- Добрый вечер, Надежда Васильевна.
- Не ври, - отозвалась она, отряхивая перчатки.
- С вами я честна всегда - для вас-то вечер добрый, - я пожала плечами.
Она усмехнулась и достала из сумки очередную булочку. Я с тоской огляделась, мечтая скрыться, и поскорее, но... Вокруг пруда - кольцо пламенеющих рябин, среди них - пять заснеженных тропок... И никаких шансов сбежать.
- Ну? - спросила Верховная, кроша сдобу. Утки оживленно загалдели, толкаясь у берега. - Не спросишь, зачем я пришла?
- Соскучились? - предположила я мрачно.
- Нашла тебе подходящее дело.
- Правда? - "удивилась" я. - Опять амулеты?
- Нет, - синие глаза посмотрели на меня прямо и серьезно. - Поедешь в командировку и кое-что разведаешь.
- Разгребая очередные залежи ценного информационного хлама?
- Прекрати паясничать и отнесись к моему предложению серьезно, - Надежда Васильевна снова отряхнула перчатки и повернулась ко мне.
Мы с ней одного роста, одной худощавой комплекции, но она подавляла. Повелительным взглядом. И силой, с кровью струящейся по венам и вспыхивающей на левом локтевом сгибе не просто темным "углем", но мощным Пламенем, подвластным лишь Верховным ведьмам.
Я отвела взгляд и сухо сказала:
- Нет.
- Злат, послушай... - она коснулась моей руки.
- Надежда Васильевна, это изощренное издевательство. Еще минуту я потерплю его из уважения к вам, но не больше, - я резко отступила. - Ни для каких командировок я не гожусь, и вам это прекрасно известно. Я калека. Инвалид. Не имеющей силы и ни на что не годный. И - да! - минута прошла. Всего доброго.
Отвернулась, но Верховная уже стояла передо мной.
- А теперь засунь свои комплексы подальше и выслушай меня, - велела она негромко, но в сонной тишине парка ее голос показался набатом, звонким и тревожным. - Я всегда ценила тебя не за силу или умение ею пользоваться. И не за готовность к любому делу. А за внимательность. Чутье. Нюх на проблемы. И за мозги, которые, надеюсь, у тебя не сгорели вместе с "углем". И не атрофировались от бесконечного нытья и страданий.
Очень хотелось нагрубить в ответ, но я сдержалась. Не отстанет. Молча выслушать, кивнуть, уйти - и забыть. Хотя бы попробовать. Опять.
- Злата, хватит. Хватит сидеть по уши в своей трагедии и пускать болотные пузыри, ненавидя весь мир и себя в нём. Выбирайся из этой трясины. Я не трогала тебя... раньше, надеялась, что ты справишься. Выкарабкаешься. Вернешься к нам. Но ты после наказания стала такой ду... гордой. Я сама, я всё смогу... - передразнила она противно. - Не надоело? С потерей силы жизнь не заканчивается.
- А пойдите и выжгите свой "уголь", - предложила я едко. - А потом повторите эти слова с той же верой в светлое ведьмино будущее.
Верховная тяжело вздохнула. Посмотрела на меня, как на дитё несмышленое. Собралась опять сообщить нечто философское, поучительное и пафосное.
- Это не ваше дело, - отчеканила я и отвернулась.
Надежда Васильевна опять стояла передо мной и вид имела взволнованный. Сдвинула на затылок щегольскую шляпку и улыбнулась:
- Конечно, моё. Ты же моя лучшая ученица, моя гордость...
- Была.
- Осталась и всегда будешь.
Видит бог, я терпела...
- Не заговаривайте мне зубы. Хватит. Говорите по существу. И уходите.
Верховная прищурилась, но я стойко выдержала подозрительный взгляд.
- В одном небольшом окружном городке пропадают ведьмы, - Надежда Васильевна взяла меня под руку и потянула по тропинке в парк. Под нашими шагами приветливо заскрипел свежий снег. - И все пропавшие - такие же, как ты. Периферийные, исключенные или сами ушедшие из Круга. Отбывающие временное наказание или наказанные выжиганием "угля".
Я пропустила намёк - на то, что мне еще повезло, мой "уголь" прижгли, "связали", и возможность возродить его оставалась, - мимо ушей. Возможность эта была призрачной и иллюзорно-обманчивой. И я давно в неё не верила. Надежда и вера - отвратительные друзья, лишь обещают, но ни черта не делают.
