— Ты потрясающий, — шепчу я.

— Правда, она очень милая?

— Правда. И ты тоже очень милый.

Он берет меня за руку и ведет в свою спальню. Прикрыв дверь наполовину, он скидывает с ног кроссовки.

— Придется оставить ее открытой, вдруг кому-то из них придет в голову позвать нас. — Он бросает взгляд в сторону приоткрытой двери. — Наверное, тебе будет непросто, но придется постараться сдерживать свои стоны в экстазе, чтобы быть хотя бы на пару децибел тише.

Он стягивает через голову футболку, потом шапочку и тянется ко мне.

— Стоны и экстаз? — повторяю я, понимая, что краснею.

Он ловит мои губы своим ртом и ведет меня к кровати, не прерывая поцелуй и стягивая на ходу мою рубашку.

— Может, нам не стоит валять дурака, пока дети совсем рядом?.. — шепчу я, пока он расстегивает мой лифчик.

— Не, не, не… — Голос у него тихий, он снимает с меня лифчик и сжимает в руке мою грудь. — Мы не станем превращаться в тех родителей, которые не занимаются сексом, потому что дети спят в соседней комнате. Мы просто постараемся вести себя тихо-тихо.

— Ты хоть представляешь, как это непросто?

— Я знаю, насколько это непросто, — дразнит он, прижимаясь ко мне всем телом.

Хихикая, я зарываюсь носом в его шею:

— Ты такой плохой!

Он осторожно толкает меня на кровать и быстро снимает с меня туфли и брюки.

— Забирайся под одеяло, — шепчет молодой человек, отодвигая покрывало. — Думаю, нужно прикрыться. Вдруг один из детей решит заглянуть к нам.

— Отличная идея! — шепчу я в ответ, залезая под одеяло, пока он стягивает с себя джинсы и забирается в кровать ко мне. Мы лежим на боку, лицом друг к другу, я убираю в сторону прядь его волос, упавшую на глаза. — Спасибо, что пригласил нас сегодня. Мне очень понравилась Кейти. Она очень милая и воспитанная. И Томми она тоже понравилась.

Лукас кладет руку мне на бедро.

— Вы, ребята, тоже ей очень понравились. Обожаю эту малышку. Она — моя маленькая принцесса.

Я тихонько целую его губы и позволяю себе опустить возведенную вокруг собственного сердца оборонительную стену еще на капельку ниже.

— Я в тебя сильно втрескалась, — шепчу я, играя с прядью его волос. Он притягивает меня к себе, откидывается на спину так, что я лежу на нем, и, собрав в одну руку мои волосы, убирает их в сторону.

Его глаза ищут мои в полумраке комнаты.

— Айви… я тоже. Втрескался по самые уши.

Сердце мое накрывает волной нежности, я закрываю глаза, впитывая в себя его слова, чтобы навсегда сохранить их в памяти. Его ладонь ласкает мою щеку.

— Детка, мы могли бы так жить. Ты же это знаешь? Мы можем быть вместе навсегда.

Навсегда. Я когда-то верила в то, что «навсегда» бывает. Пока оно не закончилось. Может быть, «навсегда» вообще не существует, а когда люди говорят это слово, они на самом деле имеют в виду «пока все будет легко и просто». Вечность в наши дни, похоже, измеряется хорошими моментами, но заканчивается, когда начинаются плохие.

Глядя в его темные глаза, я понимаю без тени сомнения, для Лукаса «навсегда» бесконечно. Я это чувствую.

Его руки скользят вниз по моему телу и останавливаются у моей попы. Он сжимает в ладонях мои ягодицы.

— Если ты мне позволишь… Я так много могу тебе дать. И физически, и духовно. — Он целует мои губы, покусывает нижнюю и слегка отодвигается, оттягивая нежную плоть. Я резко вздыхаю и прижимаюсь бедрами к его твердому члену. — Я хочу завлечь тебя в свой мир и никогда больше не отпускать.

— Я тоже этого хочу, Лукас. Пожалуйста, не думай, что я этого не хочу.

Наклонив голову, я целую его в губы, сначала осторожно, потом более страстно, и наши языки сплетаются в бесконечном поцелуе. Его теплые руки медленно скользят по моей спине, по плечам, вниз по рукам, пока наши ладони не соприкасаются. Переплетя пальцы с моими, он поднимает руки у нас над головами и прижимает их к изголовью кровати, заставляя меня приподняться и выгнуться.

