их? Чтобы я смотрел, как он уделяет ей все свое внимание, которое я хочу от него? Где я

буду вынужден столкнуться с реальностью, что он не хочет, чтобы я помог ему

преодолеть его страхи? Чтобы мне было достаточно для понимания?

В этом городе должно быть тысячи ресторанов. Почему он выбрал именно тот, где я

работаю?

Он сделал это специально, просто чтобы поиздеваться надо мной? Зачем?

Я весь вечер злился, в первую очередь на него, потом на себя, за то, что так

реагировал на это. Какая-то бессмысленная, извращенная форма гнева, которая, к концу

вечера, заставила мой мозг взрываться. Я потратил нелепое количество энергии, флиртуя с

девушками, чтобы досадить ему. Я очень надеялся, что он все это видел.

Боже, неужели я действительно верил, что он выберет меня? Решил, что буду иметь

хоть какое-то значение для него только потому, что позволил отсосать ему на кухне или

подрочить мне в темноте? Я знал его всего три дня! Он жил с этим около двадцати лет,

поступая со мной абсолютно честно, потому что думал, что его влечение к парням было

неправильным. Неужели я действительно думал, что буду тем самым, кто изменит это?

Возможно, я был тем, кто, наконец, соблазнил его, воздействуя на его скрытые

сексуальные импульсы, но в этом не было ничего серьезного, просто поверхностное

влечение. В конце концов, всем, кем я был для него, — банальный перепих.

Мне не нужна его благотворительность. Как только появится возможность, я тут же

съеду от него. Теперь у меня были средства, работа, позволяющая зарабатывать денег

больше, чем я когда-либо зарабатывал. Возможно, у меня нет «Рендж Ровера» или

«Ролекса», но у меня были уличное воспитание и навыки выживания, я был одним из

длинной вереницы людей, которым пришлось через многое пройти, прежде чем достичь

чего-то. Мне не нужны блага на блюдечке с золотой каемочкой — я могу заработать сам,

и я это сделаю. И первым делом завтра найду другое жилье.

По пути домой к Дереку я был молчалив и угрюм, и Эллен заметила это.

— Эй, — она взглянула на меня. — С тобой все в порядке?

— Да.

— Ты неважно выглядишь. Я знаю, русские не болтливы по своей природе, но ты

сегодня даже для русских слишком тих. И твоя аура слегка нарушена.

— На самом деле?

— Да. Она темная. Очень темная. Я это заметила, когда сегодня забирала тебя в бар,

но теперь я действительно чувствую это.

— Мне жаль, — я попытался подумать о чем-нибудь светлом и приятном, чтобы моя

аура не беспокоила Эллен.

— Не надо извиняться. Время от времени каждый имеет право на темную ауру. Что-

то случилось на работе?

— Нет.

После минутного молчания, она сказала:

— Ты знаешь, что Дерек привел сегодня Каролин?

— Нет, — мне было интересно, чем они прямо сейчас занимаются. Он целуется с

ней? Трогает ее? Трахает ее? Незнакомая и нежеланная ревность накрывала меня. Это

вообще не твое дело, чем они занимаются.

— Она такая милая, но... — ее голос замолк, а мои уши навострились. — Не знаю,

подходят ли они друг другу. Что-то не так. Как будто они слишком стараются.

— Мм.

Эллен рассмеялась.

77

— Одни только звуки, да? Даже на слова сил нет? — она похлопала меня по ноге. —

Бедолага. Ладно, оставлю тебя в покое.

Сначала я был благодарен ее молчанию, но, было бы лучше, позволить ей

продолжать говорить, потому что тишина наполняла мой мозг воспоминаниями о голосе

Дерека, глубоком и хриплом. Его тяжелом дыхании. Мучительных стонах. Он дарил ей их

прямо сейчас? Он говорил ей, что хочет большего? Требовал ли он от нее оргазма так же,

как требовал моего? Может быть и так. Скорее всего, это была для него стандартная

ситуация. Все может быть, возможно, у него даже есть сценарий для таких случаев.

После короткого прощания спасибо-спокойной-ночи-Эллен, я зашел в дом через

центральную дверь и запер ее за собой. В доме была абсолютная тишина, весь свет

выключен, услышав звон льда в стакане, исходящий из гостиной, я вздрогнул.