- Из нашего округа пропало трое, - продолжала она, - из соседних - общим числом пятеро. Но исчезнувших ведьм может быть и больше. Я отправила запрос наблюдателям, но они пока молчат.
Наблюдатели... Орган, надзирающий за нами со времен средневековья, очень редко делился информацией. Хотя именно они и должны наблюдать за оступившимися.
- А кто их убивает? - сухо спросила я. - Подозрения есть?
- А кто говорит об убийствах? - Верховная глянула на меня лукаво.
- Вы же сказали - пропадают. Исчезают.
- Вот именно. А пропасть - не всегда умереть. И тебе ли, рожденной управлять пространством и временем, не знать, как еще можно исчезнуть?
В душе шевельнулось нехорошее предчувствие... и забытый за ненадобностью азарт. Я отвернулась, но поздно. Верховная его заметила и поняла, что почти победила, но виду не подала.
- Мне нужны твои опыт и знания. И то, о чем я говорила прежде - ум, чутье, внимательность. Это не жалость, Злата. Ведьм с твоей квалификацией не так много...
- ...и все заняты более важными делами у вас на побегушках, - не удержалась я. Жалость задела. - А еще меня можно использовать как наживку. Что? - и подняла брови в ответ на укоризненный взгляд. - Неужто не подумали об этом варианте? Не верю.
- За тобой присмотрят, - туманно ответила Надежда Васильевна.
- Значит, мысль с наживкой неплоха, верно? - заключила я весело. - А еще я похожа на обычного человека и в случае чего не наломаю дров, - ибо нечем.
- Вот здесь, - Верховная достала из сумки пухлый конверт, - билеты, адрес гостиницы и номер брони - на первое время, список достопримечательностей, дела пропавших ведьм и деньги. Вернее, копии дел. А деньги настоящие. Даже если не поедешь - не возвращай. Они уже потрачены задним числом. Но я на тебя надеюсь.
- И поэтому не говорите всего?
Она улыбнулась:
- Расскажу, когда услышу твое мнение. Да, у города есть тайна. Мы подозреваем, что есть. Понаблюдай, присмотрись, сделай выводы. Мне интересен свежий взгляд - на город, на его обитателей, на странности и обыденности. Я не зажимаю информацию, Злата. Я не хочу, чтобы тебя сбивало с толку то, что... Чего, может, и не существует. Что только показалось.
Она говорила деловито, словно я поеду... А я еще не решила. Не решилась.
- Посмотрим.
- Посмотрим... - повторила Верховная. Огляделась и с удовольствием вдохнула морозный воздух. - Милое место. А погода... Чудо!
А у меня начинали мерзнуть ноги и руки. И вообще, темнеет, и пора по домам. Лишившись силы, я стала бояться темных переулков и одиноких ночных прогулок.
- На чашку чая, как я понимаю, напрашиваться бесполезно, - с улыбкой заметила Надежда Васильевна.
- Если бы вы пришли в другое время и с другим предложением, я бы не отказала, - ответила честно.
- Я скучаю по тебе, - вздохнула Верховная после паузы и сжала мой локоть. - Скучаю не по ведьме, а по человеку. Ты была такой солнечной, светлой, отзывчивой, щедрой на случайные улыбки, тепло и доброе слово... И я надеюсь, что однажды ты вернешься. И к нам, и к себе прежней.
Зря, чуть было не возразила я, но промолчала. Не хватало еще нарваться на нотацию, ввязаться в спор, а потом обнаружить себя в компании наставницы за чашкой чая и философской беседой о "быть или не быть", а если быть, то как... Хватит на сегодня.
- Провокация провалилась, - констатировала я, - давайте расходиться, Надежда Васильевна. Вы - человек весьма занятой, а у меня, знаете ли, с некоторых пор режим.
Она снова посмотрела на меня, как на дитё малое, с ноткой сожаления, и, кивнув, провела левой ладонью по воздуху, открывая портал в свой офис в краевой столице. Я наблюдала за ней с неприкрытой завистью и злостью на судьбу. Когда-то и я так умела...
- Злат, - сказала Верховная напоследок тихо, - я ничего не предлагаю и ничего не обещаю. Ни следующих подобных дел, ни пересмотра приговора. Даже если докопаешься до истины, даже если найдешь возможного виновника пропаж... Здесь и сейчас я предлагаю тебе просто встряхнуться, отключиться от проблем и открыть в себе новый источник силы взамен потерянного. И вспомнить, кто ты. А ты - ведьма. Даже без силы "угля". Не забывай об этом. И береги себя.
