– Я говорила, что заплачу!

– Во-первых, ты хотела оплатить половину. Во-вторых, даже если бы ты взяла на себя все, я не хотел подчеркивать связь между нами – мной и тобой. На меня уже начинали давить кредиторы. Я не хотел, чтобы они знали, что у меня есть сестра, которая хорошо зарабатывает! Я не собирался втягивать тебя в это.

Дамир видел, что он не врет. Иногда не нужно выпытывать и проверять, все и так очевидно. А вот Алиса верить не спешила. Чувствовалось, что былое упрямство дает о себе знать.

– Ты не втягивал меня, но втянул маму? – спросила она. – Ведь именно в этот период ты переписал на себя все ее имущество!

– Переписал, но ради нее, а не ради себя! Маме становилось все хуже. У нее начались галлюцинации! Ей казалось, что кто-то за ней следит. Бывало, я прихожу с работы, а она в комнате своей сидит, в угол забилась, колотится… Я у нее спрашиваю: «Что случилось?» – а она мне: «Не помню! Но оно снова приходило следить за мной!» Ну я, ясное дело, спрашиваю, кто за ней следит. Она мне опять: «Не помню!» «А что помнишь?» – говорю. «Что глаза его горели золотом!» Вот и весь разговор, Алиса! Она принимала лекарства, но они ей не сильно помогали. Забьется в этот угол, тычет в стену и кричит: «Оно там, оно там!» – а я же вижу, что возле стены ну вообще никого нет! А за стеной – кухня, то есть и через стену никто не следит. Мама сама знала, что это ненормальное поведение. Когда я предложил переписать все ценные вещи на меня, она согласилась. Сама! Что бы ты себе ни придумала, это было ее трезвое решение, я не накачивал ее никакими препаратами! В моменты ясности мама осознавала, что она сейчас может стать жертвой любых мошенников. Так что лучше – чтобы у нее все украли или чтобы это хранилось у меня?

– Я так полагаю, она не знала, что ты погряз в долгах…

– Она знала не все, – уклончиво ответил Андрей.

Он действительно рассказывал матери не все, боялся напугать ее этим. Но и обворовывать ее, чтобы справиться со своими проблемами, Андрей не собирался. Когда стало совсем тяжело, он подумывал о том, чтобы продать машину матери, было очевидно, что ей автомобиль больше не понадобится. Но трогать материнскую квартиру и накопления он не собирался, это было делом принципа, да и не настолько на него давили кредиторы, чтобы решиться на столь отчаянный шаг.

А потом Алла Соколова умерла. Для Андрея это стало полной неожиданностью.

– У нее было хорошее здоровье, – пояснил он. – Да, провалы в памяти усилились, были галлюцинации. Но тело соответствовало возрасту, врачи говорили, что она лет двадцать проживет! Я не готовился к ее смерти. И уж тем более я не устраивал это!

– Ты оставил ее одну!

Алиса повысила голос, все же поддаваясь волнению. Дамир взял ее за руку, помогая успокоиться.

– Я оставил ее одну – запертой в квартире! Я помнил о ее состоянии, потому и забрал у нее ключи. Я был уверен, что до моего возвращения она останется дома! А у нее, очевидно, был дубликат… Когда я в тот день вернулся с работы, она уже была мертва. Тело забрали, и о том, что случилось, рассказали соседи. Из полиции нам с тобой позвонили одновременно…

Для Андрея смерть матери действительно стала серьезным стрессом. Та жизнь, к которой он успел привыкнуть, рухнула. Он потерял единственного близкого человека – невесты у него тогда не было, с сестрой он общаться перестал, а отца и не знал никогда.

Решение продать квартиру стало спонтанным.

– Мне хотелось свежего старта, – признал Андрей. – Настоящего чистого листа. Поэтому я и согласился продать квартиру быстро, дешево и со всеми вещами.

– Ты не имел права этого делать! – возмутилась Алиса. – Хоть бы вещи оставил!

– Теперь я это понимаю, а тогда… Казалось, что это и есть чистый лист. Мамы больше нет, а что могут на этом фоне значить вещи? Я хотел продать квартиру, чтобы избавиться от долгов и забыть об этом кошмаре, другую жизнь хотел, раз старая закончилась…

– А обо мне ты вообще подумал?

– Я ведь предлагал тебе часть денег, помнишь?