Странно. Дерек был дома? И сидит один в темноте? Или он с Кэролин?

Последнее, что я хотел сделать, это помешать им, но на всякий случай, если это был

не Дерек, а какой-то воришка, я остановился на пороге комнаты, всматриваясь в темноту.

Разобравшись с одинокой фигурой, сидящей на диване, я все еще пытался разглядеть в

темноте, когда он произнес.

— Проходи.

Это был он.

— Нет, Спасибо.

— Пройди. Сюда.

Каждый должен иметь право выбора, не так ли?

Я ненавидел себя за это, но я вошел в комнату. Он встал, подошел к барной тележке

возле окна и налил что-то в свой стакан. Серебристо-серый свет, проходящий сквозь

жалюзи, очерчивал его силуэт, и его плечи казались даже больше, чем я помнил. Мой член

начал предавать меня, наливаясь от неконтролируемого желания.

— Выпьешь? — спросил он.

— Нет, благодарю, — я изображал крутого русского, потому что знал, что это его

бесит.

Все еще стоя лицом ко мне, он приподнял стакан к губам.

— Как прошел твой вечер?

— Отлично, — соврал я. — Твой?

— Прекрасно, — он не вдавался в подробности, а я не собирался спрашивать.

— Думаю, надо ложиться спать. Уже поздно, — но по какой-то непонятной причине

я продолжал стоять там, как будто ждал от него возражений.

Он молчал.

Набрав воздуха в легкие, я произнес.

— Завтра я уезжаю. Найду другое место для жилья.

Возникла небольшая пауза пока он пил.

— Почему?

— Потому что так будет правильно.

— Правильно… — повторил он, и я подумал, не пьян ли он. Он выпил остальную

часть того, что налил, и поставил стакан. Затем Дерек подошел и встал напротив меня. —

Правильно было подняться наверх и запереть дверь. Но ты же не собираешься этого

делать, не так ли?

Это был вызов, и я принял его.

Отвернувшись от него, я попытался выйти из комнаты, но он схватил меня за руку и

дернул назад. Обхватив одной рукой меня за шею, другой обнимая за плечи, он

набросился на меня своим горячим, жадным и голодным ртом.

78

После нескольких секунд ошеломительного восторга — он все еще хочет меня — я

оттолкнул его от себя. Боже, как же это трудно.

— Да. Борись со мной, — прорычал он, срывая с себя через голову рубашку. —

Сопротивляйся, — он снова набросился на меня, его сила, ярость и жар толкали меня

обратно к стене гостиной. — Я хочу, чтобы ты сказал «нет». Я хочу, чтобы ты оттолкнул

меня. Я хочу, чтобы ты остановил это, потому что я, бля*дь, не могу, — он прижал меня к

стене, и я почувствовал твердую эрекцию, упиравшуюся мне в бедро. — Я, бл*дь, не могу.

Я никогда раньше не чувствовал себя таким разрывающимся между гордостью и

похотью. Я желал его так же сильно, как и хотел оттолкнуть. Потому что для Дерека все

это было игрой — он трахал мне мозг, как будто я был какой-то игрушкой.

Но, черт возьми, он был таким горячим, неспособным сдерживаться,

подпитываемый яростью, страстью и виски. Он хотел противостояния? Я предоставлю

ему это. Но сначала я позволил ему поцеловать себя, позволил его языку ворваться в мой

рот, даже ответив ему на поцелуй, но, когда его рука переместилась в промежность моих

джинсов, я снова оттолкнул его.

— Ах, теперь ты хочешь меня? А что насчет Кэролин? Ты уж определись, Дерек.

— Я видел тебя сегодня вечером, ты флиртовал с посетителями, — его кулаки

сжимались по бокам. — Мне, бл*дь, это не понравилось.

— Да ладно! Я видел тебя сегодня вечером на романтическом свидании с женщиной

— так, должно быть, ты хотел меня? — я сделал шаг к нему, и он слегка отступил. — Так

что же это такое? — схватив свою футболку за горловину, я стянул ее и отбросил в