— Хочу, чтобы ты трахнула меня вот так… без рук, — предлагает он тихим голосом.

— Лукас… — Теплота разливается по моему телу, распаляет огнем мои бедра. Его «непристойные» слова как всегда шокируют и возбуждают, и я чувствую, как между ног мгновенно становится влажно и горячо. Приподнявшись на коленях, я располагаюсь прямо над его твердым членом и, покачивая бедрами, опускаюсь на него до тех пор, пока влажная головка не скрывается полностью в моих складочках, а затем сажусь, вбирая в себя его всего.

— Совершенство, — бормочет он голосом, хриплым от желания, и крепче сжимает своими пальцами мои. — Люблю твое тело. Позволь ему любить меня в ответ.

Его слова помогают мне побороть неуверенность в себе от сознания, что сверху я, наверное, выгляжу не особенно привлекательно. Никогда не любила эту позу — до сих пор. Видеть его под собой, его разбросанные по подушке волосы, полуприкрытые чувственные глаза, покрытые татуировками руки, вытянутые за головой, напряженные мускулы — пульс у меня начинает зашкаливать. Притянув меня к себе одной рукой, он зарывается лицом между моих сисек, проводит языком по мягким округлостям, пока я продолжаю медленно двигаться на нем. Он засасывает в рот мой сосок, и меня словно пронзает электрическим током.

Как будто приглашая меня двигаться в унисон с ним, Лукас начинает двигать бедрами вверх, медленными томными кругами впиваясь в меня, и я выгибаю спину навстречу его легким толчкам.

— Поцелуй меня. — Его голос выводит меня из охватившего мое сознание эротического беспамятства, но только на мгновение. Мне никогда раньше не указывали, что делать, не связывали во время секса — даже ради смеха, — и я никогда не могла понять в чем кайф, когда видела такое в кино. Но сейчас, когда он крепко удерживает мои руки, не позволяя прикоснуться к себе, когда сексуальным, хриплым голосом приказывает поцеловать его — вот где настоящий афродизиак. Мое тело как будто растекается, сливается с его, мои губы льнут к его рту, приоткрываясь, чтобы пропустить внутрь его язык, а пальцы еще сильнее обвиваются вокруг его ладони.

Мы занимаемся любовью, большими пальцами он осторожно ласкает кругами мои ладони, и каким-то непостижимым образом от этого крошечного движения внутри меня разгорается еще большее желание. Такое обыденное прикосновение — его пальцы скользят по моим ладоням — для меня становится верхом чувственности. Большие пальцы ритмично двигаются одновременно с его бедрами, и я окончательно теряю разум, содрогаясь от оргазма, прижимаюсь губами к уголку его рта и сдавленно шепчу его имя.

— Не останавливайся… — Все еще сжимая мои руки в одной ладони, он заставляет меня подняться так, чтобы я сидела на нем прямо. — Я хочу тебя видеть.

Он отпускает мои руки и сжимает ладонями грудь.

Моя киска сжимается вокруг его члена, когда меня пронизывает очередной волной экстаза, но назойливый голос в голове тут же напоминает: «Ты, наверное, кажешься сейчас такой толстой. У тебя же растяжки. Слезай и спрячься под него!».

Он поднимается, обнимает меня сильными руками, притягивает ближе к себе, ритмично покачивается, проникая в меня еще глубже.

— Ты потрясающая, — рычит он, тянет меня за волосы, заставляя откинуть голову назад, и льнет губами к моей шее, посасывая и нежно покусывая. Потом немного отталкивает меня так, что я прогибаюсь в талии, широко разведя в стороны бедра и выпятив вперед грудь, после чего Лукас, обхватив мою талию, начинает двигать меня вверх и вниз на своем члене. Я как завороженная смотрю на него, на напряженные мышцы его плеч, живота и бедер, на выступившие на его груди капельки пота, поблескивающие на татуировке, изображающей дракона, отчего тот кажется почти что живым. Я практически парализована и не в состоянии двигаться. Он такой красивый. Живое искусство. Лукас — все то, чего я хочу, хотя до сих пор и не подозревала об этих желаниях. А ведь я хочу его. Правда.

Он смущенно улыбается, резко притягивает к себе быстрым, сильным рывком и обнимает за шею.