– Да при чем тут деньги?!

Ситуация разогревалась, становясь опасной. На них уже начали оборачиваться люди за соседними столиками. Более того, Дамир видел, что Андрей готов закрыться. Еще чуть-чуть – и он плюнет на все и уйдет, так и не дав им исчерпывающего ответа.

Поэтому Дамир был вынужден вмешаться:

– Давайте не будем снова обсуждать то, что было и что вы оба уже знаете! Это ошибка, которую исправить нельзя. Прощать ее или нет – подумаете позже. Меня другое интересует… Ты сказал, что согласился продать квартиру с вещами, так?

– Да, – кивнул Андрей. – По той цене, что мне предложили. Я понимал, что это мало. Но я хотел ускорить процесс, сделать и забыть!

– Забыл, поздравляю, – буркнула Алиса.

– То есть ты не сам пришел к решению о продаже, кто-то сделал тебе предложение? – поспешил спросить Дамир, пока между братом и сестрой не начался очередной скандал.

– Да… Только-только завершились похороны, я как пьяный ходил… Иногда и пьяный частично! Хотелось боль приглушить хоть как-то, но не помогало, да и трезвый я соображал не очень.

– Тоже мне, новость… тенденция сохранилась!

– Алиса, помолчи, пожалуйста, – попросил Да-мир. – Потом выскажешь мне все, что думаешь, а пока продолжим.

Она надулась, но все же замолчала. Это не значит, что она приняла его правоту. Возможно, месть ожидала его дома. Пока же им нужно было знать правду, и Алиса была достаточно умна, чтобы понять это сквозь обиду.

– Кто предложил купить у тебя квартиру? – осведомился Дамир.

– Ну а кто продажей квартир занимается? Риелторша, конечно!

– Какая? Анастасия Гусинская?

– Вроде… Я не помню, как именно ее звали, это было давно! – отмахнулся Андрей. – Не хватало еще такие вещи запоминать! Она сама нашла мой номер, сама мне позвонила и завела разговор о продаже.

– Ты не пытался выяснить, откуда у нее твой номер?

– Нет, я и не удивился особо. Когда мама умерла, мне почти сразу из похоронных агентств стали звонить. Видно, это у них часть бизнеса, информация по конвейеру передается… Риелторша стала расписывать мне, какие преимущества есть у быстрой продажи квартиры, как это избавит меня от проблем, ну и далее по тексту. Надо признать, говорила она ладно. Даже сказала, что нашла покупателя и все за неделю оформит! Это меня окончательно добило. Мне казалось, что появился просвет. Если я соглашусь на это, все мои беды разом закончатся, жизнь станет нормальной!

Дамир настороженно покосился на Алису, ожидая очередную колкость, но Алиса молчала.

– Ты знал, кому она собирается продавать квартиру?

– Когда она мне звонила, не знал, – отозвался Андрей. – Она имя упомянула, но я пропустил его мимо ушей. Оно не показалось мне знакомым. Мы с ней тогда больше о сумме разговаривали и о документальных условиях продажи. Я впервые увидел того мужика, когда мы предварительное соглашение подписывали. Вот тогда я его узнал.

– Вы были знакомы? – встрепенулась Алиса.

– Я и он – нет. Он и мама – в некотором смысле. Мужик оказался врачом, терапевтом из местной поликлиники, который иногда заходил к маме. Он стал мне что-то втюхивать о том, как он сочувствует, и что ему всегда нравилась эта квартира, ну и так далее.

– А тебя это не смутило? Ему нравилась квартира, мама умерла, и тут его агент тебе сама звонит!

– Не смутило, потому что я в отличие от некоторых не страдаю паранойей, – отрезал Андрей. – Я не верю, что простой врач из поликлиники пришел бы и убил мою мать! Он узнал о случившемся, конечно, у врачей же круговая порука. И, думаю, пригнал ко мне риелторшу. Но он не мог убить маму!

– Простой врач, говоришь… С деньгами на квартиру?

– Он сказал, что с деньгами ему помогли родители, а я не налоговый инспектор, чтобы проверять!

Дамиру и проверять было не нужно. Тронов уже сообщил им, что у Леонида Марканова не было прямых наследников, способных претендовать на квартиру. А он там всего год прожил! Вряд ли родители, обеспечившие его такими деньгами, за этот год дружно скончались.