчиняется, подстраивается, служит и доставляет удовольствие. Никаких «не хочу», «не буду». На первом месте — желания, мнение и комфорт дома. Понял?

Дже опустил глаза, едва слышно произнес заученно.

— Да, хозяин.

— Саб выбирает, кому подчиняться, а значит, отвечает за существование пары. Дом несет ответственность за происходящее в паре в пределах переданных прав. Ты выбрал меня, но если ты не слушаешься своего доминанта, значит, он не твой доминант. Сабмиссив может разорвать отношения, но это однократное явление, настаивать на том, чтобы вернуться, он не сможет никогда. Доминант может разорвать отношения при злостном нарушении правил и…

— Простите.

— Сабмиссив не должен перебивать своего господина, — жестко ответил Чон.

Джеджун стиснул губы в тонкую полоску, ощутил, как неприятно кольнуло в животе. Юнхо тоже замолчал, выдерживая паузу, достаточную для того, чтобы его питомец усвоил урок.

— Тебе предстоит многому научиться, если хочешь остаться в «Теме», малыш. Тебе ведь хочется этого?

— Да, хозяин.

— И ты не хочешь никакого другого дома?

— Не хочу, хозяин.

Казалось, Джеджун готов был разреветься. И Юнхо ждал слез. Но как бы спазмы не скручивали парня, он сдержался.

— Если я прикажу встать раком и раскрыть для меня дырку?

— Я встану и раскрою, хозяин.

— Почему?

— Потому что вы это приказали.

Юнхо удивленно приподнял брови — мальчишка схватывал на лету.

— Ты хорошо справился сегодня, Дже. Поднимайся. Сессия окончена.

Комментарий к

* - см. БДСМ словарь

========== Часть 5 ==========

- Чем вы занимаетесь?

- Я закрыл сессию, малыш, - напомнил ему Юнхо, немного наклонив голову, чтобы слышал только Джеджун. Покинув раздевалку, они вернулись в главный зал. Дже симпатично смутился, кивнул. - Наверное, моя вина. Все слишком стремительно, ты не успеваешь переключиться.

- Мм… ты так терпелив, я думал… думал тогда, ты меня ударишь.

Юнхо немного грустно улыбнулся.

- Доминант не должен действовать агрессивно. Разве что питомец попросит, и то лишь во время игры. Но все должно оставаться в рамках разумного. Если дом перегибает палку, страдает пара, в конце концов, это может ее разрушить.

Дже кивнул, потом с интересом повторил вопрос, уже в более непринужденной форме.

- Скульптор, - ответил мужчина.

- Ого!

Юнхо остановился в нескольких метрах от постамента, на котором расположилась глыба металла. В зале было немноголюдно - за то время, пока они уединялись, большинство гостей отправилось в арендованный клуб на автепати.

- Это моя последняя работа.

Джеджун продолжительное время довольно подозрительно таращился на него, словно бы ожидая подвоха, потом отвернулся и так же долго оглядывал скульптуру.

- Хм… это… что?

Юнхо рассмеялся, потом положил руки на талию Дже и немного сдвинул вправо.

- Встань сюда, наклонись чуток, видишь эту полоску металла? Следи за ее изгибом. Что ты видишь?

Джеджун усилием воли сосредоточился не на волнительной близости мужчины и его широких ладонях, а на произведении искусства. Поначалу он не видел ничего осмысленного в перепутанных между собой тонких и широких обрезков блестящего серого металла. Юнхо проявил чуткость, ухватил его за подбородок и повел лицо, для чего ему пришлось встать еще ближе, они почти соприкоснулись щеками.

- А теперь видишь?

Дже боролся с собственным телом, которое вновь было готово к сексуальным ухищрениям. Узел чуть ниже пупка закручивался все сильнее, и он неловко переступил с ноги на ногу, надеясь скрыть от чужих глаз увеличивающийся комок в штанах. Сквозь завесу желания пробивались лучики страха – он что, становится зависимым извращенцем? Конечно, пай-мальчиком он никогда не был, однако четко разделял фетишисткие наклонности друзей и собственные способы релаксации. Сейчас же оказалось, что для удовлетворения ему нужна боль. И Юнхо.

- Я вижу фигуру, - прошептал он завороженно, стараясь не моргать, чтобы не упустить еле зримую линию, за которой статуя превращалась в беспорядочное нагромождение.

- Это мужчина или женщина? – мурлыкнул Юнхо.

- Мужчина… кажется. Да, точно, я вижу его член.

- Что еще?

Возбуждение росло, его бросало и в жар и в холод, по коже ползали, щекоча, мурашки. Волосы на руках встали дыбом, и Дже был рад, что пиджак скрывает эти слишком явные признаки. Неужели вкусив запретный плод, он будет реагировать так остро каждый раз, как Юнхо окажется рядом? И будет желать все большей и большей жесткости? Галстук больше не сможет удержать его, на новый уровень выведут ошейники, распорки, кляпы. Все то, что нормальные люди осмеивали и называли больным развратом, извращением и мазохизмом.

- Его соски торчат… они слишком длинные для мужчины…

- Ты уверен?

- Да. Нет… это какие-то зажимы.

Он завидовал скульптуре неизвестного мужика. Тому, как были перекручены его руки. Как ломалось тело, подчиняясь воле невидимого господина, сколько напряжения и грации было в каждом сгибе и игре железных мышц.